Школота
Шрифт:
– Вот и я сдохну, если буду с тобой болтаться, – Картер закручинился. – Это гному поебать, он давно мозги пропил. А я – особенный. По-человечески понимаю, дроби знаю, могу по запаху коньяк разных лет выдержки различать. Пилюруис научил.
– Лучше бы ты птиц ловил. Хотя бы ворон. Наловили бы с десяток, зажарили. А то завтрак мы уже слупили, а к обеду и ужину брюхо пустым будет.
Но перспектива охотиться кота не прельщала. Вместо того, чтобы спасти однопартийцев от голодной смерти, хвостатое мурло снова затянуло:
– Но дом нужен, да. Даже не замок, а хотя бы приличный особняк с прислугой. Чтобы молочко, сливки. Ну и тогда есть шанс вернуться, намекнуть ушастой. Типа – а ведь мой хозяин сдержал
– Хлебальник закрыл, быстро!
Неожиданно Володя свернул в узкую дыру, которая черным пятном раззявилась в канализационный коридор, слабо освещенный через редкие дыры в потолочной кладке. Карпера стряхнули с плеча и бедолага вцепился всеми лапами в чуть выступающий булыжник. ЕбДык не успел сообразить, что происходит, поэтому командир крохотного отряда тупо втянул гнома за бороду, заставив согнуться в три погибели и затаиться.
Мало того, Володя настолько доверился возникшему чувству опасности, что даже попытался представить между собой и покинутым проходом эдакую прозрачную стену, которая отрезала окружающий мир от дыры. Типа – раз-два и мы в домике. В домике, я сказал! И никого тут нет! Ни одной живой души!.. Тишина... Прозрачная стенка, не пропускающая наружу ни звука, ни хриплого дыхания, ни крупицы живого тепла... Могильный склеп, залитый нечистотами...
Неслышными тенями мимо проскользнули неизвестные люди. Люди? Да вроде они, двуногие. В сапогах, легких бурых плащах, подвернутых до пояса. Пятый, шестой... Девять крепких мужчин ушли на юг, хлюпая жижей. Последний мазанул взглядом по черному провалу, но не обратил никакого внимания на очередную дыру, которых в подземельях хватало. Пусто. Тихо. Безопасно.
Троица перевела дыхание лишь через пять минут. Причем Картера пришлось от камня отдирать силой. А ЕбДык отобрал у Володи бедную бутылку и высосал содержимое одним бездонным глотком. Затем бесшумно пристроил опустевший сосуд в угол и прошептал:
– Знаешь, парень, я почти ничего в своей жизни не боюсь. Ни зверья какого-нибудь, ни бандитов. Но вот некроманты – это для меня слишком. Чувствую я их, когда рядом. И разграбленные неупокоенные кладбища после них тоже чувствую. Жутью веет – просто хоть беги без оглядки.
– И?
– И девять сильных тварей только что прошли мимо. А для того, чтобы нас по стенам размазать, одного бы хватило.
– Некроманты? Хера себе. С чего бы они вдруг тут шариться начали?
– Я так понимаю, благодаря тебе. Шмон наверху, каждого чужака трясут. Поэтому нежити разной лучше в темноте шляться, чем патрульным и взбудораженным уголовникам на глаза попадаться. Ну а в город приперлись – так ведь кушать хочется. Золотишко и прочее разное можно с путников стрясти, но таверны и постоялые дворы на трактах армия регулярно проверяет. Там ни людей зачаровать, ни самим не пристроиться, найдут. Поэтому обычно заводят нужного человечка среди аборигенов, ему барахло и сливают. Все довольны. Деликатесы в лес из города уезжают. Обратно награбленное. А если хорошо между собой снюхались, то и в гости запросто заглянуть могут. Главное, не гадить в городе, тогда сквозь пальцы разная шваль на твою сущность посмотрит. Но когда бардак и всеобщая беготня, то люди с пониманием на дно залягут, а некромантам лучше домой вернуться. Вот они и потопали.
Владимир осторожно высунулся из пролома, прислушался и дал отмашку двигаться дальше. Сам же лишь покрепче прижал к груди перепуганного кота, который до сих пор был весь взъерошен и даже не зубоскалил.
