Шнифер
Шрифт:
– Ты верно сказал, что этот город уже не тот, Кент, – Роджер стряхнул пепел в банку, но промахнулся. Серый столбик упал ему на трико и рассыпался. – И люди в нем уже не те, если ты понимаешь, что я хочу сказать. Сейчас не развернешься, как раньше. Знаешь, чем я теперь занимаюсь?
Вопрос был из разряда риторических, и Кент предпочел на него не отвечать. Он пристально наблюдал за Роджером и за его нервно подрагивающими руками.
– Я теперь барыга, Кент. Причем барыга не самого высокого уровня. Перекупаю всякую краденую срань и благодаря этому кое-как держусь на плаву...
–
Роджер небрежно махнул рукой.
– Оно заглохло. Я не способен сам находить клиентуру. Разгуляй помогал мне на первых порах, а потом у него появились свои делишки. То одно, то другое...
– Чем он сейчас занимается?
– Не знаю, – Роджер несколько раз глубоко и шумно затянулся. – Говорю тебе, я давно его не видел. Может, и ничем. Бухает и все такое... Ну, он вроде провел с месяц назад пару выгодных скоков. Со Шкетом. С Громилой у него вроде какие-то дела были. И это все, что мне известно. Но в основном... Разгуляй тоже изменился. Все чаще и чаще топит себя на дне бутылки. Застойные времена, Кент, если ты меня понимаешь.
– А Пит?
– Пит завязал, – Роджер криво усмехнулся. – Когда я общался с ним в последний раз, ты бы видел, с какой гордостью он заявил об этом. «Все! Никакого криминала!» Тоже мне законопослушный гражданин!.. Но это все его баба, на которой он решил жениться, вот что я тебе скажу, Кент.
– Пит женится?
– Собирается. На следующей неделе, – Роджер бросил окурок в банку, а затем и сплюнул туда же. – Она так придавила его каблуком, что тут уж не вздохнешь, не выдохнешь. Железная бабенка... Короче, все забились по норам, Кент. И каждый вроде как доволен этим.
Он замолчал и теперь сидел, насупившись, раздувая ноздри. Кент хорошо знал эту манеру. Роджер упивался жалостью к себе. Он всегда был самым хлипким из их старой компании.
Кент обвел взглядом комнату. Пыль на экране телевизора и скомканные газеты были далеко не единственными показателями царившего вокруг беспорядка. Усеянный плевками и окурками пол, обилие пустых бутылок и грязных захватанных сальными пальцами граненых стаканов на журнальном столике, остатки засохшей еды, жеваная серая майка, валявшаяся на неубранной кровати... А ведь три года назад эта квартирка выглядела очень даже ничего.
Взгляд Кента остановился на большом рекламном постере жевательной резинки, пришпиленном к стене двумя тонкими иголками. Белокурая миниатюрная девушка в розовом бикини демонстрировала в улыбке блеск своих белоснежных зубов. Кент удивленно вскинул брови. Лицо модели показалось ему знакомым.
– Это?..
Роджер перехватил его взгляд и мрачно кивнул.
– Марина. Да. Разгуляю чертовски льстило, что его подружку пригласили в эту дешевую рекламу... Будь они и сейчас вместе, Разгуляй не стал бы таким, как...
– Они расстались? – Кент поднялся со стула и вплотную приблизился к постеру.
– Что?.. Так ты... Черт! – Роджер одним движением взъерошил жесткие непослушные волосы. – Я и забыл, что ты не в курсе... Марина погибла.
Кент резко обернулся.
– Как погибла?
– Ну, она... Она утонула, Кент, – теперь уже Роджер выглядел растерянным. – Почти год прошел. Я думал, Разгуляй написал тебе...
– Здорово, братела! Вот сюрприз так сюрприз! Скажу тебе честно, не ожидал. Да какой там? Разве можно было ожидать чего-то подобного? Я ведь думал, никогда больше тебя не увижу. Все, свалил за кордон, обжился, большим человеком стал. Иностранец! Етих твою мать! А ты вот как, значит... Приехал все-таки? Старых корешей проведать решил? Молоток! Не, право слово, молоток! И как кстати приехал-то! Как раз почетным гостем у меня на свадьбе будешь. Это же настоящий подарок, Кент!
Всю эту тираду Пит выдал практически на одном дыхании, но не забывая при этом похлопывать Кента по плечу. Радость от встречи была вполне искренней.
– Ну, пошли тяпнем по маленькой, – предложил хозяин, увлекая Кента в кухню. – Пока моей зазнобы нет, слеганцухи накатить можно.
– Так вы уже вместе живете?
За истекшие три года Пит изменился, и Кент не мог не отметить этого с ходу бросающегося в глаза обстоятельства. Старый приятель заметно располнел, на остроносом носу появились квадратные очки в тонкой оправе, которых не было прежде. А главное, взгляд... У Пита был совсем другой взгляд. Мертвый и ничего не выражающий. Его бойкая речь никак не вязалась с его взглядом.
– А чего зря время терять, – Пит быстро соорудил на столе нехитрую закуску и увенчал все это пол-литровой бутылкой водки. Рядышком появились и две пузатые хрустальные стопки. – Мы ж вроде как не дети уже. Верно? Да и что меняет штамп в паспорте? Сам посуди. Главное, чтобы взаимопонимание было. А ты сам-то как, Кент? Женат, нет?
– Нет. Не довелось пока.
Кент с интересом наблюдал за тем, как Пит сноровисто разливает водку по стопкам. Удивительно, но он всегда это делал как-то особенно. Не так, как все остальные. С некоторой долей изящности, что ли?
– А что так?
– Наверное, не сумел найти подходящую спутницу жизни, – Кент пожал плечами. – Не все же такие везунчики, как ты. Значит, у вас это есть?
– Что есть?
– Ну, ты сам сказал. Взаимопонимание...
– А-а! Да. Конечно, есть. Как же без него, братела? Ну, за встречу!
Пит призывно поднял свою рюмку. Друзья чокнулись и выпили. Кент насадил на вилку порцию квашеной капусты и отправил ее в рот. Пит, невзирая на обилие яств на столе, закусывать не стал. Вместо этого он закурил сигарету и глубоко затянулся.
– Ее зовут-то как?
– Кого?
– Жену твою будущую, – Кент улыбнулся.
– А-а! Жену-то? Оля. Не девушка – сказка! Поверь мне, Кент, – Пит слегка подался вперед, и висевшая у него на шее массивная золотая цепь качнулась над столом. – Я, как ее встретил, сразу понял – вот она! Моя единственная и неповторимая. А что? Бывает такое, Кент. Я сам раньше не верил, а ведь бывает, видишь. До сих пор парю, как на крыльях.
– Да, это здорово, – сдержанно произнес Кент, наматывая на вилку еще одну порцию капусты. – Я слышал, ты даже из-за нее в глухую завязку ушел. Ни с кем никаких дел больше не имеешь...