Шкура лисы
Шрифт:
Предательство профессионал не рассматривает как некую ущербность морали. Мораль в таких делах вообще вводная, постоянно отсутствующая. Верность - это немного страха, много лени, немного усталости, совсем мало ума и много пустых надежд... Если эти компоненты вычленены в характере завербованного агента с ошибкой, то и результат соответствующий: выбор клиента и качество вербовки оставили желать лучшего. Брак, одним словом.
Впрочем, само слово "предательство" по смысловому значению здесь не подходит. Предают того, к кому испытывали чувство привязанности. А таков ли завербованный информатор? И способен ли он на преданность вообще, хотя бы, например, по отношению к собственной кошке?
Вопросы не из числа тех, которые задают себе горные инженеры, устанавливая крепи в шахте: не подведут ли,
Удержание информатора от предательства - смесь инженерной работы и отношений психоаналитика с пациентом. Проще говоря: манипулирование человеком в низменных целях, психологическое обольщение при полном равнодушии к его судьбе.
Вербовка требует времени для изучения перспективного объекта и значительных усилий для его "обволакивания". Изначально выбрать правильную цель - существенно. Если, например, нелегала интересует производство металлов и, скажем, финансовая кухня, где вывариваются цены на стальной прокат, то уборщица, вычищающая мусорные корзины генерального директора комбината металлоконструкций или его помощника, полезнее для вербовки, чем министр экономики.
Концепция вербовочной работы подбирается шпионом по найму, что называется, исключительно "под себя" и за свой счет. Он лишен роскоши правительственных контор использовать экспертов по психоанализу, теории поведения, психоэтническим особенностям людей и моделированию вербовочных подходов. Приходиться набираться ума и практического опыта по этим вопросам самоучкой. Эта постоянная нацеленность шпиона по найму на вербовку агентуры вполне учитывается охотником за нелегалами.
В шпионской работе есть своя стандартная логика и в этом кроется опасность. Шпион за шпионами умеет думать в манере нелегала, по следам которого он спускает свору своих помощников. По этой причине вербовку информаторов нелегал пытается проводить там и так, где и как по расчетам охотника за шпионами он этого делать не собирается.
Предположим, шпион берет подряд на работу в Барселоне, Кощице, Астане или Куала-Лумпуре.
Службы контрразведки, правительственные или частные, в том числе и в этих городах, несомненно держат дежурные ловушки (информаторы и "подсадные") в местах, где чаще всего всплывают "чужаки", владеющие двумя или тремя языками, скажем, английским или французским, китайским или арабским, принятыми в международном обиходе. Такие же дежурные ловушки, более низкого, конечно, "представительского уровня" (информаторы и "подсадные", используемые региональной милицией или полицией) дают "отмашку оранжевым", если в них обозначился иностранец, владеющий местным языком.
Обходной маневр подобных заградительных "дозоров" можно совершить с помощью "контакта поддержки", созданного в месте заброски, скажем, во время приезда этого "контакта" в какую-то третью страну или переданного нелегалу "невзначай" другим его агентом.
Как же развертывается вербовка "контакта поддержки"?
Первое правило обработки человеческого сырья, из которого лепиться "контактный агент", схоже с основным законом любой сделки: не доверяешь, не начинай разговора. А если начинаешь, предложи нечто, что больше всего могло бы заинтересовать противоположную сторону. И это - уже следующее правило. Скажем, внушить надежду на возможность удовлетворить определенные деловые потребности - провести переговоры с фирмой, посетить магазин, где намеченная жертва может воспользоваться скидками по рекомендации нелегала, встретиться с интересным деятелем для интервью, помочь с нужными знакомствами и тому подобное. Затем непременно обнадежить перспективами такого же характера на будущее. Если тип склонен к публичности - в меру развлечь, завязать дружбу, подделаться под его интересы. Если тип из тех, кто потеет от восторга при упоминании о тусовке, на которую ему никогда не попасть, помочь на деле, ничего не обещая заранее, то есть отвести на ещё более фешенебельное сборище. Если человек поведал один-два секрета из своей интимной жизни, нелегал признается, что и у него бывают аналогичные проблемы. Предположим, клиент
Так осуществляется соблазн.