– Весело у вас тут. Охота на рабов, колдуны население потрошат и барахло в открытую сбывают. Не удивлюсь, если и святоши где запачкались. У нас как не куча протухшая, там обязательно в ней или рядом какой праведник нарисуется.
– Бывает. Главное, надо шевелиться побыстрее. Мне так кажется, что твари отоспались где-то в подвале, теперь пошли к захоронке. Поклажу разберут и назад, в гнездо. И как бы не нагнали ненароком.
– Вот нагонять не надо. Я их чудом просто почуял в этих каменных джунглях. Вцепятся в загривок – и уля-улю... Так что давай, поднажмем. Пусть с голодным брюхом, но живыми. И молча все. Слышишь, ебарь шерстистый? Молча!..
Фашиду все не нравилось. Свербело где-то в загривке: чувак, жопа, жопа приближается! И эти шестеро мордоворотов рядом, в спину дышат. И на редкость шустрый молодой идиот, который умудрился взбаламутить всю округу и подался в бега. И совершенно невероятные открывшиеся у пацана таланты. Ну откуда, откуда он мог наловчиться мощнейшие магические закляться снимать? Ведь когда ползли по болоту и потом дома за ним приглядывали – не было там никаких супер-способностей! Фашид бы почувствовал, он ведь не салабон, только-только вставший на дорогу приключений. Зато теперь – поместью каюк, соседи все наскипидаренные с жаждой мести в горячих сердцах. Да еще толпа чурок укурившихся, кто польстился на золото святош, рванув искать чужака быстрее собственного свиста. Хотя распоследний попрошайка на паперти знает, что у попов быстрее костер или дыбу получишь, чем завалящую монетку добудешь. Редкостные скряги и проходимцы, пробы ставить негде. Хорошо еще, что папаша нынешнего императора им чуток крылышки подрезал, самых бодрых в монастыри загнал или тупо обвинил в ереси и свои же ради спокойствия верхушку старой церкви уполовинили. Зато теперь – независимая контора, отделена от государства. Налоги платит. Старается лишний раз на себя внимание карательных органов не обращать. А то ведь просто с последствиями: конфискация для недвижимого имущества, каторжные работы для движимого, если после пыток шевелиться могут.
Но все равно. Как-то было неправильно, тревожно. Лоботряс без связей, знакомств – и до сих пор не пойман? И в канализации шататься – это ведь тоже надо было уметь. Тут колодцев притопленных полно, занырнуть и навсегда с концами пропадешь на раз-два! Разные ублюдки схроны делают. Нарваться на нож – дело пары часов. А попрыгунчик еще с прошлого вечера под землю забился. И мало того, он ведь куда-то снова потопал! Поисковый артефакт четко показывает – метка смещается. И пока пару дыр проверили – лишь крыс спугнули. Ни следов, ни бродяг, никого.
Выбравшись на очередной крохотный пятачок, Фашид осмотрелся и решил чуть-чуть перевести дух. Стар он уже по колено в вонючей жиже мотаться. Надо чистой водички из фляги отхлебнуть, сплюнуть на изрытый кошачьими следами песчаный пол.
– Куда дальше? – поинтересовался громила, возглавлявший группу наемников.
– Правый проход. На север дальше пойдем.
– Может, верхами? Быстрее будет.
– Здесь камни кругом, след потеряем. Почему-то в подземельях на одном уровне худо-бедно можно направление засечь. А в городе сверху вниз или наоборот – только время зря терять. Погрешность такая, что запросто можно мимо пройти и не заметить.
– Может, другие артефакты мешают? Модно сейчас стало всякие штуки в подвалы прятать и в богатых домах держать. От воров, для сохранности продуктов.
– Может... Но след пока свежий, к вечеру наверняка нагоним. И...
Из того самого прохода, куда собирался дальше направиться Фашид, на свободное место вывалились несколько чужаков. Причем один из них притормозил и закупорил проход, не давая хвосту отряда выбраться наружу. Похоже, для незнакомцев встреча была столь же неожиданной и неприятной, как и для команды Фашида.