Шестая печать
Шрифт:
– Кьяра, милая, и не успел тебе сказать, что сейчас я если не сказочно богат, то, по крайней мере, не нуждаюсь в деньгах и могу себе позволить тратить их не задумываясь.
– Ты ограбил банк? – заинтересовалась Кьяра.
– Нет, я просто добился, чтобы американцы по справедливости оплатили мою работу. И вообще за то время, которое я тебя не видел, произошло столько всего, но все это не имеет значение, потому что ты, наконец, рядом со мной.
Время исчезло. Город опять стал волшебным, его узкие улочки таинственно вели нас своими лабиринтами, небольшие балкончики романтически нависали над тротуарами. Фонари светили загадочным светом.
Стен, чувствуя мое состояние, вел себя незаметно. Он был рядом, но, став как бы нашей тенью, оставался, тем не менее, на страже и готовый в любую секунду встать на защиту.
Я рассказывал Кьяре обо всех перипетиях моей борьбы за признание мои прав на патент. О том, как мы с Джем делали фотографии, оставив в стороне единственно историю, связанную с Хранителем, возможно, потому что все это мне самому представлялось столь невероятным, и я сам еще не до конца поверил во все происходящее.
Не знаю, что произвело на меня большое впечатление – собственная история или произошедшее с Кьярой. Возвращаясь домой она столкнулась с каким-то человеком. Буквально через секунду у нее закружилась голова, и она потеряла сознание, а пришла в себя лишь в эту пятницу, сидя за рулем своей машины. Не смотря на все попытки вспомнить, что же с ней происходило, ей никак не удавалось восстановить события прошедшего времени. В воспоминаниях Кьяры период заточения не то чтобы полностью отсутствовал, просто вспоминать было нечего. Придя в себя она обнаружила, что находится в полной темноте, в каком то запертом помещении. Ни лучика света не проникало сюда. Она попробовала на ощупь определить где же находится, но со всех сторон был только камень и ни малейшего намека на дверь. Только каменная скамья разнообразила это помещение. Она не знала сколько времени здесь находится, но в какой то момент почувствовала, что рядом появился кто то еще, а затем последовало забытье. Время как будто остановилось.
А затем все изменилось. Она пришла в себя и обнаружила, что сидит в своем автомобиле на пассажирском сиденье. Рядом находится ее полицейский участок. У нее немного кружилась голова и ощущалась небольшая слабость.
Выйдя из машины она первым делом зашла в комиссариат, но дежурный почему-то не захотел с ней ни о чем говорить и порекомендовал в понедельник утром обратиться к начальнику комиссариата. С ужасом, узнав, сколько времени прошло с момента ее похищения, а в том, что это было похищение Кьяра не сомневалась, она не представляла что делать дальше.
Утром в понедельник Кьяра поехала в комиссариат, а я остался. Мы договорились, что она вернется, сразу же, как только ей это позволит ее работа. А я занялся выяснением подробностей относительно небольшого коттеджа разместившегося на скале, несколько выше нашей гостиницы. Дело в том, что ни тогда, ни сейчас я не видел никакого движения около этого коттеджа и не отказался бы приобрести его. К обеду, когда, побывав в местной риэлтерской конторе я договорился с маклером о том, что он наведет все необходимые справки по этому домовладению, позвонила Кьяра и сказала, скоро приедет.
Приехав, Кьяра рассказала мне, что произошло утром в комиссариате. Ее начальник, не пожелав выслушивать ничего, заявил, что на две недели она официально отстраняется от работы и в отношении нее будет проведено служебное расследование. Но и даже в том случае, если служебное расследование не выявит никаких нарушений, в этом участке она работать больше не будет. Рассказывая об этом, Кьяра расплакалась. А мне захотелось собственноручно задушить ее начальника.
Мы договорились пойти поужинать и когда Кьяра, ушла в ванную, я набрал номер телефона оставленный нас Анджело.
– Это Попов.
– Да.
– У моего близкого человека, комиссара Кьяры Вионелли, проблемы.
– Хорошо, необходимые меры будут предприняты.
Вечер, проведенный вместе, немного развеял печали моей любимой.
Утром нас разбудил звонок телефона Кьяры. Взглянув на дисплей телефона, она коротко переговорила и тут же засобиралась.
– Мне срочно надо поехать в Уидину. Это звонили из комиссариата.
К вечеру, когда Кьяра вернулась обратно выглядела она довольной, но слегка растерянной.
– Ты знаешь, Сережа, – рассказывала она, – наш начальник с такой скоростью выскочил мне навстречу, что мне показалось, будто он ждал моего приезда возле окна. Взял под ручку отвел к себе в кабинет. Извиняющимся тоном сказал, что две недели он предоставляет мне оплачиваемого отпуска, что ни какого служебного расследования не существует, а есть только следствие в отношении неустановленных, пока что лиц допустивших противоправные действия в отношении комиссара полиции. Что место мое в комиссариате ожидает меня, и я на нем могу работать столько сколько хочу. Причем высказал он все это монологом, едва только закрылась дверь его кабинета. И уже провожая меня, сказал одну фразу, смысла которой я не поняла. Он сказал, что внимание столь высокопоставленных людей к нашим мелким внутренним делам подобно выстрелу из пушки по воробью. Но я же знаю, что ни с какими высокопоставленными особами я не общаюсь. Так, что любимый я нахожусь в законном отпуске на целых две недели, – а потом, задумчиво посмотрев на меня, спросила: – А что ты, кстати, делал в Риме?
Вопрос этот не был для меня неожиданным, еще рассказывая Кьяре о своих приключениях, я думал о том, что рано или поздно он возникнет. Поэтому я решил рассказать ей несколько измененную версию произошедшего.
– Ты же знаешь, как важно для меня разобраться во всем, что касается смерти Руджеро и я, совместно с его друзьями пытаюсь разобраться во всем этом. Так вот и в Рим я приехал на встречу с одним из них.
Наверное, пустись я в объяснение дальше, то наверняка бы запутался. Меня спас телефонный звонок от риэлтера. Он звонил мне чтобы сообщить, что нашел владельца дома и тот согласен продать его за полмиллиона долларов, и что если я готов заплатить эту сумму, то сделка может состояться в любое время. А сейчас у него есть ключи и если бы я желал, то мы можем посмотреть дом.
Удивление Кьяры было столь велико, что все остальное отошло на второй план.
– Сережа, ты хочешь купить здесь дом?
– Только в том случае, если ты согласишься делить в нем со мной одну крышу над головой.
– Ты сумасшедший.
– Конечно, – с радостью согласился я, – ты же смотришь кино. Во всех голивудских фильмах изобретатели обязательно сумасшедшие, вот волей неволей и приходится соответствовать. Массовая культура формирует массовое сознание, так что хочешь, не хочешь, а приходится.
– А ты меня возьмешь его просмотреть.
– А я без тебя просто не поеду.
Дом, недавно реконструированный действительно был чудесным. Он стоял в глубине сада, не очень ухоженного и сейчас похожего на дикие заросли. К участку подходила асфальтированная дорога. Гараж был только на одну машину, но перед домом была вымощена площадка, на которой свободно можно было бы поставить две машины.
Внутри дома была большая гостиная, кухня и спальня, на первом этаже и спальня и кабинет на втором этаже. Все это было обставлено мебелью, подобранной со вкусом или же по совету дизайнера.