Сходняк
Шрифт:
Фрол поморщился.
– Деточка, я вас умоляю. Не стойте из себя наивную, пардон, дуру.
«Разведка, разведка... – зашевелилось у Алексея в мозгу. – Значит, хренов викинг не из ФСБ, а из разведки? Ну и муравейничек мы разворошили, однако. Только грушников нам не хватало. Ну, дела-а...»
– Нет, стойте, – он поднял руку. – Что-то тут не так. Слишком уж хитро все... Если вы не врете и белобрысый действительно из ГРУ, то на кой хрен ему путаться с этим бандюшонком Зубковым? Платина у него в руках, мы тоже. Зачем такие сложности наворачивать – какое-то киношное нападение на поезд, похищение... –
Фрол снисходительно улыбнулся.
– Во-первых, Глагол не верит никому, а значит, посылая платину и вас в одном вагоне, он стократно подстраховался бы – как раз на случай утечки информации, и уж тем паче на случай нападения. А во-вторых, сами подумайте: ну не глупо ли отправлять с таким трудом возвернутую платину в простом вагоне, под шутовской охраной, да еще вместе с теми, кто эту самую платину едва не увел из-под Глаголевского носа? Подставил, ох подставил вас генералушка...
– Все равно ни черта не понимаю! – раздраженно повысил голос Гриневский. – Ему-то зачем сдавать нас, тем более Зубу?! Да ладно – нас! Зачем платину отдавать Зубкову?
– Значит, выгода от задуманной Глаголевым комбинации стоит двух ящиков платины.
– И что это за комбинация?
Фрол равнодушно пожал плечами.
– А может быть такое, что Зуб и Глаголев заодно? – медленно озвучил Карташ мысль, которая вертелась у него в голове еще со времени побега из алюминиевого города.
– Кто знает, кто знает...
– Или Глаголев не сомневается, что вернет платину в самое ближайшее время...
– Опять же – кто знает.
– Дьявол, у меня уже мозги закипают от всех этих вариантов, расчетов-подсчетов, многоходовок...
– Там, где крутятся большие деньги, молодой человек, всегда возникает большие сложности... Зато начинаешь понимать удовольствие, которое получает какой-нибудь Каспаров. Неслабое, доложу я вам, наслаждение, когда задуманная многоходовка, где на десять ходов просчитаны все возможные ответы противника, приносит задуманный тобой результат. Умение просчитывать на многие ходы вперед и выдвигает людей на авторитетные позиции. Просто смышленых людей хватает, про физически сильных уж и не говорю, но почему-то большинство из них вязнет в середине, наверх вскарабкиваются немногие. А чего не спрашиваешь, старлей, откуда я про эту твою малину прознал?
– Про «точку» – то? А чего спрашивать, все понятно, – вздохнул Карташ. – После пармских... событий тщательное расследование, казенно выражаясь, провели не только органы официального дознания. Вы вышли на мой след, отследили мои связи... Где-то, значит, я оставил след, ведущий на эту поляну.
– Что еще раз доказывает, как трудно быть человеком-невидимкой. Ну да, ну да, после того, как вы, колобки, столь удачно от меня ушли, от Зубкова ушли, я расставил посты повсеместно – на вокзалах, на хазе барышни, на хазе Таксиста, на этой «точке», даже к Бортко своего человечка приставил – кто вас знает, может, вы сдаваться побежите кверху лапками... Ага!
Карташ услышал, как громыхнула и визгливо проскрипела тяжелая металлическая дверь бункера, не
– А к нам гости, – сказал Фрол, как-то странно усмехнувшись. – Ну, покажи класс, старлей, скажи, кто пожаловал. Сыграем в «Угадай мелодию». Ух, если угадаешь! Сходу зауважаю.
– А что, можно попробовать угадать... – устало сказал Карташ и опустил голову. – Полагаю, к нам пожаловал «черный губернатор», Фрол Степаныч собственной персоной.
Глава 14
Охота на охотника
Двадцать первое сентября 200* года, 19.17.
– Догадливый у тебя лейтеха, – донеслось сзади. – Может, ты и прав, может, и в самом деле имеет смысл их задействовать...
Маша и Гриневский резко обернулись, Алексей же как сидел, опустив голову, так и продолжал сидеть. Сил не оставалось удивляться и оборачиваться.
Использовать, твою мать... И ведь всю дорогу все только и делают, что пользуют их, как вокзальную шлюху...
– А я кто тогда, по-твоему? – грозно сдвинул брови лже-Фрол.
– Вот уж чего не знаю, того не знаю, – равнодушно признался Карташ. – Но не Фрол. Настоящий Фрол не стал бы с нами такие долгие беседы беседовать. И опять же... не имел чести встречаться с Фролом до сего дня, но сдается мне, что и говорить он должен несколько иным языком.
– Чем же тебе мой язык не пришелся?
– Я не сказал, что не пришелся. Я сказал, что язык иной. Я ж все-таки находился среди сидельцев, хоть и обитал по другую сторону колючки. У тех, кто ходил... у них... Они просто другие. С виду такие же, но... словно помеченные. Даже сами себя называют – в том числе – «клейменными». А ты на зоне не был.
Хоть у тебя и повадки матерого волчары, однако – не был. Служил – это наверняка, людей мочить приходилось – это стопроцентно, тебя мочить пытались это к бабке не ходи... Но вот там ты не был.
– Ах ты ж, япона мать... – потрясенно пробормотал Гриневский. – А ведь точно! А я-то сразу и не допер...
Вновь прибывший наконец нарисовался перед ними – обогнул командирский стол, сел на свободный стул рядом с «двойником». Хотя на «двойника» он не был похож ни капельки. В дешевом пиджачке, с лысинкой, смахивающей на тонзуру, – скорее уж на почтенного счетовода из задрипанной государственной конторки он был похож, которому рукой подать до нищенской пенсии и чей удел – жиденькая кашка по утрам да программа «Вести» перед сном. Однако Таксист мигом подобрался, сделал каменное лицо и сел ровно. Ага, почуял силу, напарничек уркаганский...
– Не люблю вмешиваться в дела, где кипежная суетня вокруг все границы переходит, а выгода сомнительна, – сварливо объяснил Фрол-настоящий.
– Я и без таких танцев на жизнь не жалуюсь и без лишних головоломок с радостью отправил бы вас ощипывать траву на небесных пастбищах, кладоискатели доморощенные... Вот его благодарите, что живы до сих пор. И может, еще выживите. Это он придумал комбинацию, где вам живым нашлось место... – новый Фрол взглянул на «Фрола» предыдущего. – Ну рассказывай, чего замолк. Сам придумал, сам и объясни товарищам стратегию партии и правительства.