Шесть историй о любви
Шрифт:
– А есть знакомые браконьеры?
– У меня ни одного. Но тетка-то знает, кто чем в деревне занимается.
Ужин получился. Вина, правда, Катерина почти не пила.
Платье высохнуть не успело. По причине неисправности телевизора, который говорил, но не показывал, все-таки решили идти в кино.
Девушка поинтересовалась, как в поселке отнесутся к тому, что она будет в шортах. Катюшка, например, ее разглядывала в этом наряде очень уж придирчиво.
Владимир ответил, что молодежь все же более-менее цивилизованная, поймут, что она не местная, и не осудят. Потом он рассказал, что в деревне довольно долго
И пьют все больше покупную водку. Да и тавлинов вот стало больше.
Катерина переспросила: "Кого?" И Владимир пояснил, что здесь тавлинами местные старожилы называют все сорок племен Дагестана: и аварцев, и лакцев, и кумыков, и иже с ними. Раньше в поселке жили только русские, а сейчас сюда все больше переселяют горцев.
Так за разговорами они дошли до клуба. Женщины, отдыхавшие после дневных трудов на лавочках возле своих хат, смотрели на них с любопытством, но вслед не шипели. На полпути им опять попались те же два мотоциклиста, которых Владимир встречал, пока ходил за водой. Парни критически поглядели на молодых людей.
– Это тоже не она. Та должна быть в белом платье, а эта в футболке и с фраером,— сказал один из них, когда они разминулись.— Жалко, что эта краля не одна. Ладно, поехали домой, а то скоро стемнеет. Нет ее здесь.
Возле клуба толпилась в основном молодежь. Катюшка стояла у порога в компании двух молодых парней примерно ее же возраста.
Увидев Владимира и Катерину, она одновременно и обрадовалась и загрустила. Старшая из девушек с любопытством смотрела за сменой эмоций на лице младшей. "Славная девчушка,"- подумала она."Сколько непосредственности. И скрывать чувства еще не научилась."
– Привет, молодые, длинноногие, политически грамотные,— сказал Владимир и подал им руку.
Юноши охотно поздоровались и стрельнули у него по сигаретке.
– Это мой тезка и троюродный племянник- Вовка Некрасов, Катюшкин брат. А это- его дружок Санька,— представил их художник. Что ж вы, молодые люди, одну Катюшу от моряны спасли? Хоть бы еще кого из детей посадили,— упрекнул он их.
Тут двери клуба открылись и народ повалил во внутрь. Катерина держала в руках кошелек, но Владимир не позволил ей его открыть. Правда, и он не мог почувствовать себя джентльменом, поскольку билет стоил всего лишь десять копеек.
Зал был почти полон. На картину про любовь пришли даже молодые мужние женщины. Мест на билетах указано не было. Садились кто где хотел. Катюшка с подругами и друзьями скрылась где-то в задних рядах. Владимир со своей спутницей расположились недалеко от выхода. Их руки, порой соприкасавшиеся на подлокотнике, передавали взаимное тепло и немного мешали воспринимать метания одинокой женщины на экране, которая все никак не могла устроить свою судьбу.
После фильма начались танцы под магнитофон. Посмотрев на это действо минут десять, Катерина с Владимиром пошли домой.
Стоило им отойти от клуба тридцать метров, как ночная мгла окутала их. Улицы Крайновки, за исключением центральной площади, не освещались.
– Как же мы дойдем до дому?— спросила Катерина.
Владимир глубоко вдохнул носом чистый, напоенный морем воздух, и ответил:
– По запаху. Я банку молока оставил на столе.
Девушка шутку оценила. Но темнота была такая, что она уяснила смысл выражения "хоть глаз выколи". Глазам, действительно, не за что было зацепиться, и это немного раздражало. Казалось, что вокруг бездонная пропасть, и каждый шаг вызовет падение в нее.
– Нужно отойти подальше и на минуту закрыть глаза. Когда глаза привыкнут, можно будет увидеть дорогу,— посоветовал Владимир.
Катерина решила довериться совету. Действительно, вскоре она стала различать более светлую ленту дороги среди темных пятен травы и грязных берегов канав. Они, не торопясь, пошли по улицам.
Выбирать направление Катя доверила спутнику. Ей казалось, что хоть она и видит дорогу, но никогда не разберется в хитросплетениях бесконечных заборов, поворотов и мостков.
Они прошли половину дороги, как мимо метнулась огромная, сильная тень. Катерина непроизвольно взвизгнула и инстинктивно прижалась к своему спутнику.
– Ты что? Это же просто корова,— сказал Владимир шепотом, нежно обхватывая рукой девушку.
Катя прижималась к нему всем телом, и он ощущал прикосновение ее красивой груди. Ощущение было приятным.
Девушка, осознав, что она обнимается с молодым человеком прямо на улице, вежливо высвободилась и спросила тоже негромко:
– А что она здесь…- она подбирала слово.— Пугает?
– А здесь обычай такой. Коров держат в хлеву только зимой. А летом они весь день на пастбище. Вечером их гонят в деревню, хозяйки их доят, а потом выгоняют ночевать на улицу. Кстати, это не первая корова, мимо которой мы прошли. Вон там еще одна лежит, слышишь дышит? Так что, привыкай.
Дальнейший их путь прошел без приключений.
Во дворе Катерина попыталась включить свет на летней кухне, но Владимир не позволил, пояснив, что их тогда заедят комары. В темноте они допили молоко, заедая его хлебом и смеясь над последним происшествием.
Потом молодой человек отвел ее в дом, показав постель, где ей придется провести ночь, сам же он собирался расположиться на кушетке в летней кухне, отгородившись от комаров марлей.
Катерина закрылась на крючок, переоделась в высохший купальник, сложила все свои вещи на стул рядом с кроватью и с удовольствием забралась в постель.
Она здорово устала. И все же день закончился неплохо. Она стала думать о том, что ей показалось приятным сегодня. И неожиданно поняла, что наиболее приятные ощущения у нее сегодня были в объятиях Владимира, после встречи с коровой. Она почувствовала себя в его руках как-то спокойно, уверенно, как за каменной стеной. Как-то на своем месте. Потом она немножко подумала о том, как бы она могла себя повести, если бы в тот момент Володя ее поцеловал. Но к однозначному выводу не пришла. Столовый нож, который она потихоньку прихватила с собой из кухни на всякий случай, показался ей теперь невероятной глупостью. Девушка столкнула его со стула, и нож упал на пол. Катя даже подумала, не стоит ли ей снять крючок на двери, но вставать уже не хотелось. Вскоре она заснула. Снилось ей что-то такое, о чем даже подругам не рассказывают.