Шевалье
Шрифт:
– Клянусь Богом, она напоминает мне меня саму в этом возрасте, – сказала Сабина, непроизвольно доставая очередной засахаренный абрикос из стоящего рядом блюда. – Когда-то я танцевала каждый танец, хотя об этом трудно догадаться, глядя на меня сейчас, мадам. Танцевала всю ночь напролет, когда я была в этом возрасте.
Она вдруг громко расхохоталась, заставив миссис Невиль подпрыгнуть.
– Пресвятая Мария! Посмотрите, как она поднимается и приседает с моим мужем! Как она заставляет его скакать! Кто бы мог подумать, что он способен танцевать так проворно!
Пара повернула на последний тур в суматохе, и Сабина одобрительно помахала им липким пальцем.
– Я вам клянусь, ваша девочка действует на него благоприятно, мадам. Посмотрите на цвет их щек.
Миссис Невиль что-то пробормотала в ответ. В действительности она думала, что цвет лица Джека Франкомба больше свидетельствует об апоплексическом ударе, чем о хорошем здоровье. Сабина вздохнула...
– А на рассвете они снова будут на ногах, чтобы пойти на охоту. Я вам ручаюсь, я была такой же до этой проклятой полноты. Теперь двум мужчинам приходится потрудиться, чтобы взгромоздить меня на лошадь.
Танец закончился, и танцоры рассеялись, как рассыпавшиеся бусины для короткого отдыха перед следующим танцем. Франчес и дочь Кэти, Сабина, свалились на диванные подушки рядом с госпожой Сабиной, энергично обмахиваясь веерами. Им обеим скоро исполнялось четырнадцать, почти женщины, но еще не вполне леди, они от души веселились. Франчес – пухленькая, светловолосая и прелестно курносая, в то время как Сабина – тонкая, с темными волосами, считавшая себя заурядной рядом с кузиной, хотя в ее лице сквозила замечательная живость, что было гораздо более замечательным. Госпожа Сабина протянула руку и похлопала свою дочь, которая не могла отдышаться, по плечу:
– Что, Фанни, получила немного удовольствия? ты бы лучше пошла и освободила своего отца, а то его хватит апоплексический удар.
Она взглянула на Матта, стоящего неподалеку, и сказала:
– Как тебе не стыдно, Матт, позволять своей жене мучить старика.
– С папой все в порядке, мама, – заступилась за отца Франчес. – Ему нравится танцевать с госпожой Морлэнд.
– О, я знаю, что ему это нравится, но боюсь, что его сердце не справится. А теперь, хозяин Матт, потанцуй со своей милой женой, из сострадания.
Молодая Сабина вскочила и схватила Матта за руку.
– О, нет, он обещал потанцевать со мной. Не правда ли, Матт? Ты обещал!
И Матт, глядя на ее разгоряченное лицо, не решился опровергнуть ее:
– Да, я обещал.
Госпожа Сабина заметила Артура, который подошел в поисках партнерши, и заявила ему с властностью человека, которому нечего опасаться:
– Пойди и потанцуй с Индией, Артур. Не то она убьет моего бедного Джека. А ты, Фанни, принеси мне немного вина, да побыстрее, пока снова не заиграла музыка.
– Я как раз собирался это сделать, – произнес Артур сквозь зубы, в то время как Франчес сердито надула губки из-за того, что ее отправили за вином. Но музыканты заиграли прежде, чем она успела отойти на ярд. Молодой человек поклонился ей, и она унеслась в вихре танца, не оглянувшись на мать.
– Зачем ты танцуешь с этим клоуном Франкомбом? – хмуро спросил Артур Индию, когда они плавно двигались в танце.
– Только из сострадания, мой дорогой. Простая любезность, – ответила Индия невозмутимо. – Я должна была спасти его от его старой толстой жены. Ужасное старое создание! Как она могла выйти замуж за него, не знаю. Ей должно быть стыдно.
– Ты, кажется, принимаешь его благополучие близко к сердцу, – проворчал Артур.
Индия сжала его руку:
– Не смотри так мрачно. Люди подумают, что мы ссоримся. Лорд, вы не можете думать, что у меня есть какой-то интерес к человеку в штанах по крайней мере пятилетней давности и украшения которого хуже, чем у моей лошади! Да, действительно, Полночь – гораздо лучшая компания и красивей.
Артур невольно улыбнулся, и она развила успех:
– Между прочим, дорогой, ты весьма много танцевал с Кловер, не так ли? Теперь было бы неплохо, если бы ты на ней женился. Как ты думаешь? В конце концов тебе пора жениться. А она наследница, замечательная девушка, к тому же, не причинит тебе хлопот...
– Индия, ради Бога, – взмолился Артур, крепче схватив ее за руку, – я не хочу говорить о Кловер или женитьбе. Я хочу тебя. Ты знаешь, как сильно я хочу тебя. Ты мне позволишь сегодня ночью? Ради Бога, я вырву свои жилы для струн твоей скрипки. Чего еще ты желаешь?
– Нет, дорогой, не сегодня ночью. Артур! Не держи мою руку так крепко, мне больно! Нет, послушай меня. Я не могу сегодня ночью. Пока не могу. Ты знаешь, я легко могу забеременеть.
– Ладно. А когда?
– Не сейчас, – ответила раздраженно Индия. – Лорд, я делаю все возможное. Тебе нравится, что мы делаем, правда?
– Ты знаешь, что нравится. Но я хочу тебя всю. Полумеры меня убивают.
– Тише, больше ни слова, а то я рассержусь. Я скажу тебе, когда. Не докучай мне, иначе ничего не будет. Теперь улыбнись немного – люди удивляются.
В ту ночь Индия сидела на краю большой кровати в большой спальне, закрыв глаза от страдания и держа у лба холодную примочку. Матт смотрел на нее с беспокойством, а она слабо улыбалась.
– Все будет хорошо, дорогой, – успокоила она его. – Слишком много вина и слишком много танцев. Ты знаешь мои головные боли.
Матт сидел около нее и нежно поглаживал ее руку.
– Бедняжка. Это слишком тяжело для тебя после маленького Роберта.
Он посмотрел на ее пылающее лицо, на мгновение закрыл глаза, а затем сказал:
– Можно я устроюсь в холостяцком крыле этой ночью, чтобы ты смогла действительно хорошо и спокойно выспаться? И минуты не пройдет, как постель будет готова.
Индия открыла глаза и трепетно улыбнулась ему:
– О, дорогой, ты так добр ко мне. Знаешь, я думаю, мне действительно следует побыть одной этой ночью. Это пойдет мне на пользу.