Школа Добра
Шрифт:
– Значит, ваша богиня ошиблась, – отрезал Виног, и я в ужасе зажмурилась, когда у оборотней совершенно не фигурально волосы встали дыбом.
– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, – речитативом шептала над ухом Аврора. – Все, что угодно сделаю… Я сяду на диету, я решу все задачи из учебника по «Общей магии», брошу попытки заработать раз и навсегда, я даже за Ботинки замуж выйду, хоть завтра, пусть только ОН молчит!
– Меня больше тревожит, как!!! – вполголоса прокомментировала я слова подруги. – Как он это делает? Пусть Тищенко мне еще три миллиона
И в подтверждение моих слов из кулака раздалось – слава Богам – только вполголоса:
– Мы не можем похвастаться мудростью глаз
И умелыми жестами рук,
Нам не нужно все это, чтобы друг друга понять…
– Звездюк и есть, – заявила Аврора, а я яростно пообещала мысленно этой сволочи – и не подруге, а певуну, конечно – что, еще один звук, и выброшу его в реку. И он наконец-то замолчал и успокоился, а я смогла нормально вникнуть в суть разговора.
– Маме своей расскажи о том, кто ошибся и когда! – несдержанно рыкнул Арнульв.
– Уверен? – Алекс криво улыбнулся, и оборотень попятился на один шаг и рыкнул что-то непонятное.
– Королева сказала, что Обещанную мы можем взять, даже если она не из наших…
– Она не из ваших. Она моя!
– Моя… моя… ая… я… я… я… я... – немедленно подхватило скалистое эхо.
Арнульв подождал, пока горы перестанут играть с голосом Александра, скрестил на груди руки и неожиданно насмешливым голосом произнес:
– Вы люди, не чувствуете запахов, но обладаете чрезмерной уверенностью в своих силах, – оборотень сделал угрожающий шаг вперед, и вся его свора синхронно повторила движение, а русалки снова скрестили пальцы, – скажи, пока еще повелитель, которая из двух дев пахнет для нас так сладко? Скажи, которая твоя? Оставь нам вторую. Невинная кровь всегда хороша, пусть даже это не кровь Обещанной.
Могила издала невнятный звук, что-то среднее между писком и поскуливанием, а Алекс посмотрел на нее извиняющимся взглядом и ответил на вызов, звучащий в голосе вервульфа:
– Обе мои! – и голову наклонил упрямо.
Аврорка выдохнула, а я… а я, нет, не стала выстраивать логических цепочек. Я вдруг поняла, что вот прямо сейчас, на глазах у одиннадцати русалок и десяти вервольфов, под облегченное сопение своей подруги, сжимая в кулаке маленького зловредного золотого пельменя, я окончательно и бесповоротно влюбилась в самого темного в обоих из Разделенных миров Александра Винога.
Оборотни дружно зарычали, загомонили хором, ругаясь на смеси общего языка с темным наречием.
– Так не пойдет! – прорычал Арнульв. – Ты должен выбрать.
– Должен выбрать… выбрать… рать... ать… ать… ать…
И почти сразу многоголосое, наполовину обращенное:
– У-у-у-у-у-у-у-у!!!
А когда какофония звуков умолкла, яростный шепот показался оглушающим:
– Должен? Кому должен?.. – от тихой ненависти, звучащей в голосе, стало плохо даже мне, но оборотни не дрогнули, а Арнульв нагло послал в нашу с Авроркой сторону воздушный поцелуй.
– Р-р-р-руки отор-р-р-р-рву, – прорычал Алекс и вдруг стал увеличиваться в размерах. На плечах затрещал уже не форменный, но по-прежнему черный китель, уши удлинились, а на темечке появилась пара маленьких рожек.
– Должен, говор-р-р-р-ришь, – ласково уточнил он, и волки в очередной раз отступили.
Дунька и десять русалок тоже шагнули от Александра ко мне поближе.
– Тебе я точно ничего не должен, вер-р-р-р-р…
Арнульв затравленным взглядом посмотрел на своих товарищей и отрывисто приказал:
– Гринольв, беги за старейшиной. Думаю, мы сможем удержать одного полукровку до прихода остальных.
Оборотень, находившийся дальше всего от нас, с места сорвался в галоп, на ходу обернувшись в большого черного волка с зеленой полосой на загривке. Он успел сделать несколько огромных прыжков, когда его остановила стена огня. С разгона он опалил шерсть на морде и передних лапах, издал громкий болезненный стон и отступил.
Арнульв недоуменно посмотрел на Алекса:
– Но как? – прошептал он.
– Вот так, – Виног шевельнул указательным пальцем и стена, вытянувшись в полукруг, двинулась на оборотней, опаляя их жаром.
– Прекрати это!
– Отчего же? – Алекс наклонил голову к правому плечу. – Не люблю кому-то быть должным. Предпочитаю отдавать долги сразу.
Пламя поднялось еще выше и в воздухе ощутимо запахло паленой шерстью.
– Ну, хватит! – неожиданно для самой себя произнесла я и подняла руку вверх. – Останови!
Я решительно посмотрела в бирюзовые глаза, готовая на все, если парень не прислушается к моему требованию. В конце концов, пламя слушается меня, а не его. На зов Алекса оно откликается исключительно из-за нашей связи. И будь он в миллионы раз умелее меня, я смогу остановить пожар, только подумав об этом. В теории. На практике же не хотелось сверкать своими талантами перед толпой полуголых оборотней.
– Как скажешь, родная, – Виног улыбнулся, и пламя с тихим шипением угасло.
– Еще есть вопросы и претензии? – вместо ответа волки только рыкнули недовольно. Все, кроме Арнульва и того, подпаленного, с зеленой полосой.
– Мы в своем праве, – произнесли они единодушно.
– Я тоже в своем, – Алекс вздохнул, прикрыл глаза рукой устало и легким движением откинул челку назад. – Если вы настаиваете, я, конечно, могу оставить вам вторую девушку…
Я мысленно улыбнулась: «Пижон!»
Аврора испуганно пискнула. Глупая, неужели она не видит, что это просто игра.
Русалки снова сомкнули ряды, на этот раз, отгораживая нас от моего Алекса.
А волки не успели довольно заворчать, как Виног уточнил:
– Но тогда вам, конечно, придется иметь дело с паном Ясневским, – никогда не думала, что фамилия Вельзевула Аззариэлевича может кого-то вогнать в состояние первозданного ужаса. Черно-зеленый Гринольв поджал хвост и передними лапами прикрыл голову, прижавшись к земле, а Арнульф побледнел до зелени.