Шизанутый 2
Шрифт:
— Э-э, ты куда? Офигел? — возмутился я.
Фыркая и шипя, гаденыш попытался убежать. Да не просто в темный уголок, а прямо под землю. Метнулся в дальний угол, где нашел какую-то дыру, и был таков. Я тут же использовал Систему, чтобы притянуть его к себе.
— Вот чего мне так не везет с питомцами? Один посылает меня, второй обокрасть пытается…
Крот при этом виновато смотрел на меня малюсенькими хитрющими глазками.
— Дай сюда кольцо! — приказал я.
Звереныш держал его двумя руками и прижимал к груди, как единственное в его жизни сокровище.
— Дай, кому
Нахал медленно покачал головой и еще сильнее прижал к себе кольцо.
— Ладно, а если так… — Я достал из интерфейса драгоценный камешек, что любит Засранец, и протянул кротенку. — Давай меняться?
Тот быстро-быстро закивал и бросил кольцо мне под ноги, а сам потянулся к камушку. Как только он заполучил лакомство, тут же бросил его в рот, а затем снова потянулся к кольцу. Я успел перехватить свой артефакт.
— Вот хитрый какой… Ох, чувствую, намучаюсь я еще с тобой…
Глава 18
«Гитара, ужин и магия музыки»
— Спасибо тебе, уважил, — обратился к Мирону, — а теперь поговорим о тебе.
— Обо мне? — непонимающе уставился он на меня.
— Да, — кивнул я, — покосившись на княжну, — мы решили выписать тебе жалованную грамоту на титул барона. Барон Мирон Зверев, правитель Голицыно. Ну и, понятное дело, вассал княгини Звенигородской. Со всеми вытекающими.
— Я… я… — Вот первый раз вижу, чтобы Мирон так растерялся. Он переводил взгляд с меня на улыбающуюся Милу, туда и обратно. — Спасибо! — вырвалось у него! — Имейте в виду, что Мирон Зверев всегда поможет вам! Преданней человека вы не найдете!
М-да, права была княгиня. Наш гость был счастлив. И тут появился воевода Курбский. Он немного удивился увидев Мирона, но после того как я разъяснил ему, кто этот новоиспеченнный барон, одобрительно кивнул и пожал ему руку. Но больше всего меня удивило, как резко изменилось поведение Милы, после появления воеводы. Буквально за секунду Мила Разина превратилась в княгиню Звенигородскую.
«Кровь не водица, ёпта! — раздался в моей голове восхищенный голос Имбы. — Властная и одновременно покорная. Меня заводит. Люблю ролевые игры».
«Заводит, — согласился я с ним, — но завязывай уже».
Когда Имба начинал философствовать, особенно на тему секса, мне становилось не по себе.
«И ты, кстати, неслабо задвинул с гитарой. Молоток! — добавил он. — Помнят еще наши пальчики».
— Вы готовы, Ваше Сиятельство? — отвлек меня от мыслей воевода, пришедший наконец в себя и обратившийся к княгине. По его лицу было видно, что он тоже оценил наряды моих спутниц.
— Готовы, — царственно кивнула Мила, при этом умудрившись посмотреть на меня и подмигнуть.
Воевода рассыпался в комплиментах. Честно говоря, не ожидал от него подобной витиеватости. Не обошел он своим вниманием и музыку, что я исполнил. Узнав, что на гитаре играл я, он как-то странно посмотрел на меня.
— Что? — не удержался от ехидного комментария.
— Мне понравилось, — признался он, — а вы много песен знаете? Может, еще что-нибудь исполните? На ужине? Все будут счастливы, поверьте.
Я пожал плечами. Так-то пофигу. Могу и исполнить. О чем сообщил ему, явно порадовав человека. Кстати, после местной инаугурации княгини ко мне все стали обращаться на «вы». Панибратсво куда-то исчезло. И мы отправились на ужин. Вместе с Мироном. Воевода попросил взять гитару, и я закинул ее в инвентарь… Честно говоря, не совсем понял, почему нельзя было провести этот самый ужин в наших новых покоях. Обеденный зал там вполне удобный. Но, как сообщила мне Мила, традиция! Традиции нельзя нарушать. Нельзя так нельзя. В результате мы оказались в том же самом зале, где не так давно откинул лыжи князь Звенигородский Игорь. Долой, как говорится, предрассудки.
Присутствующих, на удивление, оказалось немало. Помимо пришедшего с нами воеводы шестеро советников. Ну и трое из них, Платон, Пантелеймон и советник по дипломатии Аким, были с дочерьми. Девушки все как на подбор молодые, красивые и улыбчивые с горящими глазами. Две блондинки и одна брюнетка. Причем в последней явно чувствовались какие-то цыганские корни. Уровни, правда, девятые (явно родители зажали артефакты развития), класс у всех хилер. Кто бы, короче, сомневался. Отношение ко мне — симпатия процентов восемьдесят. Ну и, понятно, одетые не намного хуже, чем княгиня с Соней. Все короткое, облегающее и полупрозрачное. Блин… цветник настоящий. Держите меня семеро…
«Берем всех сразу оптом в гарем. То есть в семью! — сразу заявил Имба. — Я одобряю».
«Одобряет он. Так тебе и отдали их… Нет, их-то отдадут, лишь бы к престолу приблизиться, — хмыкнул я. — Но мы только проверенных берем».
«А чего нет-то? Нахрена тогда они их притащили да еще расфуфырили так, — нравоучительно произнес Имба, — так что надо будет групповушку конкретную замутить… там и проверишь!»
«Имба!»
«Что Имба? Чуть что — сразу Имба, ёпта! Я для нас же стараюсь!» — включил он обиженного.
Я только мысленно вздохнул и, кивнув присутствующим, уселся во главе стола. По обе стороны от меня устроились Соня и княгиня. Кхм… чет я не подумал. По идее, во главе Людмила Звенигородская должна сидеть. Но, увидев веселый взгляд Милы и удивленные остальных, решил, что как сели, так и будем сидеть. Потом Платон на правах старшего советника (надо же и такая должность имелась, помимо первого советника которым являлся я. Мила, оказывается, уже назначила его. Ну я не против. Мужик мне точно нравился) быстро представил сидящих за столом. И, соответственно, представил им барона Зверева. Надо отдать должное повелителю Голицыно, он совершенно не растерялся и держался совершенно свободно. Его посадили за советниками, но он уже спустя десять минут умудрился влиться в их компанию.
А мне теперь удалось окончательно всех разглядеть и обо всех узнать. А то все как-то мельком, бегом и бегом. Из тех, кого я пока толком не знал, выделялся тот самый Аким. Солидный мужик лет пятидесяти с благообразной внешностью этакого профессора-декана какого-нибудь факультета. Троих оставшихся из тех, что я не знал, — советник по магии Антон, советник по сельскому хозяйству Кирилл и советник по строительству Вениамин. Все трое примерно такого же возраста, что и Аким, но выглядели не так солидно. Невысокие, коренастые, с простоватыми деревенскими лицами.