Далее должно возникнуть подобие дружбы. Это основа для сохранения отношений. Но на этом этапе нелегал ещё не выставляется щедрым и состоятельным. Достаточно свободным в средствах, не более. В противном случае у клиента заранее, то есть несвоевременно ещё, может возникнуть подозрение. Конечно, со временем так и будет, но ещё не теперь... Клиент ведь все-таки помнит, что его работа связана с некоей тайной, с секретами, доверием руководства или кого повыше. Шпион проявляет полнейшее равнодушие к этому главному в его глазах достоинству типа. Основное в линии поведения - шпиону нравиться общаться с родственным по духу человеком. Так уж сложились отношения. Нечто вроде судьбы-злодейки. Душевная близость.
Совершенно ясно, что человека, сидящего на ворохе важной информации, быстро не заполучишь. Поэтому не стоит замахиваться широко. Вокруг этого вороха определенно расставлены ловушки соответствующей службы безопасности. И чем значительней обхаживаемая фигура, тем их больше и тем они изощренней. Нелегал намечает цель по зубам - не крупного человека, обычного клерка. Но и тут следует делать все, чтобы предвосхищать сомнения клиента, который в глубине души в конце концов начинает догадывается, конечно, что новый друг добивается от него чего-то. Но клиенту уже должно быть жалко прерывать приятную игру в дружбу, которая к тому же приносит все более ощутимые удобства и - никаких видимых обязательств в обмен.
"Момент истины", однако, приближается. Клиенту предстоит сделать шаг, который и превратит его в "контакт поддержки". То есть, в предателя своей организации или системы. В сущности, это драма, но драма только для него, не для нелегала. Именно поэтому сцена должна пройти вполне обыденно, рутинно, без малейшего драматизма. Тут, как говорится, необходимо поменьше философии и побольше наличных. Главная задача нелегала в ходе такой встречи - не заполучить обещание давать информацию, а успокоить клиента и - не его совесть, конечно, с которой тот уже расстался, а снять у клиента неминуемо возникающий в нем страх, страх перед будущим. Но попросить все же что-то следует. То, что сравнительно легко и совершенно безопасно достать. Как вещественное свидетельство того, что беспокоиться не о чем. Достать к тому же нечто незначительное, совершенно безопасное для тех, у кого "это" будет взято. Скажем, телефонный и E-Mail справочник правительственного управления или корпорации на денек всего-то, поскольку нелегалу необходимо сделать несколько срочных звонков, а это существенно сэкономит его время.
Разумеется, электронная записная книжка, в "памяти" которой загнана часть данных из этого справочника, как раз и лежит в кейсе клиента, откликнувшегося на просьбу нелегала вместе пообедать вечером, сразу же после работы.
И нелегал не встречается с "другом" пару недель, а то и месяц. За это время на душе клиента затянутся рубцы на ранах, вызванных сомнениями или угрызениями предыдущих дней. Такова натура человека. Раковый больной, ошарашенный диагнозом, спокойно спит через неделю...
Ну, а теперь можно звонить, договариваться об очередной встрече, на которой нелегал расписывает свой деловой успех в результате телефонных звонков и обменов электронными письмами напрямую, минуя посредников, с нужными людьми. Ссылаясь на результативность опыта, нелегал просит "друга" во время встречи с тем-то и тем-то задать такой-то вопрос или, ещё проще, сделать для него выписку из такого-то доклада и все с той же целью - помочь в делах.
Теперь пора решающей перемены. "Друг" станет надежным, во всяком случае, на какое-то время, "контактом поддержки", после того, как примет от вас крупный подарок. Как при женитьбе. Невеста принимала знаки внимания ужин в ресторане, вечеринки, кое-какие услуги и сувениры, подарок ко дню рождения и на новый год. Жене приносят деньги. Пора.