Шиповник и ландыши
Шрифт:
– Двенадцать человек твоими усилиями переместились в подобающее им место. То есть - в пекло Бездны пред троном Повелителя Ничего, - я удивилась точному числу. Молва обычно приписывает мне многотысячные гекатомбы. Но неужели инквизиторы действительно отследили всех? И... не значит ли это, что Орден желает моего сближения с Императором, да живет он десять тысяч лет, чтобы через меня влиять на него? Ведь наверняка они не только вычислили все, что мой отец так старательно прятал, но и нашли и припрятали доказательства?!
Либо Танни действительно читает мои мысли... либо они написаны у меня на лице. Потому как ответил
– Все, что знают о тебе инквизиторы - знает и Лентан. Никто не собирается шантажировать тебя этими трупами, вполне заслужившими свою участь...
– Заслужившими?
– я горько усмехнулась.
– Герард не сделал мне ничего плохого. Он просто вынужден был стать моим женихом по требованию Главы Дома. А я убивала его. Каждым письмом я вливала в его душу яд... и если бы Сайлента не погибла...
Танни выставил перед собой руки, ладонями вперед.
– Стоп-стоп-стоп. Мое посвящение недостаточно, чтобы я мог говорить о таком.
Императорский дворец. Лентан Золотой.
Вернувшись в свои покои, я сорвал "пропитанную кровью" повязку, и в злобе швырнул ее в угол комнаты. Это надо же так себя довести! И насколько же прогнил наш мир, если девочкам приходится убивать, только чтобы защитить себя. Убивать жестоко, коварно и безжалостно... А ведь ей до сих пор больно из-за того, как она поступила с Герардом. И ведь я мог бы облегчить ее боль... но... Нельзя. Нельзя и все тут. Коридоры моего дворца, чтоб в нем Повелитель Ничего как следует повеселился - не лучшее место для того, чтобы не то, что говорить, но даже думать о подобном!
Я рухнул в кровать и горько рассмеялся. И мне почудилось, что моему смеху вторит такой же холодный, горький смех откуда-то из-за Грани...
Императорский дворец. Магира Кошка.
Лайта зашла ко мне в гости в глубокой задумчивости. И хотя вид ее вполне мог удовлетворить самых суровых ревнителей нравственности, но мне-то было видно, что мысли ее далеки от какой бы то ни было пристойности.
– Лайта! Да что с тобой?!
– поинтересовалась я после обязательных по нормам вежливости расшаркиваний.
– ...
– Сладкая смерть несколько секунд помолчала, а потом - ошарашила меня вопросом, - Слушая, ты не знаешь Танни...
– ...ученика инквизиторов, - продолжила я.
– И эта туда же. Нет, не знаю.
– "И эта"?
– удивилась Лайта.
– А кто еще?
– Твой недавний партнер по танцам охарактеризовал его, как большого знатока же... нской моды и прочих прелестей.
Лайта улыбнулась, услышав мою откровенную запинку. Конечно, по меркам придворных игр это было грубовато, почти на грани фола, но все-таки не за гранью.
– Вот как...
– тонкий пальчик постукивал по изящным губам Сладкой смерти, выдавая нешуточную озабоченность.
– Именно женской моды?
– Ну да... по крайней мере так говорил Шиповник, - странно... почему она так заинтересованно на меня смотрит?
– А с чего бы это юные воины, взыскующие славы и добычи, стали обсуждать женскую моду?
– лишь через несколько секунд до меня дошло, что таким витиеватым способом Лайта спрашивает у меня, "насколько можно доверять мнению Танни в отношении мужчин"...
Хм... а не мог ли Император, да хранит нас его Воля, воздействовать на Лайту еще и "с другой стороны"? В принципе - почему бы и нет. Не стоит предаваться мании величия, и считать себя единственным агентом.
– Добыча и слава могут выражаться в очень различных формах...
– делаю я небольшую паузу, чтобы обдумать, как сформулировать продолжение, - ...иногда благоволение высших может более ценно, чем блеск золота...
– ...и тепло мягких тел?
– Лайта выпрямилась, колыхнув грудью... Не зря, ох не зря к обладанию этим телом рвались, не считаясь с риском вызвать гнев пусть и провинциального, но все же Великого Дома, и даже оказаться в чертогах Вечной леди...
Я внимательно оглядела подругу. Невысокая, стройная, с приятно округлой, но отнюдь не поражающей размерами грудью, она всегда привлекала внимание мужчин... в том числе и того сорта, внимание которых лучше бы не привлекать. Вот только Мастера косметологи, предлагавшие ей свои услуги, как один утверждали, что медовое золото ее глаз плохо сочетается с холодом самого взгляда и серебром волос, и предлагали ей изменить это... Может быть - поэтому, а не из гордыни, она раз за разом отказывалась от услуг мэтров?
– Все может быть... хотя и вряд ли. Молодые...
– я подчеркнула это слово, - ...воины славятся вниманием к некоторым... областям жизни, о которых с юными леди обычно не говорят... из соображений благопристойности.
– Значит... ты думаешь, что этот ученик инквизиторов может разбираться...
Я пожала плечами.
– Я не встречала его лично, так что не могу сказать, в чем он разбирается, а в чем - нет. Но вот в том, что некоторые интересы Тех-кто-выше-нас связаны с тобой - я могу сказать точно. И о том, что этот самый Танни входил в свиту прошлого исповедника Императора, да живет он десять тысяч лет, и входит в свиту нынешнего - мне разузнать удалось. Делай выводы, подруга. Делай выводы...
Императорский дворец. Элате Сладкая смерть.
Из комнаты моей подруги я вышла... Низшие в таких случаях говорят "как пыльным мешком из-за угла тюкнутая". Резкий переход, когда Магира прервала кружевное плетение благоразумных и благопристойных речений, в которых удобнее прятать смысл, чем раскрывать его, и прямо, почти грубо объяснила мне то, на что я боялась открыть глаза, ошеломил меня. Неужели то, о чем я хотела, но боялась даже мечтать - в самом деле может быть? И Император, да защитит меня его свет от моей гордыни, в самом деле мог обратить свое внимание на такую как я? Неужели я действительно могу занять место... нет, не Императрицы, это даже не смешно, но хотя бы одной из фавориток? Сесть рядом с ним, чувствовать его руку на своей голове... быть одной из, а отнюдь не единственной, как когда-то мечталось наивной девочке Лайте до того, как мечты ее разбились о суровые, холодные грани реальности. Хочу ли я этого? Повелитель побери, ДА! Хочу. Пусть "одной из", пусть без какой-либо власти - зачем мне она, пусть каждый мой шаг станет танцем на остриях кинжалов... но я хочу этого. Хочу быть рядом с ним. Просто быть рядом.