Шипы Души
Шрифт:
Странен был поступок лежащего на земле существа. Вихрастый словно сам был без сознания. На лице не дрогнет и мускул, дыхание спокойное, ровное. Вроде как не на поле боя, где ежеминутно ни за что теряют жизни тысячи новообращённых, а в тени ночных лесов после пира отдыхает.
Рыжий даже представил, как может убить человека… Что-то сдерживало. Слишком дерзкое поведение живого говорило либо о том, что он слишком глуп, либо о том, что слишком силён. Уничтоженные равные собратья его руками и сотни тысяч упырей говорили за второе. Потому следовало держать себя в руках и делать, как велят. С прочим пусть Старейшина разбирается.
Земля задрожала. Рыжий повернулся на источник нового звука, что взвился
Высохшая почва за холмами разъехалась в стороны и в небо десятками взвились серебристые дисколёты небольших размеров. За ними на поверхность принялись выползать плотные строи серокожих. Частью в защитных комбинезонах, частью в силовых оболочках, они выходили на бой вооружёнными, полностью готовыми к битве.
Высший вампир ощутил жизнь в их жилах. Чувство удовлетворения охватило его — наконец-то доноры! Армия уцелеет до прихода Старейшины! Вихрастый не обманул!
Приказ о немедленном прекращении поедания собратьев возымел действие мгновенно. Упыри перестали терзать плоть сотоварищей и повернулись в направлении ходячих «бурдюков жизни».
— Питаться! — сорвалось с губ миллионов…
Десятки высокоэнергетических разрядов, сорвавшихся с пушек летающих тарелок, утонули каплями в море неживых. Это странное «Мёртвое море» само рвануло навстречу рядам серокожих, нисколько не обращая внимания на энергетическое оружие…
Сергий открыл глаза и бодро подскочил с земли.
— Что ты сделал? — Обратился к нему рыжий вампир поражённым голосом.
Скорпион не ответил и ещё некоторое время молчал, наблюдая за разворачивающимися событиями.
Серокожие разразились цветастыми разрядами в набегающую волну упырей, но как одну волну поедает набегающая следом волна, так и упыри перескочили через скошенных оружием доноров собратьев и продолжили бег, быстро сближаясь с противником врукопашную.
Совсем скоро первые клыки и когти вопьются в серую кожу.
Наконец, Сергий ответил рыжему, забирая одновременно с плеча вампира Андрея:
— Спровоцировал… Выступаем! Первым делом надо захватить их базу! Расчисти своими воинами проход к провалам в земле! Нам надо закрепиться и спрятаться от солнца.
Рыжий кивнул, с лёгким мёртвым сердцем ощущая, как спал с плеч незримый груз — Старейшина прибудет в этот мир уже в надёжный тыл, как и обещал синеглазый демиург и Камень.
— Хвала Великим! — Крикнул удовлетворённо вампир, поворачиваясь к армии, чтобы возглавить штурм.
Скорпион поправил тело Андрея на плече и ухмыльнулся:
— Да уж. Что бы мы без них делали? Те ещё помощнички.
Часть вторая: «Антиподы»
Повеет холодом с небес,
Там мать с сестрой глядят на мир.
Попрячет рожи всякий бес
И прозвучит сквозь сизый дым:
Вереница сакрального смысла
Воспылает в священных стихах,
То, что в камне и древе таится,
Донесут руны тётки для нас.
Пусть таинственный мир не скупится на чудо,
Та награда для нас, что добыта в бою.
Раскусив как орех мифологии блюдо,
Мы идём без помех с картой жизни в руках.
Вереница сакрального смысла
Воспылает в священных стихах,
То, что в камне и древе таится,
Донесут руны тётки для нас.
И гора под ногами, и путь был неблизкий,
За плечами года и усталости шлейф,
Только снова вперёд страсти мчат и отметкой
Расчерчён алый крест на дощечке сухой.
Вереница сакрального смысла
Воспылает в священных стихах,
То, что в камне и древе таится,
Донесут руны тётки для нас.
Вот и Мары секреты, как сестры разгадали,
Вот и Рода-отца руны ясны, как день.
Дожило наше племя, через жуткое бремя,
Сквозь года смуты тёмной и проклятий чужих.
Вереница сакрального смысла
Воспылает в священных стихах,
То, что в камне и древе таится,
Донесут руны тётки для нас.
2
авторское
Глава 1 — Зеркало -
Закружилась на поляне пыль, вздымая в небо земляной столп. Завертелась земля, выворачиваемая неведомой рукой и подбрасываемая в небо. Засветились её каменья и комья праха небесного, совершая акт творения по велению существа, находящегося за многие миллиарды световых лет от того места.
Две малые луны и одна большая, были свидетелями, как воспротивились сущности творению. Ибо команда была для одной, а попали под приказ две… Но воля творителя была сильнее.
Грязь земли и небесная пыль воспылали огнём. Свет творения пропитал прах звёзд и в огне его принялись чередоваться в исходном порядке структуры тел: скелет, мышцы, органы, мышцы, кожа, волосяной покров.
Матрица, сама информация одной из душ, сохранивших и перенёсших опыт прошлой жизни в полной мере, воссоздавала тело с идентичностью существующего мгновением назад.
Мгновением перед Прыжком.
Но вторая душа, оказавшаяся по неизвестному стечению обстоятельств рядом и не желающая уходить мир иной, зацепилась за Возможность и оба равносильных существа принялись бороться друг с другом. Жизнь обрела одна и другая душа вместе. Ибо ни один, ни другой дух не желал уступать. Воля их была крепка. И тот, шанс, что был дан одному во спасение, разделился на двух.
Единое существо перестало светиться огнём творения и упало на землю. Долго оно не могло прийти в себя — силы покинули новое тело. У мышц не было памяти подобной структуры.
Тот, кого перед Прыжком звали Семёном Егоровым, позже взявшим фамилию Корпионов, открыл глаза на секунду раньше. Тот, кого прозвали Леопардом, попытался поднять правую руку. Не удалось. Зато рука наткнулась на другую руку, оказавшуюся ниже предыдущей. И она не была левой. Она была той же правой, причем — ЕГО рукой! Ио слушалась его.
В недоумении Семён приподнял синхронно обе руки. Сперва показалось, что глаза двоились, но одна рука была дальше от глаз, чем другая. Такого раздвоения быть не могло. Вдобавок на каждой ладони было по шесть пальцев, что вообще не могло не удивлять.
Под ухом засопело. Сердце в страхе забилось. Не ожидал, что кто-то может оказаться так близко. Семён повернул голову налево и обомлел. Перед ним было ухо второй головы. И росли обе головы с одного тела!
— Что за хрень?! — Воскликнула тем временем вторая голова. И Сёма закашлялся. Закашлялась и вторая голова. Леопард хотел сказать что-то тоже, но не смог, так как говорила первая голова. А лёгкие, судя по всему, у них оказались одни.