Шпион из-под воды
Шрифт:
– Жизнь заставит, – уверенно изрек майор.
Интересно, как бы отреагировал Лариса в ответ на столь низкие рассуждения о женщинах? Тихон чувствовал, что полностью находится во власти ее яростной нежности, и всякое сопротивление бессмысленно. Да и не нужно…
Звук в наушниках становился далеким и второстепенным.
– Я бы тебя многому научил, лейтенант. Но скоро сваливаю. Проверну последнее дельце и… Кстати, как пройдет моя эвакуация?
– Через Афган, – избегая подробностей, скороговоркой ответил лейтенант.
– Ладно, мы отвлеклись, – решительно заявил Линько после некоторого раздумья. – Заколов и Трушина будут твоим первым заданием. Посмотрим, каков ты в деле. Срок на исполнение – сутки.
– Сутки?
– Тянуть нельзя, парень по-настоящему опасен. Или ты трусишь?
В ответ на упрек Григорьев приободрился.
– Не сомневайся во мне, Игла. Всё сделаю. Ты еще должен передать мне связи и оборудование. Где хранится рация? Когда покажешь тайники?
Линько вновь ответил не сразу.
– Успеется.
В его голосе Заколов почувствовал недобрую перемену. Что-то насторожило шпиона. Возможно, Григорьев допустил оплошность. Но улетевшее в облака счастья сознание Тихона, вяло реагировало на чужую речь. Его тело сконцентрировалось на ласкающих движениях женских губ и всеми силами стремилось, чтобы этот сладостный процесс не прерывался, а завершился финальной вспышкой абсолютного счастья.
Вверху за стенкой послышался удар, звук падающего тела, короткая борьба и сдавленный стон.
– Спектакль закончился, – прорычал Линько. – Ты не тот, за кого себя выдаешь.
33
Керосиновая топь
Лариса ничего не слышала и продолжала безудержное восхождение на вершину блаженства. Тихон помогал ей, едва сдерживая собственный стон. Краешком сознания он понимал, что Григорьев в опасности, но, находясь в шаге от эйфорического взрыва, не в силах был остановиться.
– Игла, заканчивай свои глупые проверки, – бухтел, отплевываясь песком, поверженный лейтенант.
– Проверку ты не прошел. – Линько сдавливал шею Григорьева и жестко заламывал его руку.
– Я пришел к тебе с паролем! Чего тебе еще надо?
– Пароль верный, но устаревший.
– Отпусти меня!
– Ты ошибся с Иглой, лейтенант. Я Меч, а не Игла!
– Меня не предупредили, – пытался оправдаться Григорьев.
– А должны были.
– Кто же такой Игла? – Григорьев надеялся на помощь Заколова, говорил громко и явно пытался выиграть время.
– Ишь, какой любопытный! Этого даже я не знаю.
– А как же ты с ним работаешь?
– Вижу метку на столбе. Потом бегу на пляж. Там меня ждет камешек. Не простой, а с секретом. В нем я получаю инструкцию.
– Хорошо, я также буду работать с Иглой.
– Твоя песенка спета. Переходим к другой опере. – Майор ударил лейтенанта, сорвавшись на крик: – Что ты знаешь обо мне? Кто тебя послал? Ты из органов? Отвечай!
В это же мгновение блаженная волна восторга накрыла Заколова, он на секунду потерял контроль над собой и простонал. Звучно и протяжно. Вопль Григорьева, раздавшийся чуть позже, приглушил голос Тихона.
– Сволочь! Ты бьешь своих!
Однако майор насторожился. Он с силой придавил лицо лейтенанта к земле.
– Не вопи. Дай послушать.
Лариса приводила в порядок одежду. Заколов понял, что вот-вот будет разоблачен, и таиться больше незачем. Он нащупал свое единственное оружие – металлическую рогатку с крупными шариками от подшипников. В умелых руках она представляла серьезную опасность. Тихон выполз из воронки и выглянул из-за обломков стены. Предстояло вспомнить навыки лихой юности. Первый же выстрел по неподвижной мишени оказался удачным. Шарик пришелся в лоб майору. Шпион с воплем перекатился через спину. Тихон встал в полный рост и продолжал стрелять из рогатки, отгоняя Линько от Григорьева. Освобожденный лейтенант быстро сориентировался и отбежал за укрытие.
Полдела было сделано. Теперь надо было заставить Линько уехать. Его признаний, записанных на пленку, вполне достаточно. А поимкой опасного врага пусть займутся профессионалы. Но разоблаченный шпион это прекрасно понимал и не думал убегать. Оправившись от неожиданности, он распластался на земле, и, прежде чем блеснула первая вспышка, Заколов догадался, что в руке майора появился пистолет.
Тело скользнуло за обломок стены. Пули яростно крошили старый бетон. Заколов бросил бесполезную рогатку и скатился в воронку. Он подхватил магнитофон и показал Ларисе проход между разбитыми стенами.
– Уходи. Я за тобой.
– Как в кино, – ответила она, смахнув бетонную крошку со щеки Тихона.
– Уходи! – Заколов тряхнул девушку за плечи.
Выстрелы вернули молодую актрису в суровую реальность. Она пригнулась и побежала. Заколов отступал, стараясь прикрыть гибкое чувственное тело, подарившее ему бездну наслаждений. Они успели свернуть за преграду, прежде чем новый выстрел вспорол землю на их следах.
Огромный полигон с разбитыми мишенями представлял собой запутанный лабиринт. Темнота позволяла перебегать от одного укрытия к другому, удаляясь от преследователя. Иногда, чтобы сбить майора с толку, Тихон бросал камешки в одну сторону, а сворачивал в другую. Редкие удаляющиеся выстрелы подтверждали, что им удалось заморочить противнику голову. Двигались поначалу хаотично. Почувствовав, что оторвались, Тихон сменил тактику. Теперь его задачей было увести майора подальше, а самим быстро вернуться к автомобилю. Он не имел права бесконечно рисковать жизнью девушки. Ларису нужно было доставить в безопасное место. Что касается лейтенанта Григорьева, то Заколов надеялся, что военный человек сам сумеет позаботиться о себе.
Добравшись до первоначальной площадки, Тихон осторожно высунулся из-за укрытия. "Пятерка" на месте. Майор в последние минуты никак не проявлял себя. Есть вероятность, что он рыщет далеко отсюда.
– Бежим к машине. У меня вторые ключи.
Лариса восприняла его слова, как окончание опасного приключения. Она выпрямилась, сдернула с головы запыленную бандану и грустно оглядела себя.
– Как же я измазалась.
– Идем, – Заколов приобнял девушку за плечи и поспешил к автомобилю.