Школа для негодяев
Шрифт:
– Детей нужно отвезти в стационар, – гнул свое сержант.
Грегсон заверил его, что именно это и намеревается сделать.
– Не стоит везти их в десяти разных машинах. Сейчас на счету каждое место в «скорой помощи», а у нас есть свой автобус. Я хочу, чтобы мои воспитанники оставались вместе, – настаивал он.
– Хорошо, сэр, но сперва я должен вас допросить, – заявил сержант.
Пока они с Грегсоном мило общались, мы забрались в автобус и сели по местам.
В салоне стоял зной, как в оранжерее с тропическими растениями. Печки работали по полной, а на каждом сиденье лежало мягкое махровое полотенце. Мы скинули с себя мокрые свитеры
– Все в порядке? Туговато пришлось? – спросил «директор».
– Раз плюнуть, – за всех ответил я. Рядом со мной на сиденье стоял большой мешок, набитый золотом.
22. Конец семестра
Вне всяких сомнений, обратная дорога в Норвуд стала самой фантастической тридцати минуткой в моей жизни. Да, мы вымокли до нитки, замерзли и проголодались, как стая саранчи, но все-таки справились! Мы пошли против закона и совершили одно из самых дерзких и отчаянных ограблений за всю историю страны, а может, и мира. Мы были настоящими героями. Точней, негодяями. Но какими негодяями! Обратите внимание, какими!
Нашим именам было суждено войти в историю. Каждый из нас был частью банды, которая ограбила Британский музей и скрылась с добычей. Хотя, погодите… Если наши имена станут известны, это будет означать, что нас накрыли… Обидно.
Тем не менее нашего успеха это не умаляло. Мы были колесиками мощной машины, которая отработала на все сто. Нам все равно не уйти от славы, по именам или без них.
Мне страшно не терпелось добраться до Гафина и поскорей включить телик. А еще – просмотреть завтрашние газеты, и послезавтрашние, и послепослезавтрашние, потому что новость об этом событии будет громыхать, как затяжная гроза. Мы взяли музей штурмом и увели драгоценное сокровище прямо из-под носа полчища придурков. Как вам такое? Фантастика, да? Невероятно. Потрясающе.
Грегсон, что называется, произвел натуральный обмен: забрал мешки с золотом и раздал всем шоколадные батончики.
Мы уничтожили несколько коробок шоколада. Адреналин сжег все наши энергетические запасы, мы лопали и лопали этот чертов «Марс», и никак не могли наесться.
– Поразителыно – с улыбкой произнес Грегсон, разглядывая содержимое сумок. – Здесь все? Вы все собрали?
– Так точно, – отозвался Конопля. – Несколько монет прилипли к днищу витрины, но мы отколупали и их, как вы велели. Собрали все до последней монетки.
– Отличная работа, ребята. Кроме шуток, отличная. Пробивщики, молотобойцы, сборщики, спецагенты – все вместе и каждый по отдельности, молодцы!
На волне воодушевления мы смеялись, шутили, немного выпили и едва не прыгали от радости. Шарлей прослушивал радиочастоты полиции и служб экстренной помоши и держал нас в курсе последних новостей, однако мы уже приехали в Гафин, когда вдруг прошел слух, что кто-то оставил на крыше Британского музея веревки, пневматические пистолеты фирмы «Хилти» и кувалды, взамен забрав музейного золота на пять с лишним лимонов. Ай-яй-яй, не может быть!
К сожалению, времени на то, чтобы закатить приличествующую случаю вечеринку, у нас не было. Едва шестнадцать грабителей вернулись в Гафин, как им тут же вручили шестнадцать отменных щеток и велели полностью очистить здание от каких бы то ни было следов нашего пребывания. Ясно, что у полиции не займет много бремени прикинуть, что
– Не употребляйте слово «первоклассный», это плохая примета, – предостерег нас Шарлей. Согнувшись под тяжестью папок, он направлялся к мусоросжигатедю, расположенному на заднем дворе.
Фодерингштайн и мисс Говард тоже приняли участие в работе, тщательно очистив как свои личные, так и классные комнаты. Грегсон же провел остаток дня на телефоне, договариваясь с покупателем об условиях отгрузки, транспортировке, оплате и улаживая прочие формальности.
К вечеру мы устали, как собаки, и мечтали только о том, чтобы выпить заслуженного пива и провалиться в сон, а на утро узнать новости.
Само собой, наши дневные труды возглавили новостные рейтинги всех СМИ. К обеду журналисты еще думали, что имеют дело только с пожаром, ну, знаете, типа:
«Посетители музея эвакуированы по причине пожара, вызванного коротким замыканием. Жертв нет». Актуально, хоть и не особо впечатляет.
«Ограбление музея. Дерзкое преступление средь бела дня. Похищено бесценное золото викингов». Вот это уже гораздо интересней!
Канал «Би-би-си» прямо-таки забился в горячке. Редакция даже отменила популярную викторину «Телеманьяки» ради повторения получасовой программы «Открытого университета» об истории раннэмского клада. Когда в прошлом году эта передачка вышла в первый раз – ранним утром, что-то там в петушиное время, зрителей едва набралось с полсотни, и то большую часть из них наверняка составляли домохозяйки, которым до смерти надоело смотреть «Воспитание Риты», или же бородатые дрочилы, считающие, что делить крышу с родителями до седых волос – в порядке вещей. После нашего визита в музей, однако, документальный фильм под названием «Историческая находка в Раннэме» посмотрела почти треть населения страны.
Разумеется, мы тоже прилипли к экрану и даже выяснили кое-какие подробности относительно нашей добычи. Судя по всему, прежде золото принадлежало одному нехорошему вождю викингов по имени Катберт, который страсть как не любил женщин, священников и банковские учреждения. С учетом этого, дабы сохранить клад в неприкосновенности, он утопил его в трясине где-то под Раннэмом, а сам ушел. Жить бы Катберту да жить, если бы не родной братец, который изрубил его на куски, к неимоверному облегчению всех женщин и священников Восточной Англии. Свою тайну Катберт унес в могилу на целое тысячелетие. (Между прочим, не найдя золотишка, тот самый брат, Эрик, решил, что боги гневаются на него за чрезмерную мягкость Катберта в отношении женщин и церковников, и поэтому все свои уикэнды стал проводить в Британии, старайсь выправить эту ситуацию.)
Как видите, очень занимательно. Какой-то заумный профессор в телике сравнил нас с викингами, которые в прошлом только и занимались набегами, и сказал, дескать, это даже символично, что клад унесла банда вооруженных налетчиков.
– Если бы золото могло говорить, оно бы порадовалось такой судьбе, – хихикнул он, и эта широкая, самодовольная улыбка обошлась напыщенному интеллектуалу довольно дорого. Два дня спустя профессор уже не улыбался: его вытурили из Норфолкского исторического общества и лишили нескольких солидных правительственных грантов на исследовательские работы. Впрочем, он сам загнал себя в угол, отказавшись взять назад свои комментарии. Забавно… Зато мы все сочли его отличным парнем.