Школа заклинателей. Призывающая
Шрифт:
— Вы, мастер Эрнестин. — Я посмотрела на него. — Кто еще?
— Директор, мастер Теллус, мастер Беренгар, — перечислил доктор и назвал еще несколько имен. — Остальные либо уже на стороне врага, либо начали сомневаться.
— Негусто, — хмыкнул Джиро. — Так что нам теперь делать? Мы же не будем сидеть тут сложа руки?
— Будем, — отрезал доктор Джин. — До утра мы будем сидеть и ждать новостей. Если Грейс не выйдет на связь, у нас останется последнее средство.
— Какое? — спросила я, затаив дыхание. Почему-то казалось, что мне не понравится ответ.
— Вы
Кристиан вскочил, опрокинув стул:
— Где он?!
— Очень далеко отсюда, — вздохнул доктор. — В мире духов.
Мы просидели за столом еще больше часа, часы показывали три ночи. Кристиан выпытывал у доктора подробности, пока не пришла хозяйка и силой не забрала уставшего доктора, который уже едва удерживался на стуле. Мы с Кристианом в молчании поднялись наверх и расстались возле его комнаты. Я вошла к себе и увидела девушку, которая перестилала постель.
— Мэвис? — не поверила я своим глазам. — Что ты здесь делаешь?
Она испуганно вздрогнула и повернулась ко мне.
— Простите?
— Мэвис, ты что, меня не узнаешь? Это же я, Лорна. Нам сказали, что ты отчислилась.
В ее глазах отражалось полное непонимание.
— Простите, лина. — Она поклонилась. — Я не совсем вас понимаю. Может, мне позвать хозяйку? Она вам поможет.
— Нет, спасибо. Мне ничего не надо.
Мэвис выскользнула за дверь, и я устало опустилась на свежую постель. Значит, из Мэлвилла можно уйти только вперед ногами? Ну да, в каком-то смысле потеря памяти — это маленькая смерть. Жестоко. Все слишком жестоко.
Я разделась, но сон не шел. Я сидела на кровати и смотрела в темный квадрат окна. Отсюда казалось, что за ним ничего нет, только узкая полоска света от уличного фонаря и снег, мелкими колючими снежинками падающий в нем.
— Не спишь?
Я посмотрела на Кристиана, темной тенью стоящего в дверном проеме, слишком низком для его роста.
— Не хочется.
— Ты не устала?
Я покачала головой, и он вошел и прикрыл за собой дверь. Под его шагами половицы прогибались и скрипели, когда он сел рядом, кровать тихо всхлипнула.
— Утром я найду твоего брата, — сказала я. — Обещаю. На каком бы уровне он ни находился, я пройду сквозь все, если понадобится.
— Я знаю.
Его дыхание щекотало мне шею, он был так близко, что я больше не могла ни о чем другом думать. И надо ли вообще думать о чем-то другом, когда, кроме нас, тут больше никого и целый мир сжался до размеров крохотной комнатки на втором этаже дешевой гостиницы?
Я повернулась к Кристиану и подалась вперед, ловя его дыхание. В густом сумраке было легко делать то, чего так хотелось, и когда он поцеловал меня, положив ладонь на затылок и зарывшись пальцами в мои волосы, не было ничего естественнее, чем ответить на поцелуй и позволить ему мягко опустить меня на постель. Его губы были сухими и шершавыми, они ласкали мою шею, и слышно было, как в тишине срывается мое дыхание и шуршит накрахмаленная простыня.
Я много раз представляла себе, как это будет у меня. Конечно же, красиво, романтично, на широком супружеском ложе, в окружении свечей и цветов. Но тело Кристиана тесно прижималось к моему на узкой кровати, жалобно поскрипывающей от каждого неосторожного движения, и в груди было так тесно и жарко, что я тянулась к нему всем своим существом, наплевав на все.
Тяжелее всего оказалось избавиться от одежды. От нетерпения и смущения я никак не могла справиться с пуговицами, и Кристиану пришлось мне помочь. Его кожа была такой горячей и приятной на ощупь. Я гладила его грудь и плечи, почти не веря, что это все действительно происходит. Спрашивать не хотелось, слова только бы все испортили. Я подняла руки, и сорочка легко скользнула вверх и полетела на пол. Теперь нас больше ничего не разделяло.
Кристиан смотрел на меня, даже в темноте я чувствовала его взгляд, и мне хотелось, чтобы он продолжал смотреть на меня. Я хотела, чтобы он знал — это все его, я вся принадлежу ему.
Когда он снова поцеловал меня, это был совсем другой поцелуй, долгий и жадный. Я отвечала как могла, потому что мы оба хотели одного и того же, а я всегда получаю желаемое.
И все же я чувствовала себя проигравшей в этой игре. Но мне это нравилось.
ГЛАВА 11
Конец всем секретам
Грейс Эрнестин не вышла на связь, и рано утром доктор Джин был вынужден одобрить запасной план, к которому я морально уже была готова.
Я проснулась одна, Кристиан уже ушел к себе. Я чувствовала себя живой как никогда, полной сил, отдохнувшей и счастливой, поэтому на первый этаж не спустилась, а почти что пританцевала.
— Хм, — встретил меня Джиро странной ухмылкой. — Выспалась?
— Да. А что?
Он закатил глаза, и до меня дошло, что наше с Кристианом бурное выражение чувств могло помешать кому-то спокойно спать.
К счастью, Бера пришла мне на помощь и отвлекла своего изгоняющего ранним завтраком, который принесла Мэвис, так никого из нас и не узнавшая.
— Эдит, хозяйка этого гостевого дома, тоже училась в Мэлвилле, — сообщил доктор Джин, присоединившись к нам. — Это может показаться негуманным, но для тех, кто не смог выдержать нагрузки Мэлвилла, не только физической, но и психологической в первую очередь, забыть все — это лучший вариант.
— То есть Эдит не знает, что… — начала Бера, но тут пришла и сама хозяйка.
— Доктор Джин очень помог моей семье, — с улыбкой сказала она. — Правда, за это его лишили возможности практиковать медицину, но я счастлива служить ему столько, сколько потребуется.
— Эдит, перестань, пожалуйста, — засмущался доктор. — Это было давным-давно, с твоими детьми уже все в порядке.
Эдит повернулась к нам и спокойно объяснила:
— На третьем месяце обучения у меня, как говорят, случился срыв, и я пыталась убить себя. Директор школы стер мне память и вернул в столицу. Здесь я познакомилась с доктором Джином, когда была беременна первым ребенком, а он еще был врачом в одной из больниц. Он спас меня и моего сына, и за это его выгнали с работы и запретили практиковать.