Школа Авалон
Шрифт:
Элли, если твой друг хочет окунуться, мы можем одолжить ему плавки. Мне кажется, плавки Джеффа ему будут как раз.
О господи! Мой друг? Умереть — не встать! Окунуться? Ей и в голову не приходит, что она говорит с одним из самых популярных мальчиков в школе Авалон, который встречается с самой красивой девочкой этой же школы.
Этому нет оправдания.
Нет, мам, — ответила я, посмотрела на Уилла и закатила глаза. Он улыбнулся. — Не нужно.
На самом деле… — начал Уилл, глядя на маму.
«Мне
Такие парни, как Уилл, никогда не вьются вокруг таких девушек, как я. Этого не бывает.
Таков уж Вселенский порядок вещей.
Но ось Вселенной вдруг по непонятной причине сместилась, и Уилл ответил:
Я с удовольствием поплаваю.
И вот уже через три минуты, вопреки теории вероятности, Уилл вышел из моего дома в Джеф— фовых плавках и с полотенцем на шее. А еще он нес два стакана с лимонадом.
Быстрая доставка, бесплатно, — подмигнул он, и я взяла пластмассовый стаканчик у него из рук. Если бы он почувствовал тот же электрический разряд, что и я, то никогда бы не отнял руки.
О господи, — проговорила я, взяв запотевший стакан. Я не слишком удивилась, что у Уилла потрясающее тело: бронзовый загар, полученный, вне всякого сомнения, во время интенсивных занятий парусным спортом, достаточно рельефные мускулы, совсем не те, которые появляются в результате неумеренного приема стероидов.
И такой парень в моем бассейне!
В МОЕМ БАССЕЙНЕ!
Она… — Я была так потрясена, что мысли путались. — Она разговаривала с тобой?
Кто? — спросил Уилл, залезая на плотик Джеффа. — Твоя мама? Да. Она милая. Она у тебя писательница?
Преподаватель, — онемевшими губами ответила я. И онемели они вовсе не из-за льда, плавающего в лимонаде. Я думала о бедном Уилле Вагнере, оказавшемся лицом к лицу с моими родителями. — Они оба преподаватели.
Моя кровь стала холоднее льдинок в стакане. Что мои родители наговорили Уиллу? Наверняка замучили его своими «как» и «почему».
После того как я представился, твоя мама процитировала мне какое-то стихотворение, — сказал Уилл, откидываясь назад и устремляя взгляд в небо. Что бы там ни сказала мама, его это явно не взбесило. — Что-то насчет взора, который похож на яркий метеор.
У меня похолодело внутри.
«Он привлекал невольно взор, как ночью яркий метеор?» — нервно спросила я.
Да, — ответил Уилл. — Именно так. Это о чем?
Да так, ни о чем. — Я точно убью маму, когда он уйдет. — Это строчка из стихотворения, которое ей очень нравится. — «Волшебница Ша— лотт» Теннисона. Она взяла годичный творческий отпуск, чтобы написать книгу об Элейн из Астолата.
Здорово, наверное, — сказал Уилл. Его плот неумолимо приближался к паучьему камню, а
Да уж, ты даже представить себе не можешь! — проговорила я как можно спокойнее.
А как там дальше?
Что дальше?
Я о стихотворении.
Точно убью!
«Что звездный бороздит простор над островом Шалотт». Это уродское стихотворение. Героиня умерла в конце. Кстати, разве ты не должен был встретиться с кем-то в молочном кафе сегодня после занятий?
Вопрос явно его удивил. Что ж, вполне понятно. Это я была не в себе. Сама не знаю, как у меня вырвалось.
И все-таки.
Да, — ответил Уилл. — А ты откуда знаешь?
Я слышала, как тебя об этом спросила Дженифер сегодня в коридоре, — призналась я. Нэнси была бы вне себя, услышав такое. Наверняка она бы заверещала: «Господи! Не нужно ему говорить, что ты знаешь о Дженифер! Потому что он сразу же догадается, что ты ею интересовалась, а потом подумает, что ты втюрилась в него!»
Но не упомянуть Дженифер показалось мне не слишком практичным.
Следующие слова, которые слетели у меня с губ, Нэнси тоже бы очень не понравились.
Она твоя девушка?
Он не взглянул на меня. Приподнявшись и отхлебнув лимонада, Уилл снова поставил стакан на плотик.
Да, — ответил он. — Уже два года.
Я открыла рот, чтобы задать следующий, показавшийся мне вполне естественным вопрос, который Нэнси наверняка запретила бы мне задавать. Но не успела я произнести и слова, как Уилл приподнял голову, посмотрел мне в глаза и сказал:
Не надо.
Не надо что? — Откуда он узнал, он читает мои мысли?
Не спрашивай меня, почему я в твоем бассейне, а не в ее. Я и сам не знаю. Честно. Давай поговорим о чем-нибудь другом, ладно?
Неужели это происходит со мной? Что этот потрясающий парень делает в моем бассейне?
Я ничего не могла понять.
Впрочем, я была почти уверена, что и он тоже.
Тогда я задала следующий вопрос, который меня очень волновал: что он делал тогда в овраге?
— О, — протянул Уилл, явно удивившись, что я об этом спросила. — Не знаю. Я просто иногда хожу туда.
Мне сразу стало понятно, почему сейчас он у меня в бассейне, а не у своей девушки. У него слегка съехала крыша.
Хотя ничто больше не указывало на его ненормальность. Он вполне способен вести милые беседы. Он спросил меня, почему мы переехали из Сент-Пола, а когда я рассказала о родительском годичном отпуске, сообщил, что прекрасно понимает, что это такое — часто переезжать с места на место. Его отец — моряк и часто менял порты приписки. Уилл раньше каждый год менял школы, пока папу не назначили преподавателем Военно-морской академии.