Шизопитомник
Шрифт:
Призраковед тяжело вздохнул и продолжил:
— К чёрту зависть, главное, мы знаем, что привидения-голограммы хранятся в природе не дольше чем документы в наших архивах. Примерно столько же. Очень хорошо. Самое время спросить: «Стоит ли бояться привидений?»
Глазки призраковеда хитро сощурились, но в полумраке подземелья разгорячённая публика не оценила фиглярства. Пришлось отвечать самому:
— Непременно стоит бояться! Особенно, если вы настроены шарахаться от любого снимка со стенда «их разыскивает милиция». А теперь вернёмся к пятнице, зарезервированному дню для призраков и привидений. Отчего им так полюбился этот день? Дело
Призраковед оглядел тусовку и догадался, что дальше можно не умничать, ибо допинг уже открыл в каждом исследователе тёмных сил внутренние источники просветления.
Пока разносили добавку, знатока по анатомии приведений сменил «широко известный» в духовном мире (или в мире духов?) муж, пожелавший остаться «широко неизвестным». В своё время он бегал за призраками практически во всех английских замках и даже смог увидеть одно туманное облачко лично, о чём хвастался с невыносимым занудством на каждом незащищенном от него интернет-форуме. Он поприветствовал кого-то невидимого за своей спиной и приступил к передаче ценной информации:
— Итак, вас заинтересовали тонкие миры. Значит, вы пришли по адресу, — он сверился с приглашением и зачитал полный адрес, включая схему проезда.
В надежде на дополнительные вопросы, докладчик выдержал паузу и продолжил:
— Сегодня мы выясним природу возникновения привидений и изучим места их обитания. Наиболее обжитыми считаются самые заброшенные и зловещие уголки Британии, что, несомненно, говорит о разумности тонких форм. Но мои коллеги из менее предприимчивых слоёв населения имеют склочную привычку спорить и выискивать, выуживать, вылавливать и другими способами доставать призраков по месту собственной прописки.
С чувством глубокого презрения он окинул публику задних столиков и продолжил:
— Я же предпочитаю проводить свои научные преследования в тёмных коридорах и мрачных подвалах средневековых замков Шотландии, где по легендам в изобилии водятся призраки. По крайней мере, там их наиболее приятно искать. Комфорт, о котором так много говорят турфирмы, распространяется там даже на братьев наших тонких. Досуг привидений в подземельях ежедневно скрашивается толпами туристов с самыми нелепыми представлениями о призраках. Впрочем, лично о себе у призраков тоже представления вполне нелепые, — вспомнив что-то грустное, заверил докладчик.
Он надолго умолк, предавшись грёзам, потом вздрогнул, игриво отмахнулся от кого-то со словами: «Ах, оставь!», и продолжил:
— Что такое привидение? Почему наука не желает исследовать этот феномен?
Докладчик задумался над этой загадкой, и даже немного растворился от напряжения, но уже через мгновение материализовался вновь и, преодолевая собственное чавканье, пробормотал:
— Науке подавай пресловутую повторяемость эксперимента! Ну, так, извините, на то и привидение, чтобы появляться, когда ему вздумается и где придётся! Помните гимн призракофилов?
Он покряхтел, прочищая связки, и запел, как смог:
Призрак, тебе не хочется покоя. Ночью ты продолжаешь нам светить! Призрак, не знаем мы, что ты такое, Но мы сумеем тебя поймать и полюбить!Публика употребляла тот же ассортимент, поэтому пришлось петь на бис.
— А теперь слушайте и запоминайте основные ощущения, характерные при контактах с призраками, — разоткровенничался довольный своим успехом докладчик. — Первое: если вдруг, ни с того ни с сего, ощутили сильный холод, стало трудно дышать и при этом вас посетила мысль, что кто-то сдавливает грудь, значит, вас посетило дикое, но, возможно, симпатичное привидение.
Докладчик пошатнулся, как от сильного удара, и обиженно пропыхтел:
— Я же сказал, симпатичное.
В этот момент Светлана почувствовала, как что-то холодное коснулось её плеча, она резко повернулась… — это последнее, что ей удалось вспомнить.
День первый. Следопыты
Травяной ковёр под ногами неприятно подчавкивал, будоража подозрениями относительно происхождения таких звуков. Зелёные ветви неведомых деревьев переплетались над головой, словно сеть. Ольга чувствовала себя пойманной в ситуацию, ужас которой можно скрыть только за густым стёбом надо всем, что подвернётся. Отсчитав двести десять шагов, как у караульных к Мавзолею, она остановилась, вглядываясь в лесной сумрак. Густая зелень леса стёрла другие цвета мира. Мох, лишайники, листья, ветки, стволы, и даже небо в редких просветах сияли оттенками от блёкло-салатового до побуревше-укропного. Словно чёрно-белое кино под зелёным фильтром.
Рыжий Клоун и Ирина подошли и встали рядом, прислушиваясь. Сергей Николаевич, высоко поднимая ноги в дорогих ботинках, неаккуратным мешком врезался в плотную кучку и распорядился:
— Ирка, пока отдыхаешь, упакуй мой костюм. Смотри, чтоб не испачкался.
На Земле Ирина трижды бы подумала, прежде чем помочь такому бесцеремонному начальнику. Тем паче, самозванцу мутной воды. Но в этом незнакомом мире она с охотой прикасалась к любым предметам. Вытащить из Астрала даже пустяк — в этом был элемент пьянящего азарта. А потому, ухватившись за рукава и едва не вывернув Сергею Николаевичу руки, она вытряхнула его из пиджака индивидуального пошива.
— А-а! — закричал Сергей Николаевич, не ожидавший от плебса такой прыти.
— Не надо так орать, — попросил Рыжий Клоун. — Ещё накликаем какую-нибудь напасть. Акустические капканы, погранцы или другая голодная скотина…
— А брюки кому доверишь сохранить? — громким шёпотом спросила Ольга.
— Будешь стараться, может и тебе, — пообещал Сергей Николаевич.
— Не извольте беспокоиться, усердствовать буду, не щадя никого, — заверила пофигистка.
Сергей Николаевич без свиты, откосившей от экспедиции, стал проще и, вместо того, чтобы осадить ёрничающую дамочку, задумался о своём самочувствии.
— Странно, совсем есть не хочется, — удивился он.
— Беспокоитесь за нас, неразумных, до потери аппетита? — посочувствовала Ольга.
— Тут поважней кое-кто есть, — скривился Сергей Николаевич и презрительно сплюнул.
Рыжий Клоун сокрушённо покачал головой.
— Нехорошо здесь плеваться, — сказал он. — Слюна обладает особыми свойствами, которым под силу возбудить необратимые процессы. Нарушение кислотно-щелочного баланса может привести к экологической катастрофе на любом квадратном метре этого заповедного места.