Шоу семейных секретов
Шрифт:
Телефон вдруг ожил. Но не тот, с которого он не сводил взгляда, не московский, а свой в кармане брюк.
– Борис, – окликнул его властный голос Андрея. – Ты?
– Я.
– Что за заминки? Мне звонят, спрашивают. Сроки истекают. – Голос хозяина был полон недовольства.
– Тишина. Не могу понять.
Повисла пауза, Андрей размышлял.
– Даже так? – наконец отозвался он. – Ну что же… Если Магомед не идет к горе… Я скину тебе контакты. Разыщи сам.
– Хорошо.
Борис подавил довольную улыбку, словно Андрей мог его видеть. Ожидание всегда выводило его из себя.
– Аккуратнее, – тут же угадал его настроение хозяин. – Не высовывайся. Просто осмотрись, что и как. Сначала надо понять, в чем проблема.
– Я понял.
– Да ничего ты не понял, – угрожающе повысил голос Андрей. – Могут быть обстоятельства, а могут и… Короче, я не позволю себя кинуть без объяснения причин. Ты понял: наблюдаешь, докладываешь. О каждом!..
Ничего себе. Их несколько? Борис думал, что заказчик один. И тот должен был позвонить и доставить груз. А слова Андрея все это опровергают. Ему придется наблюдать сразу за несколькими? Целой группой лиц? Кто из них заказчик – вопрос, который он так и не задал Андрею. А может быть…
А может быть, тот и сам не знает?
Через десять минут на электронную почту пришло зашифрованное письмо. Борису понадобилось полчаса, чтобы расшифровать эту абракадабру. Столбиком он выписал на куске бумажного полотенца имена, адреса и номера телефонов. Письмо удалил. Текст зазубрил наизусть. Кусок бумажного полотенца смыл в унитаз. Еще раз прогнал в памяти все, что расшифровал. Запомнил отлично, только не понял ни черта. Какие-то девки, парни. Зачем они? Есть ли среди этой группы нужный человек, клиент, не объявившийся до сих пор, Борис так и не понял.
Но раз Андрей считает нужным, он проследит за ними. Составит собственное мнение обо всех движах и потом доложит. Его дело исполнительское, рассуждают пускай другие.
Но собираясь выйти из квартиры, он все же поймал себя на том, что сильно раздражен. Никогда у него так не было, чтобы он шел туда, не зная куда, и искал то, не зная что. Это как плыть в темной воде в тумане. Никогда не найти берега.
– Здрассте, – раздалось за спиной, когда он проворачивал ключ в замке.
Он обернулся, невнятно пробормотал приветствие. У него не было акцента, он хорошо говорил по-русски, но почему-то изобразил картавого. Природная осторожность сыграла роль, или просто пожилая женщина, разглядывающая его с подозрением, ему сразу не понравилась.
– Немой, что ли? – фыркнула она, брызнув слюной.
Он неуверенно кивнул, положил ключ в карман легкой куртки и пошел к лифтам.
– Что, Михалыч опять квартиру сдал каким-то обрыгам? – заорала женщина ему вслед. – Вот погодите у меня. Участковому пожалуюсь. Пусть они вас всех тут проверят. Взялся каждый месяц жильцов менять. А нам что делать? Вдруг это убийца какой-нибудь! Рожа вон какая преступная…
Не сказать, чтобы он испугался ее хая. Но тут же решил, что в эту квартиру больше не вернется. Хорошо, что перед уходом протер все, чего касался. Такая у него была привычка: подчищать в помещении перед уходом, словно уходишь навсегда.
Его отпечатки хранились в базе той страны, откуда он прибыл. Если вдруг что пойдет не так, его отпечатками поделятся с Москвой, сомнений нет. Вещей
– Так что, жилец? – Тетка не отставала, провожала его до лифтов. – Звонить участковому или договоримся?
Ее выразительный жест пальцами намекал на денежную мзду. Борис не отреагировал. Кротко улыбнулся и широко развел руками: мол, не понимает. Тут же нырнул в подоспевший лифт и нажал кнопку первого этажа. Уже в лифте дал волю ярости, трижды ударив кулаком по панели кабины.
Алчная русская сука! Из-за нее ему теперь придется искать другое жилье. А это минус определенная сумма. У него командировочных немного. Если поиски затянутся, он может оказаться на мели. У Андрея просить он не станет. Если тот решит помочь, он сам об этом скажет.
Словно услыхав его тревогу, Андрей снова позвонил:
– Ты где?
– Выхожу из дома. Работать, – уточнил он.
– Я понимаю, что тебе придется задержаться на неопределенный срок, – произнес хозяин немного виновато. – Деньги тебе передадут сегодня. Координаты сброшу. И ключи от тачки. Нечего светиться в метро. Там везде камеры.
Борис помолчал, оценивая ситуацию, а потом спросил:
– Считаете, что ситуация настолько вышла из-под контроля?
Слово «настолько» он многозначительно выделил интонацией.
– Все может быть, мальчик мой. Все может быть…
Философская печаль в его голосе не сулила добра клиенту и намекала на долгое пребывание в Москве, которое Борис проведет в больших хлопотах. Чем-то обидел Андрея клиент, не вышедший на связь. Серьезно зацепил.
– Лови координаты. И поезжай сейчас прямо туда. На автобусе. В метро не спускайся, – скрипучим голосом, намекающим на усталость, проговорил Андрей. – Там тебя найдут. Отдадут деньги на житие-бытие. И ключи. Кстати, что у тебя с жильем?
Борис раздраженно вдохнул, выдохнул. Еще час назад он думал, что жильем на ближайшие дни он обеспечен. Заплатил за месяц. Но после угроз соседки он туда уже не вернется. Свидание с участковым не входило в его планы.
– Пока в поиске, – не стал он врать хозяину. – Гостиницы дорогие. Персонал любопытный.
– Понял. Подумаю. Позвоню.
Борис вышел на улицу, залитую ярким светом. Черт-те что! То дождь, то солнце. Он недовольно поморщился, вытащил из кармана ветровки солнцезащитные очки, надел и медленным шагом двинулся к автобусной остановке.
До места наземным транспортом он добирался очень долго. Устал стоять на задней площадке, еще и пересаживаться пришлось пару раз. Через пару часов он был на месте, которое ему указал Андрей.
Площадь небольшая, с памятником и фонтаном. Таких в любом большом городе множество. Почему Андрей выбрал именно это место, Борис понял сразу: ни одной камеры по периметру. Упущение властей играло им на руку.
Он прошелся по кругу. Выбрал скамейку подальше от фонтана и, не успел сесть, как к нему подошел мужчина. Невысокого роста, сутулый, в дряхлой, истлевшей по швам рубашке, он опирался на трость и производил впечатление древнего немощного старца. Но на Бориса глянул поблескивающими от азарта глазами и заговорил голосом, совсем не соответствующим его облику.