Шестая жена
Шрифт:
— В Лондон, ваше величество.
— А что ему надо в Лондоне?
— У него там дела, насколько мне известно, ваше величество.
— Какие еще дела? Хватит изворачиваться, мошенник. Ты прекрасно знаешь, куда он поехал, и будет лучше, если ты расскажешь мне.
— Ваше величество, если это порадует вас, то я скажу, что он отправился в гости к леди Латимер.
Король улыбнулся:
— Можешь идти. Я желаю, чтобы ты не сообщал своему хозяину, что мы интересовались целью его поездки. И если проговоришься, тебе же будет хуже.
«Значит,
Итак, Сеймур наведывается к ней. К чему бы это? Богатая вдова. Очень богатая вдова. А эти Сеймуры — самые алчные люди во всем королевстве.
Король рассмеялся. Он понял, что Сеймур, осознав, что принцессы Елизаветы и леди Джейн Грей ему не видать, решил утешиться вполне созревшими прелестями вдовушки.
Сеймур всегда умел рассмешить короля — возможно, за это он и любил его. Но, отсмеявшись, король помрачнел. Она очаровательна, эта Катарина Парр. Хорошая, добродетельная и не лишенная привлекательности женщина — король желал бы видеть побольше таких дам при своем дворе. Хороший пример для других. Она дружит с принцессой Марией, а это означает, что она трезвомыслящая и богобоязненная леди, чьи интересы схожи с интересами его двадцатисемилетней дочери.
Кейт Парр и Том Сеймур! Немыслимо!
Позже, запершись в кабинете со своим примасом Томасом Кранмером и обсуждая с ним государственные дела, король неожиданно сказал:
— Меня удручают нравы нашего двора. Я хотел бы, чтобы тон в нем задавали добродетельные женщины. Есть одна такая... Катарина Парр... недавно овдовевшая. Кажется, ее мужем был Латимер? Он умер совсем недавно. Она добрая женщина и может стать хорошим примером для наших молодых девиц. Я хотел бы видеть ее при дворе почаще.
Кранмер опустил глаза. Он был похож на испуганного оленя, каждую минуту ожидавшего погони. Он видел падение Томаса Кромвеля и не мог забыть этого.
«Латимер! — подумал он. — Этот благородный лорд участвовал в «Паломничестве Милосердия», как и родственники Катарины Парр, Трокмортоны». Это были фанатичные католики, а Кранмер тщательно оберегал короля от влияния католиков. Впрочем, вдова Латимера недавно заинтересовалась новой верой, и это очень обрадовало Кранмера. Если король попадет под влияние протестантской жены, Кранмер будет просто счастлив, зато его враги — Норфолк, Гардинер и Райотесли — будут вне себя от злости. И Кранмер сказал:
— Ваше величество, мы можем повелеть, чтобы эта леди явилась ко двору.
Король кивнул.
— Пусть будет так, — сказал он. — Пусть будет так.
В комнате с дубовыми панелями в доме Латимера Томас Сеймур склонился, чтобы поцеловать ручку Катарины Парр.
— Я ждал этого момента с тех пор, как... с тех пор... — Сеймур поднял свои прекрасные глаза к лицу Катарины. Это был специальный прием — изобразить волнение, от которого не можешь найти слов. Этот прием всегда безотказно действовал на женщин, которых галантный кавалер, обычно никогда за словом в карман не лазивший, хотел улестить.
— Так с каких же пор? — быстро спросила Катарина.
— С тех пор, как видел вас в последний раз. — Он улыбнулся и, не выпуская ее руки, смело потянул ее за собой к скамье у окна. — Нравится ли нам жить в Лондоне, моя прекрасная леди, после скучного прозябания в Йоркшире?
— У меня в Йоркшире было столько забот, что жизнь не казалась мне скучной. — Но неужели вам, когда вы так благородно ухаживали за своим мужем, не хотелось вернуться ко двору?
— Нет, я была счастлива. Кроме...
— Кроме?
— Я вспомнила о том времени, когда жила во власти страха. Дня не проходило, чтобы не обмирала от ужаса, заслышав стук в дверь или увидев всадника, въезжающего в наш двор. Я смотрела в окно и думала: «Уж не гонец ли это от короля?»
— А ваш муж, он тоже дрожал вместе с вами?
— Нет. Он, похоже, ничего не боялся. Он был очень храбрым человеком.
— Он был смертельно болен, и все его силы уходили на борьбу со смертью, вот потому-то, как мне кажется, он и не боялся гнева короля.
— А потом... — сказала она, — король простил его.
— Королевское прощение! — рассмеялся Сеймур. — Улыбки короля похожи на апрельское солнышко, Кейт.
— Я слыхала, он грустит и тоскует сейчас.
— Король? Да. Он ищет себе жену.
— Спаси Бог ту несчастную женщину, на которую падет его выбор.
Сеймур в притворном ужасе поднял брови.
— Это измена, Кейт! — произнес он.
— Я знаю, что надо быть осторожной. Я сказала это необдуманно.
— Необдуманно? Мне тоже свойствен этот порок. Но вы говорите правду. Какая женщина захочет разделить с королем трон после того, как головка бедной малышки Ховард слетела с плеч!
— Бедное дитя! Такая молодая. Такая красивая... и такая ужасная смерть!
— Будьте осторожны! — Сеймур приблизил к ней свое лицо, понизив голос до шепота. — Говорят, господин Райотесли повсюду имеет своих шпионов. Вот что я вам скажу: при дворе люди шепчутся, спрашивая друг друга, на кого падет выбор короля. Королевское тело одряхлело. Когда-то он был рыкающим львом, теперь же он болен. Желания остались прежними, прежней осталась и стать, но теперь это — больной лев, который сидит в своем логове и зализывает израненные лапы. А ведь когда-то он водил других на охоту! Нынешнее положение сильно испортило его характер.