Сходняк
Шрифт:
— А, ну не знаю. Я же оторвался от российской действительности и в политический фольклор не врубаюсь. В сортире? Да хоть бы и в сортире — главное, чтоб не забыли воду спустить… А что Урусов?
— Сидит тихо. Жалоб нет.
— Держите его там крепче. Пусть, сволочь, посидит в подвале с мое, пока я не вернусь. А там посмотрим, что с ним делать…
Поговорив с Чижевским, Варяг наконец вспомнил о Билли Лайле, который все это время терпеливо сидел за своим столом с угодливым выражением лица.
— Вот что, Билли, — начал Варяг, сев на стул напротив исполнительного директора. — Я тебя сейчас удивлю, но ты не удивляйся. «Интеркоммодитис» надо срочно продать. Вместе с нашими филиалами в Канаде
Сколько за это можно получить? Миллионов пятнадцать можно?
— Как продать, Слава… У нас же потрясающий бизнес. У нас самый чистый отмывочный бизнес на всем Восточном побережье! — Билли Лайл был ошарашен столь неожиданным решением босса. — «Интеркоммодитис» — это же идеальная стиральная машина, которая отмывает и отбеливает любые грязные бабки и в любом количестве!
Да колумбийские наркобароны только мечтать могут о такой стиральной машине!
Но Варяг был непреклонен.
— Увы, Билли, так надо. Мне срочно нужны деньги. Срочно. У меня нет другого выхода. — Он не хотел посвящать глуповатого и болтливого Билли в свой план: ведь эти пятнадцать миллионов он рассчитывал потратить все до последнего цента, чтобы найти и вернуть пять миллиардов… А вот этого Билли как раз и не слеовало знать. Услышав от Чижевского малорадостную новость об исчезновении Николая Ивановича, Варяг понял, что Яютерялась единственная ниточка, которая могла бы привести его к деньгам общака. И теперь ему придется обращаться за помощью к ворам. Но чтобы подкрепить свои аргументы, требовалось предъявить им хотя бы малую толику общероссийской воровской кассы — хотя бы эти жалкие пятнадцать миллионов. И Варяг принял непростое, но абсолютно верное в сложившейся ситуации решение. Сам, в одиночку, пускай и с помощью верных людей, он вряд ли сможет поймать Николая Ивановича. Ему нужна сильная поддержка. И за этой поддержкой придется обращаться к ворам — иного выхода нет. Придется собирать большой сходняк. А значит, надо возвращаться в Россию. С деньгами.
Пятнадцать миллионов — это хорошая кость тем псам, которые, позарившись на щедрые посулы, продали своего смотрящего за понюх табаку. И получили шиш с маслом…
— Ну так что, Билли? Сумеешь найти покупателя за неделю?
— За неделю? — горестным эхом отозвался Билли. — Пятнадцать миллионов?
Это нереально.
Но Варяг понял, куда клонит исполнительный директор. И принял его негласное предложение.
— Вот что. Билли. Поступим так, К концу следующей недели ты должен мне дать номер счета в надежном банке — лучше европейском, — куда ты переведешь пятнадцать миллионов за «Интеркоммодитис». Все, что ты сможешь наварить сверх этих пятнадцати миллионов, будем считать твоими комиссионными. Идет?
Лицо Билли Лайла расплылось в приятной улыбке. — Надо попробовать. Хотя сроки ты мне даешь нереальные.
— Билли! — Варяг встал, собираясь уходить. — Я же знал, кого взять исполнительным директором компании. Действуй!
Варяг надеялся, что внушительные гранитно-стеклянные архитектурные монстры Нью-Йорка и витрины нью-йоркских магазинов хоть немного отвлекут Лену от горестных мыслей, в которые она была погружена все последние недели. На следующий день после прибытия в Нью-Йорк он взял такси и повез их на экскурсию по городу: сначала прокатил по фешенебельной Парк-авеню, потом показал экзотический Чайнатаун, где по всем улочкам стояли лотки с дешевой одеждой, электроникой и часами и приветливые торговцы зазывали покупателей «небывалыми скидками» и «последними распродажами». Потом они взобрались на смотровую площадку стодесятиэтажного небоскреба Международного торгового центра, а вечером прошлись пешком по иллюминированному Бродвею. Но диковинки города-спрута произвели впечатление только на Лизу, которая взирала на все американские чудеса горящими глазами.
