Школьное колдовство
Шрифт:
Она несколько раз позанималась танцами с Олеттой — на верхнем этаже замка нашлось немало уединённых мест, где можно было укрыться и потанцевать. Она составила списки книг в кабинете леди Эльянтины. Артур ещё два раза брал её в поющую башню. Хотя, тут как сказать! Конечно, это она брала его в башню. Несла в бутылке. И она рассмотрела все драгоценные цветы, растущие на нижних полках. А какие там на верхних… Они были доступны лишь Артуру. Он объяснил, что никто не может заходить внутрь поющей башни, нельзя позвать рабочих, которые бы заново застеклили окна, заменили сгнившие ставни, изготовили новые лестницы. В башнях нельзя колдовать никому, кроме Инденов и Мардоков, то есть теперь действительно никому. Вообще, у кровной защиты, которую испокон веков любили и Индены, и Мардоки, есть свои недостатки.
Итак, она получила нужные зачёты, и по истории тоже. Артур в этом случае обещал объяснить, почему королевская семья так желает его расколдовать…
Она заговорила сама. Начала, правда, немного не с того. Хотя, как сказать.
— Артур, можно спросить?
— Сначала запиши: через двенадцать дней самое позднее — какое это будет число? — надо проверить и убрать амулеты накопления силы. И амулеты роста. А то, боюсь, как бы верхние не сбросили листья. Мышь, ты хочешь ожерелье из моих цветов? Или кольцо, кулон? Стоп, ты записала?
— Да. Амулеты силы, амулеты роста. Нет, не хочу. Я хочу сказать, что не хочу ожерелье.
Она посыпала написанное песком, аккуратно стряхнула его и приколола записку над столом.
— Почему?!
— У меня не будет таких нарядов, чтобы можно было надеть столь великолепные украшения. Подари их принцессе или королеве. Им точно надо. Чтобы принимать послов, или… они должны быть прекрасней всех.
— Вот глупая Мышь! У них и так есть, не переживай!
Они вернулись из поющей башни и сидели в кабинете, болтали. Лила уже по-хозяйски расположилась в удобном кресле гранметрессы, его светлость тоже развалился в кресле, но только в зазеркалье. Если забыть о зеркале…
Тогда были бы просто два человека, которые коротают вечер за беседой. По-приятельски. Она смогла бы протянуть руку и коснуться его руки, например.
— Спрашивай, — кивнул он.
— Тебе нравится принцесса Альмагера?
Ещё бы ей не помнить, как воодушевился Артур при появлении её высочества, как перестал всех замечать.
— Гм. Да, конечно, очень, — поспешил согласиться его светлость, — она всем нравится. Хотя, постой, ты что имеешь в виду?
— Вы… вы влюблены, да? Вы хотите пожениться? — Лила пересилила своё смущение и невинно взмахнула ресницами.
— Что? — Артур так и подскочил в своем зазеркальном кресле. — Мышь, ты с ума сошла? Кто я и кто она? Как, скажи, мы можем этого хотеть?!
— Мне показалось, — кротко пояснила она. — Ну хорошо, значит, вы влюблены, но просто не сможете пожениться, пока… Ты понимаешь. Пока ты не будешь расколдован, я хочу сказать.
— Этого не произойдёт, — помрачнел Артур. — И мы даже не собирались друг в друга влюбляться, поняла? Некоторые уверены, что мужчина и женщина не могут быть друзьями, ну так вот, это неправда. Могут. И мы просто друзья.
— Как мы с тобой?
— Хм. Именно. Вот глупая ты Мышь!
— Прекратите наконец обзываться, милорд.
— Простите, благородная эссина!
Лила немного помолчала, надувшись, как… ну да, как мышь на крупу. Артур не выдержал первый.
— А с чего это тебе подумалось про нашу с Альмагерой любовь, моя радость?
— Ты обещал рассказать, почему королевская семья так желала тебя расколдовать, что готова была дорого заплатить за это леди Эльянтине.
— А, вот ты о чём, — теперь он нахмурился. — Тут дело не в любви, Мышка, — и он отчего-то рассмеялся, причём совсем не весело. — Ты точно хочешь знать? Тут политика, престолонаследие, государственные интересы, вероятность войны. А чтобы добыть в мужья принцессе графа с сомнительной репутацией, никто бы в Асварде и пальцем не пошевелил, я тебя уверяю!
— Да, очень хочу, — сказала Лила. — Если, конечно, я достойна знать, милорд.
— Да просто я был свидетелем некоего знаменательного для Руата события, и могу подтвердить, что всё было сделано законно. Как ты помнишь, король Эвант Золотоглазый умер бездетным, в этом случае наследовать трон должен был один из трех сыновей его сестры, которую выдали замуж за джубаранского короля. Я ведь тебе рассказывал, когда ты готовилась.
— Но не упоминал, что имеешь к этому отношение.
— Нас было двенадцать высоких лордов из разных стран Приграничья, выступивших свидетелями, и представь себе, в живых остался только я. Неудивительно, прошло почти пятьдесят лет, а я тогда был самым молодым из послов. Да и сказать, что я жив — это весьма условно.
— И — что?.. — уточнила Лила.
— Чтобы приносить официальную клятву, которую примут короли Побережья, надо быть полностью живым, а не условно. Я и теперь могу клясться в храме, и Пламя отзывается, я пробовал. Но это не признают, и всё тут. Короче говоря, теперь у нашего короля возникли некоторые проблемы с подтверждением статуса. Его оспаривают несколько кузенов, утверждая, что в свое время с их отцами обошлись несправедливо, они не получили трон Руата, хотя были старше назначенного наследника.
— А ты что скажешь?
— Что это не так. Неважно, кто старше, всё было сделано по законам и с соблюдением условий. Положенные ужимки были исполнены.
— Ужимки?
— Все обычаи. А это главное в данном случае. Наш король законно сидит на троне. Но видишь ли, всегда найдутся желающие сместить законного короля, была бы возможность.
— Артур. Что это значит? — забеспокоилась Лила.
— Да ничего страшного. Вокруг короля куча умников, вот и пусть заботятся о его спокойствии, а не уповают на престарелого выжившего из ума призрака.
— Артур! — Лила рассмеялась.
— Я лучше пойду с тобой на бал. Давно не был на балу. Возьмешь меня с собой!
— Как скажете, милорд. А вам не повредит покинуть замок надолго?
— На несколько часов — ничуть. И вот что, ты не поедешь в общей карете, у тебя будет особый выезд. Придумай заранее причину. Пусть все считают, что ты не едешь.
— Но, Артур! Почему?!
Вот это было очень неприятно, и дело даже не в деньгах, уже заплаченных за карету, хотя и их было жаль.