Шквальный ветер
Шрифт:
Когда Магарамов доложил Дудаеву о проведенной работе и о разведданных, полученных от агентов, генерал, взглянув на карту, одобрительно кивнул:
– Хорошая задумка. Если получится, это будет не хуже Буденновска и Первомайска.
– Получится, обязательно получится! Разрешите лично возглавить группу?
Дудаев подумал:
– Здесь ты тоже не менее нужен. Но коль все сам продумал, проработал, придется разрешить. Главное - не упустить ни одного оккупанта. Это батальон из двести первой бригады. Ты знаешь, как много неприятностей она нам доставила. Надо отомстить и за Самашки, и за Шали, и за Гудермес. Сколько тебе нужно людей?
– Думаю, хватит пятидесяти.
– Не мало? Можешь взять сто. Учти, батальон хорошо вооружен.
– Знаю. Но там много ягнят, ещё не побывавших в настоящем бою. Ко всему
– Правильно, надо все предусмотреть. Свяжись с Басаевым. У него ребята надежные, проверенные.
– Хорошо, сделаю, как вы нас учили...
...Аслан пошел вдоль линии засады. До прохода колонны оставалось два часа, но боевики ещё в сумерки, чтобы их не засекла авиаразведка, сосредоточились в ущелье. Они приготовили себе отличные позиции: глубокие норы под кустами, которые ни с неба, ни с горы не рассмотреть. Зато у них обзор превосходный: дорога от самого поворота из-за горы чуть ли не до селения Ярыш-Марты просматривается как на ладони.
Пятьдесят боевиков против батальона. Соотношение сил не предусмотрено никаким боевым уставом, никаким опытом прошлых войн. Но здесь, в Чечне, отряды Дудаева не раз демонстрировали и военную хитрость и высокую выучку: горсткой налетали на позиции российских войск, на гарнизоны, на военные объекты, на колонны, били, жгли, взрывали и тут же исчезали в подготовленных заранее укрытиях в горах или аулах. Правда, не обходилось и без потерь: русские устремлялись по пятам, загоняли в аул или в ущелье и начинали лупить снизу и сверху - из пушек, минометов, "Градом", ракетами, бомбами... Война есть война. А российских сил здесь море - и мотострелки, и авиация, и МВД. Ушки надо держать востро...
До подхода колонны около часа, но все на боевом взводе: сосредоточены, тщательно замаскированы, с направленными стволами гранатометов, крупнокалиберных и обычных пулеметов в сторону дороги, в точки, уже пристрелянные, где должны появиться бэтээры, два танка, и другая боевая техника.
Время тянется мучительно медленно, и в голову Магарамову лезут всякие беспокойные мысли: а вдруг неверные приготовили им какой-нибудь сюрприз, и саму колонну используют как приманку? Не должно бы. Русских потому и легко бить, что они не в меру доверчивы. Вот и сейчас они надеются на мирные переговоры, о которых недавно объявили и долдонят по радио и телевидению целыми часами. Они якобы даже начали отвод войск. Вот и особо не скрывают, что из Сум-Шале выходит батальон...
Позицию Аслан выбрал - лучше не придумать: поднявшееся над горой солнце будет бить русским прямо в глаза, что, несомненно, затруднит обзор, особенно прицеливание, а его боевики смогут вести огонь без всяких помех и опасения, что демаскируют позиции.
Пропищал зуммер портативной радиостанции: наблюдатель, расположившийся в двух километрах от засады, сообщал о подходе колонны.
Магарамов недоверчиво глянул на часы. До подхода колонны было ещё не меньше часа. Она просто не могла так быстро дойти до засады. Да и сама вскоре показавшаяся колонна выглядела странной. Вместо боевых машин за БТРом охранения потянулись автобусы, грузовики, хоть и крытые, но набитые явно не военным имуществом, а домашним скарбом. Колонна приближалась, а Магарамов все был в растерянности: машины явно не боевого батальона, хотя и шли с охранением. Но если их пропустить, будет ли через час вторая колонна, та, которую они ждут? Не получится ли так, что выход её отменен? К тому же справиться с ней будет куда труднее. А тут лишь два БТРа...
Ближайший боевик полуобернулся к Магарамову, замер в ожидании команды на подрыв фугаса. Наконец, когда из-за поворота показалась утыканная антеннами КШМка, он решился: Та колонна, не та... Все равно там русские.