Сам Владислав торопил время и с нетерпением дожидался вечера. Оставив Лену с Лизой в квартире и настрого запретив им подходить к телефону и реагировать на вызовы домофона, он спустился в скверик и сел на скамейку перед телефонной будкой.
В восемь с минутами никелированный телефон взорвался пронзительной трелью звонка. Варяг подбежал к будке и снял трубку. Это был Чижевский.
— Есть зацепка, Владислав Геннадьевич, — торжествующе доложил он. — Военный атташе в Бразилии -Богдановский Александр Сергеевич. Это бывший резидент ГРУ в Венесуэле. Начинал переводчиком цирковых трупп, которые в семидесятые годы гастролировали по Латинской Америке. Потом, говорят, баловался литературными переводами и даже, кажется, завоевал довольно престижную премию за перевод какого-то бразильского романа. Последние пять лет работает в Рио-де-Жанейро. Он непосредственный начальник Сурикова. А ваш Суриков действительно сидит в Рио уже два месяца. Занимается переговорами по оружию.
Вот только отзывы о нем неважные…
— В каком смысле? — насторожился Варяг, украдкой оглядываясь по сторонам: нет ли слежки.
— Да выпивает крепко наш Суриков. Можно даже сказать, страдает мини-запоями. Его даже хотели списать, но из Москвы поступил сигнал: оставить на месте.
— Видно, не хотят, чтобы он появился дома… — предположил Владислав. — Так, интересно, Николай Валерьянович. А как бы мне его вызвать сюда? В крайнем случае придется лететь в Бразилию, но окольными путями — через Пуэрто-Рико, а это головная боль.
— Его можно будет вызвать в Нью-Йорк, — уверенно заявил Чижевский. — Я этот вопрос уже проработал. В Нью-Йорке, точнее, в нашем представительстве в ООН работает еще один старый гээрушный кадр — некий Андрей Кофман. Тоже, кстати, литератор.
— Что это у нас все литераторы один к одному гээрушныс кадры… — усмехнулся Варяг.
— Жизнь — суровая штука, Владислав Геннадьевич! Как говаривал товарищ Сталин, у нас, если надо, и кошка будет лаять… Так вот, позвоните Кофману, сошлитесь на генерала Бондарева… Право, не знаю, кто такой этот Бондарев, но это не важно… Сошлитесь на генерала Бондарева, скажите, мол, вы его старинный приятель, ну и попросите оказать содействие Там на бу Дущей неделе намечается некое международное мероприятие под эгидой какой-то комиссии ООН — под этим соусом можно будет Богдановского пригласить в Нью-Йорк. Ну и заодно этого Сурикова…
— Вас понял, Николай Валерьянович, очень хорошо. Спасибо! Связь держим через офис «Интеркоммодитис». Телефон 555-89-90 по манхэттенскому коду. Меня там можно будет найти через Билли Лайла. Это исполнительный директор компании.
Владислав связался, как и научил его Чижевский, с Кофманом, и тот, нимало не удивившись звонку незнакомого русского, сразу вызвался помочь. Видно, имя генерала Бондарева обладало просто магической силой воздействия на работников росзагранпредставительств, раз ооновский чиновник без колебаний пообещал оказать содействие.
И действительно, созвонившись с Кофманом на следующий же день. Варяг получил подтверждение того, что Суриков и Богдановский прибудут на следующей неделе в Нью-Йорк из Рио.
Итак, сети были расставлены. Теперь осталось только поймать птичку.
Глава 44
Большой пруд посреди Центрального парка в Нью-Йорке облепили гомонящие дети. Группа подростков, столпившихся у каменной статуи неопределенной половой принадлежности, пускала парусные кораблики. Сегодня день был ветреный, и игрушечные яхты бодро рассекали волны игрушечного океана, к радости юных зрителей.