Шоу не должно продолжаться
Шрифт:
Лев вышел в лестничный отсек, прикрыл за собой дверь и попытался представить себя на месте преступника.
Как преступнику, ему здесь было вполне удобно. В небольшую щель, которую он оставил, не до конца закрыв дверь, площадка перед лифтом отлично просматривалась, а оценив расстояние, он понял, что для того, чтобы нанести удар стоявшему на этой площадке человеку, нужно сделать всего лишь пару шагов.
«Полсекунды, – мысленно подытожил полковник. – Ответная реакция не предполагается в принципе. Разве что если бы Березин по совместительству работал в спецназе ГРУ. Для этих ребят
Судя по тому, что произошло, журналист, по-видимому, принадлежал все-таки к «остальным». И если человек, подкарауливший его здесь, был членом террористической группы и проходил соответствующую подготовку, ему легко было разделаться с рядовым обывателем.
«Да, место выбрано практически идеально, – вновь подумал Гуров. – Причем, чтобы сделать этот выбор, преступнику не пришлось прикладывать никаких особых усилий. Не нужно было изучать личные контакты и маршруты передвижений или как-то уж особенно пристально отслеживать режим дня. Достаточно было просто узнать, где живет Березин и во сколько он предположительно возвращается с эфира. А такие данные не представляют никакой военной тайны и находятся, как говорится, в открытом доступе. Передача идет по телевизору, адрес можно узнать, просто проследив за журналистом после работы».
Сделанные выводы проясняли, как действовал преступник, но ничего не говорили о его личности. По сути, все эти несложные манипуляции мог проделать любой. И террористы, которых «засветил» Березин в своей программе, и тайный недоброжелатель, и злобный конкурент, вынашивающий планы кровавой «вендетты».
Достаточно характерным и «личностным» был лишь сам способ осуществления убийства. Но в отличие от генерала Орлова Гуров не считал, что этот факт так уж однозначно указывает на террористов. Профессионально занимавшиеся массовыми убийствами члены подобных организаций как никто были осведомлены о современных видах вооружения и в том числе о пистолетах с глушителями. И хотя в своей «работе» они не брезговали ничем, даже поножовщиной, это нельзя было считать характерным только для данной категории преступников.
Ножи нередко использовались и в бытовых стычках, и при выяснении отношений в воровской среде. Если преступник действовал не сам по себе, а был нанят для исполнения «заказа», он вполне мог принадлежать к одной из бандитских группировок и совсем необязательно входил в террористическую группу.
Следующим пунктом назначения, куда собирался отправиться Гуров, был морг. Если верить Орлову, тело Березина доставили туда еще ночью, и он рассчитывал, что предварительные заключения о времени и причинах наступления смерти уже сделаны.
Впрочем, о причинах Лев догадывался и сам.
В морге молодой парень, которого выделили ему в качестве проводника, не умолкал ни на минуту. По-видимому, он недавно работал здесь и сейчас, сопровождая полковника в помещение, где находились тела, оживленно делился впечатлениями:
– Да, полоснули его от души. Трахею вскрыть – это вам не шуточки. Похоже, парень кому-то насолил не по-детски.
– А кроме разреза на шее, еще имеются повреждения? – спросил Гуров. – Гематомы, ссадины?
– Нет, все чисто. Похоже, злодей подкрался незаметно. Тот и сообразить не успел, что произошло.
– Удар сзади?
– Конечно. Спереди был бы колющий. А здесь разрез.
– Неудобное положение?
– Конечно. При ударах спереди роль играет размах, а вот сзади – именно сила. Нажим. То есть если удар сделан ножом, я имею в виду.
В помещении, где находились ячейки с телами, парень выдвинул один из железных ящиков:
– Вот он. Во всей красе.
Тело Березина было обнажено, и в целом то, что сейчас видел перед собой полковник, немногим отличалось от картин, запечатленных на фотографиях. Только яснее стало, насколько глубоким в действительности был порез. Еще немного, и рана обнажила бы шейный отдел позвоночника.
Других повреждений на теле действительно не было, и версия о том, что нападение произошло внезапно, в очередной раз подтвердилась.
– Можно что-то сказать по поводу ориентировочного времени смерти? – спросил Гуров.
– Около часа ночи, – с готовностью ответил парень, будто только и ждал этого вопроса. – Из перерезанной артерии кровь вытекла почти мгновенно, так что он, можно сказать, не мучился.
Осмотр трупа дал возможность добавить в копилку пока немногочисленных сведений об убийце еще некоторые характеристики.
Судя по всему, этот человек обладал не только недюжинной физической силой, но и определенной сноровкой. Независимо от того, получил ли он «заказ» или действовал по собственной инициативе, обдумывая, каким именно способом совершить это преступление, он, конечно же, мог выбирать из нескольких вариантов. И тот факт, что выбрал именно такой способ, а не другой, возможно, совсем не случаен.
Из морга Гуров поехал на телестудию.
Фактов в его распоряжении было пока немного, и он не спешил выдвигать версии. Но предположение о том, что преступником мог оказаться один из героев вчерашнего репортажа, казалось вполне вероятным, и Лев надеялся, что разговор с коллегами и руководством даст немало полезной информации и позволит прояснить этот вопрос.
Первым делом он направился к директору канала.
– Боюсь, что ничем не смогу вам помочь, – с первых же слов обескуражил его представительный мужчина с крупными чертами лица и длинными, почти до плеч, волосами. – Мы доверяем профессионализму своих сотрудников и не вмешиваемся в их работу. Творческий процесс – вещь тонкая, и мы не считаем правильным указывать нашим журналистам, как им лучше вести свои передачи. Тем более таким асам, каковым был Женя. Его программа имела стабильно высокие рейтинги, аудитория все время росла, так с какой же стати мы стали бы вмешиваться в этот процесс? Как говорится, ученого учить – только портить. В этом плане на канале очень демократичная политика. Каждый должен заниматься своим делом. Администрация – организационными вопросами, сотрудники – творчеством.
– То есть из каких источников Березин мог почерпнуть информацию для своего последнего репортажа, вам неизвестно? – уже предугадывая ответ, спросил Гуров.
– Разумеется, нет. Скажу вам даже больше: навряд ли это вообще могло быть известно кому бы то ни было, кроме самого Жени. Вы ведь понимаете, жанр, в котором он работал, предполагает сохранение секретности и, скажем так, соблюдение определенной конспирации. Поэтому совершенно естественно, что он предпочитал не распространяться о своих источниках.