Школа. Первый пояс

Игнатов Михаил Павлович

— Приступим.

И ощущение прикосновения к голове тут же исчезло. Похоже, время, отмерянное седым, вышло.

— Старшая!

Виликор сгребла со стола перед седым кучу свитков, разнесла по столам. Всем. Положила даже Гуниру. Я внимательно осмотрел свой, не решаясь открыть без разрешения. Небольшой, шириной всего в ладонь и совсем не длинный свиток. Едва один оборот текста. Пару раз я видел такие у торговцев в Пустошах. Хотя этот дороже и необычней. Ткань, а не бумага скатана на что-то, больше всего напоминающее полированную кость. Торчащие рожки основы белые, чуть с желтизной.

— Разворачиваем. Напитываем силой неба до тех пор, пока основа не почернеет. Добавляем каплю крови на текст. После этого уважаемый мастер добавит свою силу и контракт на обучение между вами и Орденом будет заключён. Вам откроется доступ к техникам.

Я взял свиток. Лёгкий, едва ощутимый в руке. Потянул край, разворачивая его. Короткий текст красными чернилами. Выглядит как написанный от руки. Совсем не мастером каллиграфии. Я, если мама стояла за спиной, поднапрягшись, мог не хуже.

Контракт души.

Клянусь сохранить в тайне небесные техники, которым меня обучат в Ордене.

Не буду обучать им. Не буду передавать их.

Не буду создавать их описание.

Клянусь отслужить год на благо Ордена.

И всё? Эти шесть строчек весь контракт?

— Наполняйте!

Новый громкий приказ Дигара заставил меня поспешить. Кость на моих глаза и впрямь принялась темнеть. Минута, изрядная часть моих сил, пропавшая в свитке, и он окончательно почернел. Даже ткань.

— Кровь!

Я замер, не понимая как её добыть, но оглядевшись, увидел, что способов на самом деле много. Кто-то прикусил себе палец до крови. Кто-то, похоже, укусил себя за язык или щеку и просто сплюнул на свиток. Но я воспользовался третьим способом. Потянул меч из ножен, и под внимательным, немигающим, взглядом охранника мастера уколол палец остриём. Вернул цзянь на пояс. Перехватил свиток. Мазнул по ткани, оставляя кровавую черту. Но через секунду она исчезла без следа, а красные чернила принялись светиться.

Снова ощущение лапы внутри. Над стоящими передо мной учениками повисли пустые печати. Такие же, как делал я — ярко-красные. А свиток в моей руке дрогнул и, превратившись в светящийся луч, ударил меня в грудь. Я недоумённо пошевелил опустевшими пальцами, пытаясь осознать увиденное. То тут, то там вокруг меня мелькали такие же вспышки. Принялся крутить головой вглядываясь. Через секунду после исчезновения свитка в ученике, в печати над его головой появлялись символы. И совсем не те, что были написаны красным на ткани. Язык древних. А через миг, когда я лишь успел сосчитать символы, они внезапно расплылись в бесформенные пятна, не позволяя мне увидеть их начертание. Пять. Их было именно столько.

Короткая речь Главы о величии Школы, прошла мимо моих ушей. Я изо всех сил вслушивался в разговор седого с учеником. Но дарсов Дигар своим громогласным голосом не давал мне и шанса. А ведь в первый день, встречая нас, он так горло не драл! То, что я услышал, едва он замолчал, так это совсем не нужное мнение мастера о бездельниках, которые так слабы, что даже контракты с Закалкой не могут заключить сами. И всё. Все, даже учитель Кадор двинулись к выходу вслед за седым с пацаном. Глава так глянул на нас, что теперь уже мы едва не сорвали горло в слитном прощании со старшими. Но едва я хотел спокойно вздохнуть, как стоящий на пороге бурсы дознаватель с улыбкой обернулся к наказующему, по-прежнему держащему дверь.

— Вон тому, — палец ткнул в Гунира, — пятьдесят плетей за плевок в протянутую руку Ордена.

Глава 12

В неофициальном списке старшинства нашего класса, а он, между прочим, отличался от рейтинга с баллами, что стоял рядом со столом учителя, я падал всё ниже и ниже. Скоро уже дно. Я замечал всё больше признаков неуважения ко мне. То плечом невзначай ототрут на умывании, то сохнущее полотенце скинут на землю, то у соседей по столу странный разговор начнётся, в котором нет-нет, но слышатся громкие намёки о том, кто должен начать кланяться и не пора ли и мне взять на себя дополнительные дни уборки. О чём речь, если даже Гунир начал подначивать меня по вечерам и в его тоне появились нотки превосходства.

В чём причина? В том, что уже месяц прошёл после приёма зелий и три четверти окружающих меня сверстников стали Воинами. Богач Арнид, наёмник Циан, сын стражника Фатор, девчонки Калира и Ули, земляк Зимион, ватажник Гунир, болтун-всезнайка Дарит, затычка Мигнир. Все они уже стали теми, кому в Нулевом принято уважительно кланяться. Ведь известно же, что разрыв между рангами подобен пропасти. Попробуй перепрыгни. Что они! Мир! Бывший крестьянин Мир, в прошлом каким-то хитрым обрядом перепрыгнувший сразу через три звезды Закалки меридианов, и здесь выделился. Он тоже стал Воином. Одним из первых! Вот уж кого Виликор может смело заподозрить в благоволении неба. Я даже пару раз слышал в его адрес проклятья об удаче, свалившейся на того, кто её не заслуживает.

Единственное, что меня хоть немного утешало, так это то, что ещё оставались парни, которые никак не могли создать средоточие. Я пока был не одинок. Даже в нашем классе нашлись пятеро, кто словно и не пил зелье. Азо, например, ходил чернее грозовой тучи. Говорят в других классах таких неудачников даже больше. Хотя я не сильно переживал из-за своего отставания. Ведь кому, как не мне, знать правду о происходящем и посмеиваться над попытками окружающих задеть меня намёками на отвратительный талант. Просто всё это неприятно и напоминает об оставшемся за спиной, в песках. Иногда до скрипа зубов. А ещё мне не нравилось то, что приходилось изо дня в день доказывать свою способность навалять любому из них на ринге. Бить тех наглых, кто оказался слишком широк плечами, чтобы разойтись со мной в проходах.

После первых дней моего появления, когда мы с Виликор выясняли отношения и старшинство, зрители оказались изрядно впечатлены нашим поединком, и никто не смел устраивать мне какие-то мелкие подлости. А уж тем более шептать о мусоре за спиной. Это слово у меня и так вызвало оскомину за минувшие годы, тем неприятнее оказалось слышать его здесь. Произнесённое, будто-то ненароком и никак меня не касающееся. Я косился, снова скрипел зубами, но влезать не спешил, представляя, как глупо буду выглядеть со своими обвинениями. Но терпение моё не было бесконечным. Вот одну ногу, выставленную в проход для подножки, я сломал с удовольствием. И лишение меня Виликор пяти баллов за беспорядки, не испортило мне настроения. Жаль, что пострадал, скорее всего, совсем не автор задумки. Арнид? Фатор? Все остальные, так или иначе, липли к ним, исключая моих ребят и редких одиночек.