Шоу для избранных
Шрифт:
Чарльз протянул руку к соску, потер его пальцами и вдруг резко просунул вторую руку под ее трусики. Кейзия не смогла устоять перед столь многообещающим жестом и начала двигать торсом, прижимаясь промежностью к его руке. Угадав ее желание, Чарльз нащупал клитор и стал его теребить, шепча:
— Какая ты славная, Кейзия! Как давно я ждал этого прекрасного момента. — Он просунул палец во влагалище и стал им быстро двигать там вперед и назад. — Какой милый у тебя розовый бутон! Как приятно ощущать его бархатные лепестки, вдыхать дурманный аромат! Любопытно, ласкает ли его так, как
— Не часто, он многого не понимает, — с досадой ответила Кейзия, не желая вспоминать о своем сожителе в такой чудесный миг. Ей хотелось в полную меру насладиться им, и Чарльз, догадавшись об этом по ее взгляду и голосу, промолвил:
— Не будем больше говорить о грустном, прелесть моя! Лучше предадимся наслаждению.
С этими словами он провел пальцем по ее росистему лону и дотронулся до его самого чувствительного местечка, похожего на пестик. Кейзия задрожала и ахнула. Чарльз уложил ее спиной на диван и, опустившись перед ней на колени, начал сосать ее груди и массировать клитор большим пальцем, проникая всеми остальными во влагалище, горячее и влажное.
Кейзия сжала руками свои набухшие груди и, мотая головой из стороны в сторону, стала щипать и дергать соски. Чарльз с интересом наблюдал игру страстей на ее лице, не забывая творить чудеса с ее сокровенными углублениями и выпуклостями в промежности, разбухшей, покрасневшей и горячей.
Кейзия пришла в неистовство от всех этих его знаков внимания. Ей было приятно осознавать, что она не ошиблась в своих предчувствиях, что он действительно обладает редкой нежностью и страстностью. Более того, он стоически терпел муки неутоленного сладострастия, заботился лишь о ней, а не о себе. Его член рвался из-под молнии наружу, мошонка, вероятно, тоже разбухла, но он упорно повторял:
— Кончи, моя дорогая, я прошу тебя!
Наконец его старания увенчались успехом: Кейзия достигла пика экстаза и разразилась дикими стонами, не в силах молчать, когда внизу живота возникли спазмы.
Чарльз вскочил и, наклонившись, жадно поцеловал ее в губы, словно бы желая разделить с ней радость оргазма. Потом он стал покрывать поцелуями ее лицо и поглаживать ладонями по волосам.
Постепенно дыхание Кейзии нормализовалось, сердце стало биться в нормальном ритме. Но во влагалище ощущалась тягостная пустота, стенки его продолжали судорожно сжиматься. Она открыла глаза и, погладив ладонью его по гладко выбритой щеке, спросила:
— А тебе самому разве не хочется испытать удовольствие?
— Конечно же, «хочется, моя прелесть, — с иронической улыбкой ответил он. — Но чутье говорит мне, что ты пока не готова к соитию со мной. Ведь оно для тебя не пустячное дело, верно? И тебе будет трудно насладиться им в полной мере, пока ты не разорвешь отношения с Торином. Я подожду.
— У тебя есть любовница? — спросила Кейзия, почему-то испытывая легкое раздражение при мысли, что Чарльз привязан к другой женщине.
— В настоящее время нет. Я хотел бы завязать с кем-то более серьезные отношения, чем те, что основаны на желании быстренько удовлетворить свою страсть. Не все мужчины одинаковы в этом плане, надеюсь, ты это знаешь.
Его взгляд был настолько искренним, что Кейзия устыдилась своих подозрений и еще раз убедилась, что утратила веру в представителей мужской половины человечества. Умелые и нежные ласки Чарльза наполнили ее уверенностью в себе и спокойствием. Он вел себя, как истинный джентльмен, напомнив ей, что благородное поведение все еще возможно в нынешний суетливый и корыстный век, агонизирующий в преддверии неизбежного финала.
— Прости, Чарльз, я вела себя глупо, — смущенно пролепетала она, приняв сидячее положение и собираясь уйти. — Рано или поздно я разберусь в своем отношении к Торину.
— Лучше не откладывай это в долгий ящик, — наставительно сказал Чарльз и протянул руку, чтобы помочь ей встать. — Поезжай на встречу с агентами фирмы «Рейвенхерст», а потом позвони мне и расскажи, чем закончился ваш разговор. У тебя ведь есть номера всех моих телефонов, не так ли?
— Да, спасибо тебе за все, — сказала Кейзия и стала приводить себя в порядок.
— Я вызову такси, — сказал Чарльз. — Да, вот адрес! — Он отдал ей сложенный вчетверо листок бумаги. — Я провожу тебя до лифта.
Когда дверь кабины закрылась и она стала опускаться, Кейзия потрогала щеку, на которой еще горел прощальный поцелуй Чарльза, и подумала, что с радостью осталась бы с этим мужчиной навсегда. Ей вдруг стало страшно возвращаться в опасный мир человеческих страстей. Но уже в следующее мгновение женское любопытство, растревоженное рассказом Чарльза о компании «Рейвенхерст», взяло верх над опасениями, и Кейзия, сделав глубокий вдох, стала обдумывать свои следующие шаги к намеченной цели.
— Это звонил Чарльз Хэгли. Он сказал, что пришлет к нам одну из своих артисток, — грудным голосом произнесла Магда, нежась в джакузи, занимавшем значительную часть просторной комнаты. На фоне черной мраморной ванны ее розовая кожа казалась глянцевитой и шелковистой.
— Она хочет работать у Джерарда? — спросил Джонти, войдя в ванную и сбросив на пол халат, чтобы присоединиться к Магде.
— Конечно, дорогой! Но сначала мы с ней тоже немножко развлечемся. — Она хрипло рассмеялась.
— Прекрасно, — ответил он и залез в джакузи. Магда окинула его сладострастным взглядом и подумала, что он отлично обрамляет ее смуглую красоту. Джонти являл собой образчик холеного английского аристократа с типичной для этого класса внешностью — гибким телом, светло-каштановыми волосами, бледным лицом и голубыми глазами с поволокой, напоминающей дымку, зависшую над котсволдскими холмами в предрассветный час.
— О да! — воскликнула она. — Мы славно повеселимся! Магда протянула руку к его мошонке и сжала ее в кулаке. Пенис тотчас же встал, розоватый и толстый, и уставился на нее своим единственным слезящимся глазом.
— Прекрати, шалунья! — прорычал Джонти.
— Не сердись, дорогой. Тебе ведь самому приятно! — промурлыкала Магда, совсем как большая кошка, и, прищурившись, добавила:
— Или тебе напомнить, что ты должен мне подчиняться?
Джонти побагровел, пенис задрожал от напряжения.