Школьный демон. Курс третий
Шрифт:
— Приветствую Хранительницу Крови древнейшего и благороднейшего Дома Блэк! — слова и поклон Гарри были настолько отточенны и правильны, что казались натуральным издевательством.
Антонин как-то, наблюдая за занятиями, проводимыми с детьми Вальпургой, сказал, что Гарри «проявляет небывалое для ребенка его возраста усердие в изучении этикета… но и не меньшее усердие в постижении высокого искусства вывернуть этот трижды драный клинком Мордреда поперек этикет раком и поиметь в особо извращенной форме!» Причем слышавший это все Гарри заявил, что Долохов «сильно смягчает перевод», заставив Антонина не то, чтобы покраснеть,
Разумеется, будучи вассалом и по сути — гостьей в доме, я не могла приглашать хозяев Дома на чай. Однако, сами Гарри и Гермиона не стали обращать внимания на тонкости статусов, и просто заявились в гостиную, и попросили:
— Тетя Трикси, Вы угостите нас чаем с плюшками?
На столе начали появляться чашки. Мне достался мой любимый имбирный чай, сладкий и крепкий. Гермиона не в первый раз заказывала зеленый, с мятой. А вот перед Гарри, даже без дополнительных просьб с его стороны, возник вырезанный из тыквы сосуд с торчащей из него металлической трубочкой.
От горки булочек на блюде умопомрачающе пахло корицей. Все-таки, в отсутствие Главы Кричер такого не готовит. И пусть его стряпню даже в обычные дни нельзя назвать невкусной, но к появлению Гарри он всегда старается соорудить что-то необыкновенное.
— Господин… — начала я.
— «Гарри», — поправил меня Глава. — Мы же договаривались! — он усмехнулся. — А по сути вопроса… Сегодня. Звезды говорят… — теперь почему-то улыбнулась Гермиона, — что сегодня — самое подходящее время.
Закончив чаепитие мы спустились в ритуальный зал. Разумеется, полностью расчерчивать необходимые рисунки не было никакой необходимости: в ритуальном зале Блэков уже были выполнены все необходимые построения. Так что осталось только внести изменения в соответствии с выбраным временем, положением звезд и десятками других фактовров, влияющих на дополнительные узоры, но никак не на основной рисунок.
В своей жизни я была в большей степени боевиком и палачом. Тонкости высокой ритуальной магии меня никогда не интересовали… разумеется, за исключением тех весьма специфических ритуалов, которые обычно не требовалось даже проводить: только рассказать о них допрашиваемому упрямцу… Так что, наблюдая, как дети ползают по узору, внося в него правки, я не понимала почти ничего. Зато понял Долохов. Спустившись сверху, он аж присвистнул, глядя на то, как Гарри и Гермиона перемещают очередной кусок узора.
— Антонин?! — встревожилась я.
Ведь ошибка в таком ритуале грозит оставить Дом без Главы и без будущего. О том, что в таком случае станется с нашими даже не жизниями, но хотя бы шансами на сколько-нибудь приличное посмертие — не стоило даже вспоминать.
— Не стоит их отвлекать, — прошептал Долохов мне на ухо. — Пока что все правильно… просто дети выстраивают редкий вариант. Настолько редкий, что я даже не представляю, где они могли найти его описание.
— Время, — безэмоциональным голосом произнесла Гермиона, капая зельем из фиала на выбранный по каким-то только ей ведомым соображениям участок узора.
— Да, — столь же безэмоционально отозвался Гарри, и… исчез.
Вернулся он через десять минут. На руках он нес маггловскую девочку лет так семи, вряд ли больше. Девочка была без сознания. По ее кукольному личику стекали две струйки крови. Ее платьице было… Ну, «в беспорядке», это, пожалуй, было бы самым мягким определением.
Глава Дома аккуратно уложил принесенную на пол, потом — подвинул ручку буквально на пару линий [82] в сторону.
Я отвернулась, не желая видеть того, что сейчас произойдет. Отвернулась, а потом — и вовсе уткнулась в грудь Антонина. Нет, и раньше, в бытность мою воином и палачом Темного лорда мне приходилось встречаться с таким… но тогда я была твердо уверена, что рано или поздно, но полезность тех, кто прибегал к подобному, будет исчерпана нашим Повелителем, и он окажется в моих руках. Но сейчас не было и такой надежды. Совсем. Я сама выбрала и принесла клятву. Это в заботе о моих интересах в том числе творится эта… эта мерзость!
82
Прим. автора: «линия» — 1/12 дюйма
Антонин крепко обнял меня. И мне захотелось так и остаться в этих надежный и уверенных объятиях, не поворачиваться, не открывать глаз, не знать, не понимать…
— Энервейт! — прозвучал голос Главы.
Ну вот… значит и в такой малости, как «уйти без боли, в беспамятстве» — ей будет отказано… Мордред!
— Ай! — вскрикнула малышка, заставив меня еще крепче зажмурить глаза.
— Ну все, видишь? — в первый раз с тех пор, как появился с девочкой на руках, заговорил Глава. — Уже не больно. Сейчас брызнем капельку крови — и отправим тебя домой, к маме…
Глава 103
Темный ритуал. Разговор
Я на мгновение взглянул на мужчину и женщину, застывших в объятиях. Сейчас только принесенная клятва удерживала их от немедленного нападения. И это хорошо. Даже очень хорошо.
Осторожно и аккуратно я поправил положение последнего необходимого компонента ритуала. Для того, чтобы я добыл его — одному человеку пришлось отправиться в края Вечной Охоты. Надеюсь, те, кто будут охотиться на эту падаль — поймают его не слишком быстро. А то это будет не интересно…
Следующего действия мне совершать не хочется… но увы — боль и страх жертвы являются необходимой частью Призыва.
— Энервейт!
Девочка открыла глаза и задергалась, пытаясь преодолеть действие сковывающих ее заклятий. Взгляд ее был наполнен ужасом и отчаянием. Неудивительно. Упасть в обморок при нападении маньяка, на которого меня навела Кай, и прийти в себя скованной и обездвиженной, с раскинутыми ногами, на рисунке явно колдовского вида… От такого сложно ожидать чего-либо хорошего. Страх хлынул через край, наполняя и активируя узор.
Я опустился на колено к дрожащей девочке, чей взгляд намертво зафиксировался на атейме в моей руке.
— Ай!
Да, когда пробивают руку клинком — это больно. Но, честное слово, это будет недолго. Сейчас… вот, чуть-чуть…
Ткань реальности колыхнулась, пропуская нового участника ритуала. Того, кого, собственно, я звал и ждал.
— Ну все, видишь? — шепнул я, залечивая нанесенную рану и убирая боль.. — Уже не больно. Сейчас брызнем капельку крови — и отправим тебя домой, к маме…