Шолох: Теневые блики
Шрифт:
Не успела я выйти из Ведомства, как путь мне перегородила влетевшая в распахнутое окно бешеная алая ташени. Бумажная птичка, вереща, врезалась мне в грудь, после чего обессиленно упала.
Я подняла ее, осторожно оглянувшись: никто не заметил странной реакции волшебного предмета на прикосновение ко мне? Обычно ташени не вырубаются на руках адресата а, напротив, мило чирикают.
Алый — цвет Дахху. А Дахху должен был найти потерявшегося мальчика, жертву бокки. Новости от него — это важно.
«ВОЗДУШНАЯ ГАВАНЬ. ЖДЕМ.» — Гласила записка.
Очень содержательно, спасибо, друзья. То,
Я запахнула плащ и вышла на улицу.
ГЛАВА 4. Трудности амнезии
История Шолоха берет свое начало в XI веке. Тогда в Смаховый лес прибыли первые поселенцы: немногочисленные наследники уничтоженного за столетия до того народа срединников. Эти поселенцы начали строительство города и преуспели: сегодня в столице проживает около полумиллиона человек. Вы легко можете опознать потомков тех первых шолоховцев: вместо фамилий у них указывается принадлежность к тому или иному знатному Дому: например, Сайнор из Дома Ищущих — наш король. Всего таких Домов в Шолохе семнадцать.
Энциклопедия «Доронах»
под авторством Дахху из Дома Смеющихся,
черновик первый
В последнее время «Воздушная гавань» была нашим с Кадией и Дахху постоянным местом обитания.
Еще со времен первого года обучения у нас троих появилась такая привычка — выбирать себе какой-нибудь симпатичный ресторанчик в центре города и потом торчать там изо дня в день. Причем, снова и снова возвращаясь в одно и то же место, мы быстро начинали ныть, что оно нам надоело, и пора бы найти что-нибудь новенькое. Но, обыкновенно, к этому моменту местечко уже воспринималось как дом родной, и его достаточно сложно было променять на что-либо другое.
Чаще всего мы решались «на большие перемены» только после какого-нибудь важного изменения в других сферах наших жизней. Например, выбор «Гавани» произошел после нашего эпичного завершения учебы.
Это было в начале зимы. Мы с Кадией, прощаясь с Магистром Орлином, рыдали взахлеб. Ему даже пришлось отобрать у нас только что врученные дипломы, потому что иначе они бы просто утонули в слезах и соплях. Дахху переминался рядышком и тоже заметно грустил.
Окончание учебы для воспитанника — это не шутки. Может быть, я сужу предвзято, но, на мой взгляд, это куда больший стресс, чем просто выпуск из Академии или даже Башни Магов. Мы, воспитанники, в течение целых семи лет живем маленьким дружным кланом, где наука, быт и дружба переплетаются так тесно, что разорвать эти связи кажется невозможным.
Дом магистра Орлина, нашего наставника, был полон всякой живности: птиц, кошек, домашнего скота и двух огромных псов, звавшихся Билли и Вилли. Жуки и комары тоже наличествовали в изобилии, раз за разом вызывая у меня истерику — насекомых боюсь до ужаса.
Раньше Орлин был видным чиновником Лесного ведомства, яростным, мудрым и опасным. Потом, уйдя на пенсию, он решил брать учеников. Ничего странного — так делает большинство высокопоставленных государственных служащих. Это увлекательно, прибыльно и полезно для репутации. «Он учит молодых олухов» звучит куда лучше, чем «он прозябает на пенсии».
Специалистов, учившихся у наставников, в Лесном королевстве ценят выше, чем тех, кто получил классическое образование в Академии. Стать ее студентом может любой в Шолохе, если у него на то хватит сил и желания. В Академию идут, чтобы получить степень специалиста в какой-то конкретной научной сфере. Тем, кого интересует коммерция или рядовая военная служба, высшее образование и вовсе получать не нужно. А если подросток хорошо проявляет себя во время всеобщей магической подготовки — то добро пожаловать в Башню магов, где его ждет мало кому понятное, но явно великое будущее.
Наставничество, наш вариант, подходит тем, кто хочет посвятить себя государственной службе. Один Мастер берет себе несколько учеников и в течение семи лет играет для них роль преподавателя, воспитателя, друга и родителя. А иногда ненавистного зануды: довольно сложно быть непрерывно в хороших отношениях с человеком, который постоянно заставляет тебя что-то зубрить…
Зато те, кому довелось стать воспитанниками-сотоварищами и вместе проходить обучение, быстро оказываются лучшими друзьями. Во всяком случае, так случилось у нас с Кадией и Дахху, и я этому очень рада. Сложно представить себе более крутых ребят, чем Кадию с ее огненным характером и всепоглощающим жизнелюбием и Дахху, чья потребность во всем дойти до самой сути иногда даже пугает.
Пятнадцать минут спустя после выхода из Иноземного Ведомства я поднялась на плоскую крышу здания Казначейства, где и располагалась «Воздушная гавань».
Кадия и Дахху сидели за столиком у парапета и любовались панорамой столицы. С крыши открывался вид на Нижний и Верхний Закатный кварталы, на Дворцовый остров и Посольский район, на бурлящую жизнью набережную реки Нейрис. Все остальное пряталось под покровом леса. Только вдалеке над ровными рядами елок торчала завивающаяся спиралью Башня магов. На фоне солнце она казалась темнее, чем есть.
— Кого я вижу, вах-вах! — первой меня, как всегда, заметила Кадия.
Ее улыбка, обнажающая и верхние, и нижние зубы, была настолько широкой, что не умещалась на лице. Следы ночных приключений проявились в виде глубоких синяков под глазами, что, впрочем, совершенно не портило Кадию. Она из тех, кто отлично выглядит в любом состоянии. И благодарить за это надо не только хорошие внешние данные, но и то, что проглядывает за ними: искры оптимистического безумия, вихри всепоглощающей надежды на лучшее, твердую веру в то, что от жизни надо брать все.
Я села на свободный стул и выжидающе уставилась на друзей:
— Ну, порадуйте старушку Тинави информацией! Что там с мальчиком?
— Все хорошо. Я нашел его почти сразу после твоего ухода, — успокоил меня Дахху и рассказал все по-порядку.
Когда возникает опасность, все мы либо прячемся, либо бежим. Третьего не дано. Как выяснилось, спасенный нами ночью мальчик избрал первый путь: выкочив из дома, он затаился в кустах черники неподалеку от моего участка, пережидая. Дахху нашел его моментально.