Шизопитомник
Шрифт:
— Тебе лечиться надо, — с полумедицинским полуавторитетом посоветовал он. — Приедешь ко мне, мы у тебя что-нибудь обнаружим. Грыжу какую-нибудь, или какой-никакой педикулёз.
— С педикулёзом у тебя в профилаке, наверняка всё в порядке, — согласилась Ольга. — Он у тебя там двусторонний — и в голове, и снаружи.
— Да, да, — закивал Владимир Кириллович. — У меня там, знаешь, какой порядок!
После возвращения. Ирина
Ирина вышла из ванны, заглянула в комнату и пошла в кухню. Мужчина уже варил романтический кофе
«Потом выцыганит к кофе романтический коньяк, к спиртному придётся достать романтическую закусь и далее по протоколу», — проворчало эго.
Усадив Ирину, мужчина снял с полки чашки, достал из холодильника молоко, вытащил из буфета сахарницу и чайные ложечки. Он вёл себя так, будто был здесь не первый раз. Ирина даже залюбовалась на его сноровку.
«Такое чудо нельзя привязывать к одной женщине, — подумала она. — Его каждый вечер надо снимать на новой кухне и сбрасывать запись в YouTube для укора порядочных мужей».
Пикапщик разлил отстоявшийся кофе по чашкам, не спеша, выпил свою чёрно-горькую порцию и откинулся на спинку стула. Подождал, пока Ирина поставит свою чашку на стол и, глядя на хозяйку, как удав на кролика, сказал:
— Хорошо? Вот и славно, зайка моя.
Ирина едва не хмыкнула, но вовремя вспомнила, что это код, который должен был в одно мгновение превратить её в тупого зомби. Она застыла, но не от вербального кода, а от беспричинной невыразимой тоски, не отпускавшей её ни на мгновение.
«Сейчас выпытает у тебя заначку, которой и на половину фирменного блюда не хватит. Придётся ему завтра девиц в пирожковой снимать», — не удержалось от ехидства эго.
— Тебе хорошо, — то ли спросил, то ли приказал гипнотизёр.
— Да, — на всякий случай сказала Ирина.
— Тебе нравится мой голос.
— Да.
— Ты доверяешь мне.
— Да.
— Ты расскажешь мне о своём путешествии.
— Да.
— Рассказывай.
Ирина растерялась. Она готовилась заморочить проходимца, отправив его искать мифические сокровища в недрах лифтовой шахты, а он пристал с каким-то путешествием. Что за вояж? Прошлогодний отпуск в глубинке? Он был хорош уже тем, что о нём нечего вспомнить.
«Наверное, меня приняли за наркодилершу и выслали специалиста для тихой обработки, — догадалась Ирина. — Или я похожа на неё, или сделала что-то точно в масть. Ну что ж, тогда этот перец меня и прикончит. Нет, прикажет самоубиться, что в моих планах стоит первым пунктом».
Ирина молчала, и мужчина повторил приказ:
— Рассказывай.
«О чём, Балбес Иванович?» — хотела спросить Ирина, но эго посоветовало ей продолжить игру.
Мужчина помолчал в замешательстве и начал всё сначала:
— Тебе хорошо.
— Да.
— Тебе нравится мой голос.
— Да.
— Ты доверяешь мне.
— Да.
— Вчера ты пришла с работы, поужинала и что сделала потом?
— Убрала квартиру.
Мужчина оглядел кухню с некоторым сомнением и спросил:
— Убралась и пошла. Куда ты пошла?
— Спать.
— Ты пошла спать и во сне попала в странное место. Куда ты попала?
— Не знаю.
— Ты помнишь свой сон?
— Нет.
— Ты должна вспомнить всё. Это очень важно. Иначе ты погибнешь.
«Смотри, как всё в одну лузу скатывается», — удивилась Ирина.
— Вспомни свой сон. Ты попала в странное место. Расскажи о нём.
«Может отдать ему все деньги и отпустить?» — усмехнулось эго.
— Кого ты там видела? — не отставал гипнотизёр. — Вспомни. Это важно. Это очень важно.
— Для кого важно? — спросила Ирина.
Мужчина растерялся. Подопечная определённо вышла из транса. В какой момент? А может она и не была в нём?
— Это важно для всех, — ответил он почти невозмутимо.
— Тогда всем придётся обломиться, потому что я действительно ничего не помню.
— Вспомнишь, — пообещал мужчина. — Не под гипнозом, так под другими процедурами. В любом случае мы от тебя не отступимся, пока всё не расскажешь.
— Мы — это конкретно кто? — спросила Ирина.
— Смотрела фильм «Люди в чёрном»?
— Да.
— А мы — люди в сером.
День пятый
История Ольги, не смотря на её полную невозможность, зацепила всех. Владимир Кириллович больше других усердствовал в обсуждении, оттягивая своё выступление. Но, когда пофигистка начала язвить, Рыжий Клоун кивнул Сергею Николаевичу-Шефу, и тот, как самоназначенный председатель, призвал Владимира Кирилловича к ответу.
— Давай что-нибудь из жизни. Сермяжную правду. Покажи этим интеллигентам, чего стоят их фантазии. За историю из личной жизни пять баллов сверху.
Владимир Кириллович почесал плешку и, нещадно эксплуатируя звук-паразит «э-э-э», рассказал о себе почти святочную историю.
История Владимира Кирилловича
Купил как-то книгу о памяти. Ну, не купил, подарили, какая разница? Сказали, что в ней описана техника дыхания, с помощью которой можно вспомнить всю свою жизнь и даже больше. Прочитал нужный абзац. Его кто-то маркером выделил. Освоил дыхание. Вспомнил. Момент рождения, как я и боялся, испугал меня до глубокого обморока. Как с таким рождением справляются новорождённые? Глупые, наверное.
Для снятия страшной родовой травмы, по совету медсестры, которая ссылалась на автора, самовырождался потом пять раз. Автор советовал десять. Наверное, его роды были легче. Или отомстил всем, гнида блохастая, за низкий гонорар.
Моя родовая травма так и не прошла. Наоборот, у меня началась депрессия. Медсестра советовала продолжать занятия, но крик души был нестерпим. Работать над собой в такой обстановке было невозможно.
Открыл другую главу. Там было сказано, что для борьбы с родовой травмой надо вспомнить прошлую жизнь. Пришлось продолжать занятия с дыханием. Снова застрял на родах. Чтобы отвлечься, воспользовался советом и переключил часть памяти на уроки природоведения в начальной школе. Испытал двойной ужас. От страха перед этой жизнью, начал вспоминать прошлую. Сначала кусками. Кажется, был маленьким. Нет, маленькой. Сначала трудно было разобраться— все звали меня «Как-тебя-там». К пяти годам понял, что всё-таки маленьким. Думал, когда вырасту, я им покажу.