Школьное колдовство
Шрифт:
— Ох, эсс Карт! — она всплеснула руками, — так вы можете зайти в кабинет, если я разрешу?
— Да, миледи.
— Так пойдёмте туда сейчас же, прошу вас!
— Не просите. Прикажите, миледи, — сказал он, улыбнувшись уже гораздо откровенней. — И прошу вас хранить этот секрет. Старая миледи мне обещала.
— Приказываю! — воскликнула Лила. — И никому не скажу о вас, клянусь. Пойдёмте и всё там перероем! Нужно найти кое-какие записи бабушки. И эсс, прекратите молчать, почему из вас слова надо тянуть щипцами? Говорите мне всё, это тоже приказ!
— Говорить непрерывно? — уточнил он теперь без улыбки, — умоляю, отмените этот приказ, иначе я сойду с ума, и вы тоже. Я это я. Я такой.
— Ладно-ладно, эсс, простите, — согласилась она, — отменяю, и давайте поторопимся!
В конце концов, он имеет полное право быть таким, какой есть. А она теперь — вот такая…
Они провозились до вечера. Конечно, трудиться пришлось именно Карту — вытащить из ящиков и просмотреть множество тетрадей, новых на вид и потрепанных, в кожаных переплётах и в суконных, потом приниматься за книги. Искали записи, которые касались зачарованных предметов. Лила поначалу тоже старалась принимать участие, Карт раскладывал для неё раскрытые книги на полу, но толку было немного — даже страницы из тонкой бумаги листать было довольно трудно. Можно было, например, не спеша читать, но быстро пролистывать, разыскивая что-то — нет и нет, так что скоро библиотекарь учтиво попросил её не мешать. Зато он внимательно изучил составленную когда-то Лилой опись книг и одобрительно кивнул.
— Отлично, миледи. Буду знать.
— Может быть, лучше вообще перенести все книги в зал? — неосторожно предложила Лила из зазеркалья, откуда она теперь наблюдала за работой Карта.
— Нельзя, миледи, — серьезно возразил библиотекарь. — Старая миледи знала, что делала. Только когда вы разберётесь, будете решать.
И она больше не стала вмешиваться. А он, наконец, нашёл то, что нужно, по второму разу перелистывая уже просмотренные тетради — теперь он переворачивал их и листал с обратной стороны.
— Есть, миледи. Написано: «Шкатулки». «Для графини Аманты», «для королевы», «для лорда Серта», «для министра»… Вот, нашёл: «для Лилианы».
Запись о шкатулке «для Лилианы» была последней — как видно, бабушка многим сделала такие милые маленькие подарки. Запись занимала две страницы, и очень мало слов, только знаки.
— Это надо отдать леди Тамирии, Карт. Отнесите ей, пожалуйста, — попросила Лила.
— Можно сказать, что я нашёл это в общем зале библиотеки, миледи?
Как видно, маленький «дух библиотеки» решительно не желал раскрывать всем своих возможностей. Хотя, Лила вот просто догадалась. Сделала вывод.
— Конечно, эсс Карт, можете говорить, что хотите, просто отдайте тетрадь гранметрессе.
Он всё исполнил, и уже вскоре леди Тамирия пригласила барона и баронессу Каверан для разговора.
— Поспешу вас обрадовать, добрые господа! — сообщила она, — найдена пропись заклятья, от которого пострадала эссина Исира. Так что теперь будет совсем несложно от него избавиться.
— Прекрасно, — обрадовался барон. — И сколько нужно времени на снятие заклятья?
— Нет-нет, снимать я как раз не рекомендую. Но тут у нас очень простое отменяющее условие, надо лишь его исполнить. Собственно, это именно то, что я и предполагала: ваша дочь должна от души подарить кому-то свою любимую вещь вроде той, что она хотела взять из шкатулки. Вот и всё!
— Хм, — барон отчего-то не спешил радоваться.
— Но там были драгоценности. Причём весьма дорогие? — подняла бровь баронесса. — Вы, смею надеяться, нам возместите?..
— Это можно обсудить, — не стала спорить гранметресса. — Вещи в шкатулке предназначены для того, чтобы быть артефактами подстроек для колдуньи. Там есть как дорогие предметы, так и не очень. Но в данном случае важнее, чем они являются для вашей дочери. Разница в цене может быть и неважной.
— То есть можно попробовать дарить дешёвые вещи? — уточнила баронесса.
— Надо подарить любимую вещь и от души. Дарение должно доставить удовольствие не кому-то, а вашей дочери, баронесса. Иначе это бесполезно. Вы понимаете меня?
— С удовольствием подарить любимую драгоценность? — уточнила баронесса и возмущённо засопела.
Леди Тамирия вздохнула, начиная догадываться о размере проблемы.
— Миледи, умоляю вас, просто снимите заклятье, и мы заплатим любые деньги, — сказал барон. — Условие, о котором вы говорите, боюсь, пока трудновыполнимо.
— Для вашей дочери настолько сложно подарить что-то от души?
— Она ещё ребенок, и любовь к побрякушкам, боюсь, у неё наследственная, — усмехнулся барон. — Превратиться в другого человека непросто, согласитесь. Поэтому прошу, просто назначьте цену и снимите заклятье.
— Дети чаще и бывают щедры и чистосердечны… — заметила леди Тамирия.
— Что значит — назначьте цену, Глен? Что вы такое говорите? — возмутилась баронесса. — Ваша дочь Лилиана и должна это оплатить. Точнее, они должны оплатить, — она показала на начальницу Эбессана.
— Нет, это не просто, барон, — отрезала леди Тамирия, — ваша дочь ещё очень юная и для неё всё возможно. Вы знаете отменяющее условие, так выполните его!
— Значит, можно подарить драгоценность, а если не получится, забрать обратно? — снова вмешалась баронесса. — Вы же понимаете, мы не так богаты…
— Можно всё, что дозволено законами Руата и Храма, — сухо ответила ей леди Тамирия и повернулась к барону.
— Вы меня поняли, надеюсь. Удалите дочь из дома, отправьте на время в монастырь, в путешествие. Поезжайте с ней. Ей не вредно будет поработать в лекарском доме или в сиротском. Измените её жизнь!
— Что вы такое говорите?! — завопила вконец выведенная из себя баронесса Каверан, но гранметресса махнула рукой, и баронесса замолчала.
— На какое-то время поможет маска, их ещё называют личинами, — продолжала она, обращаясь к барону, — жаль, что их нельзя носить дольше, чем половину суток. Можно носить день, а на ночь снять, или наоборот. Ваша дочь будет красива, как раньше, и никто ничего необычного не заметит. Можем изготовить такую маску к завтрашнему утру, хотите? Ведь эссина наверняка захочет пойти на свадьбу сестры?
— Да, буду признателен, — вздохнув, согласился барон Каверан.
— У вас все получится, Глен, я даже не сомневаюсь. Только возьмите это в свои руки, — сказала гранметресса и тепло улыбнулась. — И постарайтесь хорошо выспаться, ведь завтра у вас важный день, вы выдаёте замуж старшую дочь!