Шейх

Мейсон Конни

Пожалуй, впервые за весь их разговор леди Элоиза посмoтpела на сына без гнева.

— Я понимаю, что, скорее всего, несправедлива к ней, но ничего не могу с собой поделать. Ты любишь Зару? Очень хорошо, но не проси меня любить ее!

Джамал уже использовал все свои доводы, и ему больше нечего было сказать.

— Надеюсь, со временем ты изменишь свое мнение о моей жене. Я возвращаюсь к ней, она очень расстроена.

Стоя у окна, Зара чувствовала себя не просто расстроенной, она была опустошена, раздавлена. Она мечтала о счастье, но оказалось, что дочери Юсуфа в нем отказано. Здесь, в Англии, у нее нет будущего. Джамал очень любит свою мать и не пойдет против ее воли. Рано или поздно она убедит его развестись и жениться, на леди Каролине. Так стоит ли ждать этого унижения? О, какой же наивной дурой она была! Ей следовало остаться в родном Марокко с отцом и не пытаться занять место рядом с Джамалом в его новой жизни.

Она видела из этого положения только один выход. Ей надо вернуться. Нельзя стоять между матерью и сыном — это сделает несчастными всех. Джамал возненавидит ее за это, и их жизнь превратится в ад.

— Почему ты не спишь, дорогая? — раздался сзади его голос. — Тебе надо отдохнуть с дороги.

Зара, погрузившись в свои тяжелые мысли, даже не слыхала, как он вошел.

— Я ждала тебя. Ну как, удалось поговорить с матерью?

Он подошел и обнял ее за плечи.

— Не думай о ней. Она никак не может прийти в себя. Известие о том, что ты дочь Юсуфа, поразило ее, возродило прошлую боль. Дай ей время. Я уверен, она полюбит тебя, особенно когда узнает, что скоро станет бабушкой.

Джамал нежно поцеловал ее, и Зара почувствовала, что вот-вот разрыдается. Она так любила его! Так хотела, чтобы он был счастлив! И если для его счастья ей надо будет уйти из его жизни, она уйдет. Он красив, молод и богат, и его женой должна быть родовитая англичанка вроде леди Каролины, а не дочь берберского изгоя.

Зара поцеловала его в ответ, горько сожалея о том, что им уже недолго остается быть вместе. Скоро она вернется на борт «Грабителя» и попросит капитана Брахима доставить ее в Марокко. Но пока этот день еще не настал, пока ей еще позволено любить его, она будет его любить!

— Ты нужен мне, Джамал, — шепнула Принцесса. — Нужна твоя нежность, твоя любовь…

Шейх бережно прижал Зару к себе, пытаясь прогнать то отчаяние и ужас, что застыли в ее прекрасных глазах. Она никогда ничего не боялась, и этот внезапный страх тревожил его.

«Это скоро пройдет, — сказал он себе. — В таком положении все женщины излишне впечатлительны, а тут еще резкие слова, сказанные матерью…»

— Дорогая, — с чувством ответил шейх, — дарить тебе любовь счастье для меня.

Он начал медленно ее раздевать, не спеша расстегивая каждую пуговку, каждый крючок, пока платье не упало на пол. Его жаркие поцелуи покрывали ее обнаженные плечи, шею, грудь…

— Запах твоей кожи восхитителен, — шепнул он. — Она пахнет солнцем и теплым дождем, бархатной марокканской ночью и лунным светом… всем тем, что я так люблю!

И снова его слова проникали в сердце и мозг, возбуждая не меньше прикосновений. Дыхание Зары участилось, пальцы впились в его плечи, глаза закрылись, а с губ сорвался легкий стон.

— Ты лучше всех на свете, — срывающимся шепотом ответила она. — Мне никогда не встретить другого мужчину, похожего на тебя.

— Другого мужчину? — удивился Джамал. — Да уж, лучше не надо, для его же блага.

Он страстно поцеловал ее в губы, и Заре показалось, что весь окружающий мир растворился, остались только они двое.

Его руки скользили по ее спине, гладили ягодицы и бедра, будя в ней желание. Она и не заметила, как оказалась на постели. Джамал широко раздвинул ей ноги и прикоснулся подрагивающим кончиком языка к животу, несколько раз обвел пупок, затем стал двигаться ниже. По венам Зары пробежала волна жидкого огня, воспламеняя все тело, гася сознание, заставляя прислушиваться лишь к тому, что происходит там, в той волшебной точке, которая, казалось, начинала разрастаться все шире и шире, заполняя собой весь мир, заслоняя его… Ее тело начало импульсивно подрагивать, а готовый сорваться с губ стон превратился в крик острого наслаждения.

— О Аллах, помоги мне! Я умираю!

— Нет, дорогая. Смерть не так сладка, это подлинное счастье, которое может дать только любовь.

Судороги первого экстаза еще не утихли, а Джамал медленно опустился на нее, стараясь двигаться как можно осторожнее. Она раздвинула ноги еще шире, желая принять его как можно глубже; по телу прокатилась новая, еще более мощная волна желания, хотя это и казалось уже невозможным.

Они вместе подошли к сладостному концу и вместе испытали небывалый взрыв наслаждения.

Земля разверзлась; небо с треском лопнуло, рассыпая звезды и на нем засияли тысячи солнц.

Прошло немало времени, прежде чем они смогли заговорить.

— Как ты себя чувствуешь? — еще не совсем отдышавшись, спросил Джамал. — Я не сделал тебе больно?

— О, такую боль я готова испытывать всегда…

— Ну уж нет, нам надо быть осторожнее, чтобы не повредить малышу. Постарайся хоть немного поспать.

— Мне будет спокойнее, если ты ляжешь со мной. Я не хочу отпускать тебя… так скоро.

— С удовольствием, любовь моя, но эта кровать, такая узкая для двоих. Нам придется спать на боку. Завтра же займемся устройством спальни…

Сон пришел сразу и был не менее счастливым, чем явь. Когда через несколько часов Джамал проснулся, в комнате уже было совершенно темно, а огонь в камине погас. Он осторожно встал, раздул тлеющие угли, подбросил дров и вернулся в постель. Едва он прижался к Заре, как почувствовал, что его плоть снова начинает бунтовать, требуя любви. Он вздохнул и неохотно вылез из-под одеяла, не желая мешать жене спать.

— Нет, не уходи! — попросила она.

— Я думал, ты спишь.

— Как видишь, нет.

— И все же мне лучше уйти, дорогая. — Он взял ее руку и приложил к своему вновь вставшему члену. — Посмотри, что ты со мной делаешь. Если я останусь, то вряд ли смогу заставить этого жеребца слушаться и вести себя спокойно.

— А я и не хочу, чтобы он слушался. Пожалуйста, Джамал…

Уступая ее просьбе и своему желанию, шейх попросил Зару встать на четвереньки, нежно раздвинул ей ноги и проник сзади. На этот раз он не торопился, наслаждаясь каждым движением, дожидаясь того момента, когда ее возбуждение сравняется с его собственным. Когда же это произошло, он чуть ускорил танец своих чресл, и они снова одновременно пришли к финалу.