Как только "кашээмка" поравнялась с заложенным в склоне горы фугасом, Магарамов махнул рукой. Тут же долину потряс громовой раскат. И загудело под горой, загремело, заухало, затрещало. Там, где секунду назад была командно-штабная машина, к небу взметались громадные языки пламени с клубами черного, смрадного дыма. И впереди, и позади этого гигантского факела взметались разрывы гранат
Всего пятнадцать минут потребовалось боевикам Магарамова, чтобы превратить колонну в груду покореженного металла, в смрадно дымящуюся ленту. Кое-где ещё рвались разбросанные взрывами снаряды, из-за валунов гремели редкие автоматные очереди: это отстреливались уцелевшие бойцы.
Но лупили они больше со страху, кто куда...
Дело было сделано, и Магарамов дал команду отходить.
14.
Полковнику Колодкину через спутниковую связь удалось подслушать радиоразговор генерала Дудаева с видным российским коммерсантом, которого в президентских кругах величали князем Волынским. Новоявленный бизнесмен высокой должности в президентских структурах не занимал, ничем особенно не выделялся - ни экономической образованностью, ни политическим кругозором, а сколько помнил его Колодкин, всегда вертелся в орбите высшего начальства, пользовался его покровительством. Он имел друзей не только в нашем правительстве, но и повсюду в СНГ, и даже за рубежом. Когда Дудаев был провозглашен президентом, Волынский побывал у него на "коронации", присутствовал на параде. Зная это, Ельцин в прошлом году включил Волынского в комиссию по переговорам, надеясь, что тому удастся найти общий язык с мятежным генералом. И хотя Дудаев в переговорах не участвовал, Волынский несколько раз встречался с ним. Однако склонить генерала к примирению не удалось. Более того, Дудаев обратил его в свою веру: и Волынский вместе с другими демократами стал ратовать за отделение Ичкерии от России, выступать в газетах и по радио с продудаевских позиций. Колодкин удивлялся: другому давно бы за это голову открутили, по крайней мере, под банкротство подвели, а с Волынского как с гуся вода - все ему прощалось. Он продолжал оставаться приближенным "двора его величества".
Перехваченный разговор Волынского с Дудаевым был не первым и криминала особого не носил, даже, на первый взгляд, интереса не представлял, но Колодкину, искушенному в политических интригах, показалось странным, что в самый канун президентских выборов в России, когда Ельцин на весь мир заявил, что войне в Чечне наступает конец, Волынский вдруг предложил Дудаеву принять журналистов от демократической прессы и дать им интервью. Кого конкретно, он пока не назвал, обещал ещё связаться и уточнить.
Колодкин знал эту "демократическую" братию, не раз писавшую о чеченских событиях, выступавшую на радио и по телевидению так однобоко, а порой и насквозь лживо, что у солдат и офицеров, находившихся в Чечне, чесались кулаки. На этот раз контрразведчика меньше всего интересовали журналисты. Хотя... а почему бы к Дудаеву, коль он так любит давать интервью, не попытаться подослать кого-то под видом корреспондента? Только нужна хорошая рекомендация такому человеку, чтобы ему не чинили препятствий. Кто может похлопотать за него? Хаджиева? Она ведь и сама под видом журналистки крутится у аэропорта Северный. А кого она порекомендует?.. Стоп, Русанов просился отпустить его в Шали, где, по данным нашей разведки, частенько бывает сам президент Ичкерии. Следователь надеется встретиться со знакомым летчиком и уверяет, что если не уговорит его вернуться к своим, то склонит поработать на Российскую армию.
Идея заманчивая. Судя по снимку в газете, летчик бывает в окружении Дудаева, а только вчера начальник Колодкина интересовался, когда же подберемся к мятежному генералу.
И раньше Колодкин горел желанием отомстить Дудаеву, сам готовил план покушения на него: засылал в аулы диверсантов и террористов, подкупал абреков из окружения генерала или тех, кто мог присутствовать на проводимых им митингах в аулах. Но таких, кто решился бы отдать свою жизнь ради мести или идеи, не нашлось. Тогда с помощью военных инженеров был разработан другой, более простой и безопасный для исполнителей план устранения предводителя боевиков. Дудаева стали караулить летчики: как только он выйдет на спутниковую связь с кем-либо из абонентов, летчик пускает по радиолучу ракету...