Шотландский лев
Шрифт:
– Да, а также дочь одного из самых могущественных баронов во всей Англии. Тем не менее, она жена шотландского короля. Но и она в течение многих лет была разлучена со своим мужем. Много лет находились в заточении его сестры и другие близкие родственники, причем некоторые содержались в клетках, прикрепленных к стенам крепости, чтобы все могли их видеть. Дочь Роберта Брюса тоже была в плену, миледи, и тоже в течение многих лет. Поэтому можно понять, почему Роберт Брюс, обычно человек милосердный и невероятно щедрый, не слишком торопится освобождать
– Это безумие. Твое решение будет подобно смертному приговору Стивену!
– По-моему, это ты сошла с ума, надеясь на Деклабера.
Кристина сердито взглянула на Джейми:
– Неужели ты не понимаешь? Ведь это неправда! – Она закрыла глаза и с обреченным видом покачала головой: – Я не лгу. Кому, как не мне, знать это? Что мне сделать, чтобы вбить это в твою дубовую голову? А теперь слезай с меня и отправляйся туда, где собирался поразвлечься нынче ночью, а меня оставь в покое. Ребенка нет и не будет!
Казалось, до Джейми не доходило ничего из того, что она сказала. Он посмотрел на Кристину сверху вниз и тихо произнес:
– Возникла серьезная проблема, не так ли?
– Нет! Как ты не понимаешь, что вообще нет никакой проблемы? Я помешала тебе, когда ты занимался… когда ты был занят. Поверь, я глубоко сожалею, что побеспокоила тебя. Если ты сейчас уйдешь, то, клянусь, я не издам больше ни звука.
– Разве у тебя есть что-нибудь святое, чем можно поклясться?
Джейми резко встал, но если Кристина думала, что он решил уйти, то ошибалась. Он и ее поднял с кровати, затем окинул взглядом комнату, нашел ее плащ, висевший у огня, и накинул ей на плечи.
На нем самом по-прежнему, кроме полотенца, ничего не было.
Нет, все-таки его наверняка ударили боевым топориком по шлему, подумала Кристина. Он, видимо, полностью лишился рассудка, и это было страшно.
– Что, черт возьми, ты собираешься делать? – возмущенно спросила она.
– Собираюсь? Я не собираюсь, миледи. Я делаю.
– Но… что ты делаешь?
– Вы идете со мной. Наконец-то мы узнаем, чем вы дорожите больше всего.
– Ты хочешь, чтобы я сейчас покинула замок с человеком, завернутым в полотенце? В зимнюю стужу?
– Ты пойдешь со мной туда, куда я пожелаю, – решительным тоном заявил Джейми.
Кристине пришлось подчиниться. Джейми потащил ее за собой через всю комнату, в коридор и вниз по лестнице. На втором этаже они вломились в дверь какой-то комнаты, посередине которой стояла его сидячая ванна с остывшей водой. Комната была просторная. На стенах висели мечи и штандарты, вдоль стен стояли сундуки, а рядом – стальная подставка для кольчуги. В комнате никого не было. Скорее всего женщина в белом, которую заметила Кристина, ушла. Джейми оставил Кристину стоять посередине комнаты – в плаще, но босоногую, сам же одеваться не стал, а лишь накинул на плечи шерстяной плащ.
Бежать Кристине, конечно, было некуда, но эта мысль пришла ей в голову, пока она стояла, ожидая его.
– Уверяю, что бежать некуда, – сказал Джейми словно в ответ на ее мысли и, схватив за руку, вывел из комнаты. Вдвоем они стали спускаться вниз по лестнице.
В главном зале несколько человек спали перед камином. Рядом лежали собаки. Они подняли головы и завиляли хвостами, когда Джейми и Кристина проходили мимо.
Бодрствовал во всем замке только один человек, очевидно, охранявший сон остальных. Он сидел за столом и терпеливо вырезал что-то из дерева. Судя по всему, многие здесь любили заниматься резьбой по дереву. Он поднял голову, кивнул Джейми, обратив внимание на Кристину, и спокойно возобновил свое занятие. Если Джейми потребовалось тащить куда-то заложницу через весь замок, когда еще не начало светать, то, значит, так тому и быть.
Кристина и Джейми вышли во двор. На крепостной стене находились люди, но Джейми что-то им крикнул, и они больше не обращали на них внимания. Мост, ведущий в крепость, был поднят. Его опустят, только когда рассветет.
Джейми держал Кристину за запястье так крепко, что сопротивляться было бесполезно. Она поняла, что они направляются к часовне. Дверь в часовню была не заперта. Джейми снял со стены зажженный факел и, войдя внутрь, вставил его в специальную скобу на стене. Затем подвел Кристину к алтарю и заставил опуститься на колени.
– Вы верите в Бога, миледи? – спросил он, глядя на нее сверху вниз.
– А вы?
– Я задал вопрос вам, миледи.
– Какая разница, что я скажу? Когда я говорю правду, вы не желаете слушать!
– Можете ли вы поклясться мне перед Богом, что не беременны?
Кристина закрыла глаза и опустила голову:
– Могу поклясться перед лицом Господа, что я… что мысль об этом даже не приходила мне в голову до сегодняшней ночи!
Джейми присел рядом на корточки и, взяв Кристину за подбородок, посмотрел ей в глаза.
– Ладно, Кристина, этого достаточно. Но, клянусь, если ты попытаешься что-нибудь сделать с собой или с ребенком, я найду твоего брата и убью его собственными руками, поняла?
Услышав такую угрозу, Кристина судорожно сглотнула:
– Мне никогда и в голову не приходило выброситься из окна или броситься с крепостной стены! С чего ты взял, что я могу посягнуть на собственную жизнь?
– Бывает, что женщины такое проделывают с собой. Поэтому запомни: если ты сделаешь что-либо подобное, я убью Стивена. Понятно?
В часовне было очень холодно, и Кристина очень скоро замерзла. Кроме того, ей было очень страшно. Христос смотрел на нее с распятия. Мраморные ангелы тоже, казалось, не спускали с нее глаз.
– Насколько я поняла, ты так же жесток к своему врагу, как любой англичанин.
– Я тебя предупредил и слов на ветер не бросаю.
– Будь по-твоему! Клянусь жизнью моего брата, что не имею намерения расставаться с жизнью. И если это смехотворное предположение окажется правдой, то клянусь жизнью своего брата, что ничего не сделаю с младенцем, если он у меня когда-нибудь будет.