Шок и трепет 1978
Шрифт:
— О! Я песню сразу узнал! — заулыбался командир части.
Решив, что ему виднее, не стал отвлекаться, а продолжил:
— Так вот, наш солдат ходит по стране, сражается с захватчиками и, в конце концов, не только освобождает страну от нашествия, но и находит свою любовь.
— И что, весь этот спектакль будет музыкальным? — вновь влез в разговор неведомый капитан.
— Мы посоветовались с товарищем замполитом, и он сказал, что идея не плохая, — решил я подтянуть к разговору майора Родимова.
Свита во главе
Тот понял, что сейчас настал его звёздный час и закивал:
— Да, первоначально это была моя идея, когда после знакомства я узнал музыкальный уровень коллектива, — а потом неожиданно дал задний ход. — Однако сейчас, стало очевидно, что музыканты ещё слишком мало друг друга знают и не очень сыграны. Тут ещё работать и работать. Так что пока о полноценном музыкальном спектакле говорить рано.
Полковник недовольно хмыкнул и, поправив фуражку, покачал головой, явно зацепившись за мою идею.
— Что значит: работать и работать? А ты тут зачем? Работай, кто тебе не даёт?! Идея твоя — хорошая! Перспективная! Мне понравилась! Так что развивай, а я со своей стороны помогу! И если спектакль будет интересный, товарищей из штаба округа пригласим на премьеру. И всем будет хорошо! И тебе, и музыкантам твоим, в том числе! Так что майор, всё в твоих руках! У тебя вишь, какие добры молодцы — одним ударом — семерых! Тебе и все карты в руки! До Нового года ещё долго, так что не переживай — успеешь! Ведь справлять его мы будем как все — зимой, а не в сентябре.
Последние слова были явно предназначены для меня. Пришлось скромно потупиться, опустив глаза в пол.
— Поэтому, давайте-ка, исполняйте, что задумали, но только не только такое, какое исполнили! Исполняйте кроме этого и всякое другое, ведь в искусстве должно быть разнообразие! Уяснили? — чётко определил задачи и цели главный командир воинской части.
— Так точно! Будем исполнять разное! — торжественно пообещали мы в моём лице.
Полковник суровым взором оглядел свиту, затем посмотрел на оркестр и неожиданно для всех поблагодарил солдат за службу и за прекрасный репертуар!
В конце своей речи, сказав, что непременно будет ждать наш интригующий спектакль, не прощаясь, развернулся и, скомандовав своим подчинённым: «За мной!», в сопровождении командиров направился на выход.
— Я догоню! — негромко произнёс замполит капитану, и посмотрел на меня.
«Ой, что-то сейчас будет», — понял я, что разговор будет сложный и не ошибся.
Как только последний вышедший из ДК член свиты закрыл входную дверь, началась буря.
— Ты что, Кравцов, совсем из ума выжил — такое играть?! Кто разрешил? А?! Я тебя спрашиваю!! Что за самодурство?! Что за самоуправство?! Да, ты хоть знаешь, что я с тобой за такое сделать могу?! Ты у меня из нарядов не вылезешь!! Я весь устав тебя от корки до корки выучить заставлю!
Недовольство майора Родимова понять было можно. Не предупредили о репертуаре и чуть не подставили его под гнев начальства. Однако обиды обидами, а всё же орать на музыкантов, у которых при себе имеются музыкальные инструменты не самое лучшее решение. Натуры мы творческие, того и гляди разошедшемуся гражданину можем и барабан на шею надеть, вместо подворотничка или с гитарой его голову познакомить.
Но сейчас в руках у меня ничего подобного не было, поэтому решил остановить незаслуженные претензии чисто риторикой.
— Товарищ майор, командир нашей части сказал, что музыка хорошая. И она ему очень понравилась. Так в чём претензия?
— Во всём! Эта она ему потом понравилась. Когда ты ему зубы заговорил. А вначале совсем не понравилась! — не согласился со мной замполит.
— Товарищ командир, о чём Вы говорите? — поймал его я на слове. — Вам ли, как эстету, не знать, что музыка субстанция волшебная и далеко не все люди сразу способны принять её душой. Иногда требуется время для понимания столь высокой материи. И довольно часто, времени этого необходимо очень много. Нам с вами повезло — полковник проникся викингами почти сразу. Так что стоит ли об этом вспоминать?
— Стоит! Ещё как стоит! — не хотел успокаиваться визави. — А ещё стоит вспомнить, как ты меня обманул!
— Я? Да Вы что?! Я никогда никого не обманываю! — честно соврал я, забыв добавить, что не обманываю я исключительно при необходимости.
Я не мог вспомнить какое именно обещание я давал замполиту и не выполнил, а потому не собирался терпеть напрасных обвинений.
— А я говорю: ты мне соврал! — продолжил обвинять меня майор.
— Нет! — продолжил настаивать я на своём.
— А я говорю: да!
— А я говорю: нет!
— А я говорю, — зарычал замполит, — что наврал! Обманул!
— Хорошо. Скажите тогда: в чём именно?
— В том, что не выполнил ты своё обещание, Кравцов. Дал слово и не выполнил!
— Какое?
— А такое! Ты, Кравцов, заверял меня, что ты не маньяк-психопат. А сам обманул! Зачем?!
— Э-э, — опешил я от такого поворота событий и не сразу нашелся, что и сказать.
Замполит же, нахмуренно сверля меня взглядом, продолжал настаивать на ответе:
— Зачем обманул? Почему не сказал правду?
— Э-э, о том, что я маньяк-психопат? — понимая всю нелепость ситуации, негромко уточнил я.
— Да! Именно! Почему не открылся?
Не зная, как можно правильно ответить на столь неадекватный вопрос, покосился на ошеломлёно стоящих с открытыми ртами членов оркестра и негромко прошептал:
— Понимаете ли, товарищ майор, я стеснялся. Наверное, Вы и сами понимаете, что информацию такого рода, как правило, огласке не придают. Это, вроде бы, как бы, секрет…