Схождение в ад (сборник)

Молчанов Андрей Алексеевич

— В иной бы ситуации, — сказал Ричард, — я воспринял наш разговор бредом шизофреников. Однако приходится опираться на логику. Она подсказывает, что мне придется вам подчиниться. Однако не совсем ясен один нюанс. Вами упоминалось царство антихристово. Может, я пытаюсь примитивными человеческими понятиями проанализировать категорию космического порядка, однако все–таки: кто же мы? Каменщики, основывающие фундамент такого царствия? Будущие сподвижники князя мира сего? Или — олицетворение аппарата его управления?

— Мы — это мы, — сказал Краузе. — Бог — Богом, а сатана —

сатаною. А антихрист — антихристом. Индусы именуют его Шакра–варти, «Вращающий Колесо». Почва для прихода его подготовлена. Она — сообщество биороботов. С восторгом и умилением обязаны воспринять эти человеко–животные его темные чудеса, и, влекомые его волей, двинуться по указанной стезе, грехами питая ад, и ниспадая в него в своем посмертии. Кстати, антихрист — определение, которое можно трактовать по–разному. Anti–Chist — противоположность Христа, и ante–Christ — Христу предшествующий. В этом, повторюсь, тоже известная мудрость. И она в том, что антихрист может прийти, а Христос — нет.

— Но, — заметил Ричард, — согласно исторической традиции — приход Спасителя предопределен. И это не только христианская догма. В индуизме он именуется «Десятый Аватра», в буддизме — «Майтрея», в исламе — «Последний Скрытый Имам». Но все до единой религии утверждают, что, придя, Мессия навечно отменит власть Дьявола и саму Смерть. И неизмеримым будет горе для тех, кто во время истинного Пришествия заслужит кары Божьей, как сподвижник сил зла…

— Да, этим–то нас и пугает традиция, — согласился Краузе.

— Но у меня другая идея. Человек сам может создать тот мир, в котором не потребуется никакого Пришествия. Утверждение, отдающее коммунистическим запашком, да? На самом деле — не так. Речь идет о всемирном государстве магического социализма. И такие миры уже существуют, мой мальчик. Один из них, думаю, вскоре ты посетишь.

— И каковы же основы этого мира? — спросил Ричард бесстрастно.

— Первое, — сказал Краузе. — Безусловная селекция рас. Землю должны населять физически и морально здоровые люди. Те, кто имеет какие–либо отклонения, должны отказаться от мыслей о потомстве. Контроль за численностью населения. Реконструкция нарушенной экологии. Бережная эксплуатация природы. Ликвидация какой–либо преступности.

— Думаете, преступность легко ликвидировать?

— Самая простая задача, — ответил Краузе. — В сороковых годах, у нас в Германии она решалась так: брали воров на месте преступления, тут же ставили их к стенке и расстреливали. А после — вешали небольшой плакатик над трупами: «Воры». Через два дня трупы обновлялись. Очень простая и доходчивая, надо сказать, пропаганда.

Ричард поневоле усмехнулся.

— Я — не сторонник террора, — продолжил Краузе. Однако — стороннник дисциплины.

— Вопрос, — перебил его Ричард. — Далекий от нашего разговора. Признаюсь, мне очень симпатична Глория. Она… в курсе всего того, о чем мы…

— М–да, — вздохнул Краузе сокрушенно. — Молодой мужчина мыслит не только головой… Что сделать! Запомни: женщина должна знать лишь основы. Основы она знает — милая, добрая Глория. Она ведает и другое: надлежит быть преданной мужу, составляя

часть его; родить и вырастить сильных и умных детей и — вечно стремиться к гармонии, хотя гармония — увы, состояние довольно–таки неустойчивое… — Он встал с кресла. — Я рано ложусь, Ричард, — сказал с ноткой извинения. Скоро вечер. В вашей комнате есть то, что вам необходимо прочесть. Однако не торопитесь. До того, как вы уйдете т у д а, пройдет около двух недель. А сейчас… вы можете взять Глорию и — поехать, например, в долину. Там комплекс горлолыжных отелей, бары, дискотеки и прочая мура. Мои люди сопроводят вас. До завтра, мой мальчик!

«Бог дает нам шанс, а дьявол — искушение», — отчего–то родилось в голове у Ричарда, когда он смотрел на сутулую спину бывшего штандартенфюрера СС, скрывающуюся в проеме идеально белой двери, украшенной позолотой орнамента.

И этот человек знал Гиммлера и Гитлера… Он пережил крушение Рейха, расцвет Америки и Европы, начавшийся после того, как черный маг, чей идеальный мир под сенью свастики не состоялся, нажал скользский пусковой крючок пистолета, тотчас получив билет для невозвратного путешествия в неведомую даль… Невозвратного ли?..

— Прокатимся? — раздался вопрос. — Машина готова.

В гостиной стояла Глория. Воплощенный в плоть идеал Ричарда Валленберга, обладающего, кстати, хорошим вкусом.

…Неправда, что я или кто–то другой в Германии хотел войны в 1939 году. Она была желаема и спровоцирована теми международными государственными деятелями, которые либо сами были еврейского происхождения, либо действовали в еврейских интересах. Я сделал слишком много предложений по ограничению и контролю над вооружением — они не могут быть проигнорированы последующими поколениями, — чтобы на меня возлагали ответственность за возникновение этой войны. Более того, я никогда не хотел, чтобы после ужасной первой мировой войны последовала вторая против Англии с Америкой. Пройдут столетия, но и тогда из руин наших городов и монументов возродится ненависть к тем, кого мы должны благодарить за все случившееся: мировое еврейство и его пособников.

Всего за три дня до начала германо–польской войны я предлагал английскому послу в Берлине решение германопольской проблемы, — решение, аналогичное тому, что было применено к Саарской области, когда ее поставили под международный контроль. Невозможно предать забвению это предложение. Оно было отвергнуто лишь потому, что в руководящих кругах Англии хотели войны. Дело в том, что эти круги подпали под влияние пропаганды, распространяемой международным еврейством, и предвкушали усиление деловой активности.

Я также не сомневаюсь в том, что если к народам Европы еще раз отнесутся как к обычным биржевым акциям, являющимися предметом купли и продажи для финансовых заговорщиков, то ответственность падет и на тех, кто воистину представляет виновную сторону в этой смертельной схватке: еврейство!

Более того, я не сомневаюсь в том, что на этот раз гибель миллионов людей не обойдется без того, чтобы платить пришлось и виновным, даже если к ним будут применены более гуманные меры, чем они заслуживают.