Школа Добра
Шрифт:
– Если это снова сырая рыба, то…
– Не рыба.
– Интересно. Разнообразие в меню? Не могу поверить своему счастью…
– Это не то… Я хотела… Э-э-э… Мне нужна ваша одежда… – наконец смогла выдавить из себя я, силой воли пытаясь не пустить покраснение кожи дальше шеи и ушей. У темного мага брови взлетели вверх, а правое веко задрожало в нервном тике. Он нервно потер глаз тыльной стороной руки и недоверчиво произнес:
– Даже затрудняюсь подобрать слова, чтобы выразить всю степень моего смятения. Понимаю, что ты не обязана отвечать. Однако прости за любопытство: а зачем?
–
– Ну, если за надом… – он криво ухмыльнулся, – то конечно, я не в праве отказать прекрасной даме.
И черт! Я все-таки покраснела, когда, отводя глаза, вручала айвэ украденную вместе с платьем для Ингрид розовую шелковую шаль.
– Это такое тонкое издевательство? – процедил он, прикрывая все самое главное.
– Не знаю, не знаю, – самым серьезным голосом, на который только была способна, произнесла я. – Вам этот цвет очень к лицу. М-м-м-м… Так интересно ткань заиграла в сочетании с волосатыми ногами…
Ну и удрала от греха подальше, схватив снятую мужскую одежду, пока маг в меня моей шалью не решил запустить.
Ингрид встретила мою смущенную физиономию хищным оскалом, я же швырнула ком несвежего белья ей под ноги и, подняв вверх правую руку, призвала к молчанию, вздохнула тяжело и произнесла:
– Если ты еще раз предложишь его убить, я... я тебя покусаю, клянусь!
Ингрид весело рассмеялась, показав мне очаровательную ямочку на левой щеке. Как все-таки грустно, что она так редко улыбается. А я еще сокрушалась, что мне детство в почти восемнадцать лет убили.
– Не смейся, – я не смогла сдержать ответной улыбки. – Переодевайся давай. А я пока долги взимать буду.
Я вытащила из кармана пуговицу. Не ту, которая ко мне из сна выкатилась, другую. Ту, которую я, к своему стыду, еще с памятной ночи празднования Разделения миров повсюду с собой ношу. Задумчиво обвела пальцем изображенный на ней перечеркнутый посередине ромб, размахнулась широко, запуская снаряд в небо и тихонько прошептала:
– Динь...
Больше ничего и не надо было делать. Увидев моего золотого посланника, друг все поймет. И без слов и уточнений сделает все, как надо... Ну, то есть, так, как надо ему, как ему его природная магия позволит. Природная магия джиннов. Загадка...
Загадка, на решение которой у синекожего ушло минут двадцать. А потом ко мне сначала вернулась моя пуговица, а потом на пузырь с неба со страшным грохотом пролился дождь из розовой краски. Я даже почти обрадовалась, что в этот раз Динь, кажется, сделает все, как надо, а потом в воздухе появилась большая кисточка и начала выводить ядовито-зеленую надпись по свежепокрашенному яйцу. Ингрид пискнула что-то маловразумительное и зажала рот руками, а я зашипела от злости на Диня, на айвэ, на волчицу, на жизнь... Ну, и на себя больше всего, конечно. Потому что надпись гласила: "В подарок дорогой маме от ЕДИНСТВЕННОЙ невестки. Открыть в присутствии его величества Илиодора Сияющего Третьего".
– Динь, зараза! – бессмысленно и громко выкрикнула я в наливающееся ночью небо. – Я этого не загадывала!
Ингрид хохотнула и напомнила мне мои же слова:
– Ты говорила, что как раз желание джинн чувствует точно, что только манера исполнения временами подводит... Хотя полетали тогда здорово... хоть меня и подташнивает до сих пор от страха.
Ну, что тут скажешь? Говорила, рассказывала с умным видом, можно сказать, лекцию читала младшему товарищу о джиннах с феями в принципе и о природе их магии в частности, а теперь иллюстрацией к уроку сама стала.
Осталось только зубами скрипнуть и прошипеть:
– Ай, черт с ним! Пусть будет как есть... Странно только, что оно не исчезает.
– Подходящего времени ждет, – предположила волчица. – Что ж, мы не торопимся. Спешить нам некуда.
Она запахнула на себе плащ айвэ, который ей был широк в плечах, но по росту подходил идеально, и добавила:
– Особенно мне... Как подумаю о свидании с демонами пограничья – мороз по коже.
Демоны пограничья. В библиотеке Речного города, во время подготовки к экзамену у капитана да Ханкара, я нашла книгу, в которой автор не только рассказывал о том, кто они такие и откуда произошли, но даже показывал их особенно внимательному читателю. Нужно было только произнести нужные слова и потянуть за зеленоватую магическую нить, которая струилась прямо из переплета книги, и над развалом страниц в голубом сиянии звезд появлялся он – демон пограничья.
На круглом безносом лице чернели провалы пустых глазниц и непрерывно трепетали узкие вертикальные ноздри, втягивая воздух для фильтрации. Говорят, что в демонов превратились души тринадцати предводителей. В истинную ночь Разделения миров они вознесли проклятия к небу, протестуя и взывая к свету. И свет услышал их, обелив их тела и души. И тьма услышала их, лишив их смерти и сна. С тех пор, говорят, в лесах пограничья всегда либо ночь, либо сумерки. И еще очень холодно. И страшно. Потому что тринадцать безликих демонов давно забыли, что такое жизнь, неся свою страшную службу. Они не зло, не добро, не жизнь, не смерть, не свет и не тьма – они суть старого мира, равнодушные судьи, демоны пограничья.
– Ини... – я посмотрела на подругу, напрочь забыв о своих проблемах. Я не рассказывала ей о том, что вычитала в той книге. Я только успела намекнуть на то, что каждый нарушитель границ – в теории, не на практике, потому что на практике границы не закрывались уже несколько сотен лет – так вот, каждый нарушитель понесет суровое наказание. И никто не знает, какое именно, потому что ни один из тех, кто вступил в пограничный лес с темными намерениями, оттуда еще не вернулся.
– Либо так, либо сразу в воду, – уперлась Ингрид.
И уже не слушала меня, по-детски зажимая уши руками.
– Не буду ждать! – рычала она. – Не буду надеяться на чью-то помощь. Не доверю свою тайну ни одному мужчине... Я хочу умереть... для веров. И если ты заставишь меня... если ты настоишь на своем... Юла, я умру для себя...
Так что нет, я не стала рассказывать юной волчице о том, что прочитала в старой книге с пожелтевшими страницами, я просто боялась за нее и надеялась встретить ее на другой стороне пограничья живой.
И в тот момент я только коснулась рукой темного плаща айвэ Лиара и повторила: