Школота 2
Шрифт:
Братцы вампиры стояли у подножия старой колокольни на краю крохотной деревни и мрачно разглядывали поле перед собой. На поле почти тысяча наемников делила награбленное и попутно морально готовилась к выступлению в поход.
– Я одно не пойму, почему барон и его прихлебатели бросили крестьян нам на растерзание? Вот никак не поверю, что они не знали. Ведь самые преданные успели не только удрать лично, но и семьи с имуществом вывезли.
Младший поглядывал на заходящее солнце, медленно
Старшему надоело слушать нытье и он отозвался в привычной манере:
– Завалил бы ты хлебало, раз не понимаешь... Остались те, кто местный. А пришлые все, типа торгашей и шпионов, те как раз и сдернули. Но нам все едино. Деревни наше, городишко тоже наш. Теперь, когда банда мародеров все ценное хапнула, им придется идти дальше. Здесь поживиться больше нечем. А обещанное золото и прочие радости, они в лесу. Вот пусть и собираются. С утра как раз шары продерут, некроманты их и погонят.
– Давно пора, а то сидим тут, ждем неизвестно чего.
– Почему же – неизвестно? Как раз вполне известно. Вон, ближайшие к нам кусты почернели, значит зараза прошла всю чащобу насквозь и сюда дотянулась. Живых внутри уже не должно остаться. Самое время наступать.
В насмешку над его словами за ближайшими деревьями взревели два мотора и сквозь черные хрупкие заросли выкатились металлические коробки на прикрытых броневыми щитками колесах. Торчащие в приземистых башенках стволы роторных пулеметов закрутились, довернули до удивленно замершей толпы и стеганули по наемникам жалящими очередями. Огненные плети сначала мазанули по краям стихийной барахолки, после чего прошли до центра, встретились там и начали плясать уже без какого-либо порядка.
Трое некромантов, сидевших сбоку, успели сцепить руки, истерично скороговоркой проорали заклятье и швырнули бурый клубящийся кусок магического заклятья на броневики. Но моровое поветрие лишь бессильно мазануло по железным бортам и рассыпалось безобидными брызгами. Похоже, мастерившие убойную технику специалисты сумели защититься от подобного рода неприятностей.
Один из стрелков обиделся на подобное “угощение” и перевел огонь на бритых налысо парней в серых балахонах. Очередь разрезала двоих, будто пилой, и воткнулась в третьего, заставив его несколько секунд трястись словно в лихорадке под ударами пуль. Затем перекачанное накопленной энергией тело взорвалось, залив жгучей дрянью всю округу.
Второй же броневик замер на миг, после чего чуть приподнял нос и всадил следующую очередь уже в сторону отцов-командиров. Поняв, что дело плохо, Старший сгреб Младшего за шкирку и рыбкой нырнул внутрь колокольни. Толстые каменные стены должны были защитить от свинцового дождя. Расстроившись, что его гостинцы не понравились, пулеметчик продолжил крошить наемников, кто не успел свалиться в ближайшую канаву или спрятаться за ворохом награбленного.
Не прекращая вести огонь, броневики попятились обратно в кусты. И когда в их сторону полетели первые ответные выстрелы из шпалеров, железные коробки уже почти скрылись в зарослях.
Осатаневшие от такого наглого нападения бойцы некроманской армии устроили форменное огненное шоу на прощание. Они расстреляли весь кусок леса, куда исчезли враги. Попутно прорядили всю округу. И прекратили пальбу лишь тогда, когда закончились боеприпасы.
Вечером вампиры подбили итоги и призадумались:
– И как это понимать? Три с половиной сотни покойничков на пустом месте. Не считая пятерых некросов. Трое хотя бы что-то родить попытались, а двое так и стояли раззявив пасти... А мы ведь надеялись, что их силы хватит не только наемникам яйца крутить, но и монстров угандошивать... Это что же – ошиблись?
Наконец Младший осторожно предположил:
– Слушай, а ведь если бы ублюдков было больше. Не две этих сраных телеги, а пять или даже десять... Они бы нас в землю бы вколотили... Мне кажется, это была атака отчаяния. Те, кто выжил, решил напоследок подгадить... Как думаешь?
Старший долго разглядывал карту с многочисленными отметками, затем бросил карандаш на стол и зло ответил:
– Без понятия. Доля правды в твоих словах есть. Но проверить сможем только завтра. Если мы действительно гадов перетравили, то с утра пройдем до города, как по маслу. А если они как-то извернулись, то вся эта любительщина накроется огромной пиздой. Потому что штурмовать дебри и потом по кустам отлавливать разбежавшихся монстров можно еще сто лет и без внятного успеха. У нас просто людей на такое не хватит...
– А что же тогда делать?
Подтянув к себе раскрытую бутылку, вампир отхлебнул и подвел итог неудачному дню:
– Что-что, гнать баранов вперед. Разведка боем, по другому мы правду не узнаем. Если там всего два сарая на колесах, мы их толпой задавим. А если больше, то нам не придется оплачивать обратный проезд наемникам. Потому что их вместе с черепушками сожрут нахер... И понять это можно только завтра утром. Сунув башку в пасть тигру. И никак иначе...
Дохлебав остатки вина, Старший в ярости швырнул бутылку в стену, проводил взглядом разлетевшиеся осколки и погрозил кулаком в окно:
– Ну, суки длинноухие! Если окажется, что ваша дурь нихера не работает, я же с вас такую неустойку стрясу, что до конца своей никчемной жизни сраться от ужаса будете! Я вам устрою, любители загребать жар чужими руками! Вы у меня еще...
Сидевшая на краю крыши мордо-фея осклабилась, бесшумно развернула крылья и исчезла в темноте. Командованию осажденной крепости требовалась свежая и точная информация. А весть об утреннем наступлении точно относилась к разряду срочной и крайне важной. Надо успеть предупредить своих, чтобы как следует подготовились. Потому как чужих ублюдков по округе шарашится еще слишком много и вместо любимых развлечений в Сколково приходится мотаться по всей округе. Быстрее бы уже прибили пидорасов и вернулись к нормальной мирной жизни.
Пролетая над выставленным некромантами дозором, фея облегчила кишечник и наподдала. Ничего, завтра у нее будет день отдыха, сможет устроиться где-нибудь на высоком дереве с комфортом и посмотреть представление. А там неделя-другая и вся эта шваль закончится. И не таких Лес сжирал. Справится...
Глава 8
Варьете в полдень было пустым, тихим и больше походило на бледную тень собственного ночного пьяного угара. В тонких солнечных лучах, пробившихся через дыры занавесок, плясали многочисленные пылинки. Потертые сиденья грозились в ближайшее время исторгнуть из себя обивку и пружины. На сцене валялись груды вечерних платьев, которые приволокли из чистки и теперь ждали кладовщика, чтобы развешать на плечики и оставить вонять плохо просушенной материей до вечернего представления.