Школа террористов
Шрифт:
– В чем вы видите причину утраты авторитета компартии?
Кочур нервно побарабанил пальцами по столу, усмехнулся.
– Авторитет, как и платье, требует безукоризненной чистоты и прочности.
– Особенно у наших вождей, - вставил я.
– Совершенно верно, - согласно кивнул Кочур.
– Для вас, товарищ Кочур, не ново, что в средствах массовой информации усиленно муссируются слухи, что партийная казна уплывает за границу, что некоторые партийные деятели прикарманивают денежки и готовятся отправиться
Я смотрел в лицо партийного босса и видел как оно мрачнеет, становится суровым и жестким, словно прежнюю теплоту сдувает кондиционером, бесшумно нагнетающим прохладный воздух. Глаза чуть прищурились, прожигали меня негодованием и злостью. Прежнее мое мнение относительно его честности стало таять.
– Это тоже интересует читателей "Красной звезды" или только специального корреспондента, надеящегося завоевать популярность жареными фактами?
– Кочур не скрывал сарказма.
– Популярность ныне нужна тем, кто борется за власть. Задача журналистов - правильно освещать события и факты, чтобы народ верно ориентировался и не ошибся в выборе своих лидеров. Вы затрудняетесь ответить на мой вопрос или не желаете?
– Вы коммунист?
– Да. И выходить из партии не собираюсь.
Тогда должны понимать, что есть такие вопросы, которые не подлежат обсуждению.
– И все-таки. Вы отправили в швейцарский банк триста миллионов вот по этому счету?
– Я положил перед ним листок с номером.
Кочур взял бумажку и долго вертел в руках. Молчал, стараясь скрыть удивление, но пауза говорила о том, что он ошарашен. Наконец, справился с замешательством и раздраженно спросил:
– Почему вы решили, что это мой счет и я использую деньги на собственные нужды?
– Я ничего не решил. Меня интересуют только факты.
– Вы намерены их опубликовать?
– Если вы не опровергните их, - я сделал паузу, давая ему время на раздумье. Он молчал.
– Или примите наши условия, - заключил я.
Снова наши взгляды скрестились, взгляды ярых противников, решивших биться до последнего; выжидающих, кто первый сделает ошибку, чтобы нанести смертельный удар.
– Я слушаю ваши условия, - не выдержал первым Кочур.
Я положил перед ним другую бумажку с другими цифрами.
– Перевести в тот же банк на этот счет семьсот тысяч.
Кочур повертел бумажку в руках.
– Это счет "Красной звезды"?
– Нет. И не мой, разумеется.
– Я так и думал.
– Кочур встал и в задумчивости прошелся у стола. Остановился напротив меня.
– Вот что, молодой человек. Передайте тому, кто вас послал, что ни копейки он не получит, даже если вы опубликуете свою стряпню в "Правде" или в "Ньюйорк-Таймс".
– Он решительно прихлопнул сильной рукой по столу, ставя точку в нашем интервью и давая понять, что аудиенция
Анвар выключил диктофон, и я, поблагодарив партийного босса, поднялся. Еще раз окинул взглядом его крепкую фигуру, волевое лицо и снова проникся к нему симпатией и уважением...
Вышло по моему. Хотя так оно зачастую и бывает: любые гениальные планы осуществляются далеко не так, как бы хотелось. Потерпела фиаско хитрейшего президента спортивной ассоциации господина Петрунеску. Какой очередной ход сделает он?..
– Хреново, - сказал Анвар, садясь в машину.
– Шеф будет недоволен.
Еще бы! Хотя Компартия Молдовы по существу прекратила свою деятельность, сил у неё осталось предостаточно, чтобы нажать на правительство и справиться с шантажистами. Надо ждать ответных действий. По поведению Кочура я понял, что он догадывается, откуда подул ветер, а как бы там ни было, нынешний президент - вчерашний секретарь Компартии, и деньги в партийной казне - это и его деньги...
Мы отъехали недалеко от здания бывшего ЦК Компартии Молдовы, и Анвар приказал шоферу остановиться у будки телефон-автомата. Вышел, позвонил кому-то, вероятнее всего Петрунеску. Вернулся с непроницаемой физиономией.
– В школу, - махнул он рукой вперед.
– И что мы будем там делать?
– не сдержал любопытства я.
– В первую очередь, пообедаем, - вдруг повеселел он.
– Потом ты будешь писать свое интервью, а я готовиться к его продолжению.
– Непонятно чему он рассмеялся.
Уже в школе, когда мы вылезли из машины и подошли к столовой, он продолжил чуть ли не приказным тоном:
– Ты долго и много не расписывай. Изложи саму суть. Надо продумать, где, когда и как проучить этого коммуняку.
– Именно?
– не поверилось мне, что Петрунеску пошел ва-банк.
– Приказано отправить господина Кочура в царство теней, - блеснул познаниями античной литературы мой напарник.
– В киллеры я не нанимался, - вспылил я.
– Тебе приказали, ты и выполняй.
Анвар пожал плечами.
– У тебя нет другого выхода. У меня - есть: я возьму другого напарника. А тебя куда? Подумай. Тем более, полдела мы уже сделали и обратной дороги нет...
Это он так считал. А я думал по другому. Есть ещё время, есть Донич, который сможет кое-что сделать...
После обеда я сел в своей комнате за интервью. Писал, не торопясь, пообещав к вечеру предоставить "сочинение" Анвару. Черкнул короткую записку Доничу на случай если не удастся с ним поговорить.
Вечером Анвар повез интервью в редакцию газеты, меня неотлучно опекал Мирча, но обвести этого увальня с недюжинной силой и птичьим умом не представляло большого труда. Я пригласил его после ужина в бильярдную, куда пошел и Донич, и, воспользовавшись тем, что Мирча увлекся игрой, передал своему союзнику записку.