Шпион вышел вон
Шрифт:
К тому же, офицер танковых войск никогда не нападет, – говорит он.
На сильного противника, – говорит он.
А вы считаете меня сильной? – томно говорит Наташа.
Это написано на броне вашего танка! – парирует генерал Гудерианов.
Глядя на него, мы понимаем, почему ФСБ-КГБ, при всех его недостатках и недостатках его служащих, смог завербовать и развести 1/ 6 часть суши. Просто потому, что те, кого они разводили и вербовали, были еще глупее них самих.
У меня
Что вы… генерал, не такой простой воин, как хотите казаться, – говорит она.
Мне кажется, – говорит она.
Вы сотрудник спецслужб, – говорит она.
Британских, – шепотом говорит она.
Почему спецслужб и почему британских, – улыбаясь, шепотом спрашивает генерал.
Вы олигарх и вы говорите по-английски, – говорит она.
Ну так я и по-китайски еще говорю, – говорит шепотом генерал.
Восхищенный вздох девушки. Лица их совсем близки. Наташино – горит.
Я нашла счастье в полете, – говорят ее глаза.
Мммм, мур-няу, – говорят глаза генерала.
О, я вся горю, – говорят ее глаза.
Ну так почему бы нам не… – говорят глаза генерала.
Я никогда еще не… – говорят ее глаза.
Ну так давай сделаем эт… – говорят его глаза.
Дамы и господа, – говорит кто-то.
Что, что за хуйня, – говорят глаза генерала.
…пристегните ремни, – говорит пилот.
А-а-а, – разочарованно говорят глаза Наташи.
Генерал, улыбнувшись, наливает еще вина в стаканчик девушки.
Чокаются, глядя друг другу в глаза. Крупно – пузырьки в стаканчиках…
…отъезд камеры. Мы видим, что шампанское пузырится, но уже в хрустальных бокалах, которые держат в руках Наташа и ее попутчик, товарищ генерал Гудерианов. Они сидят в белом лимузине, общий план автомобиля на фоне аэропорта Кишинева, лимузин трогается, окно закрывается. Салон. Генерал и девушка сидят друг напротив друга.
Я сразу поняла, что вы особенный, – говорит девушка.
Этот простоватый прикид… эти нарочито простые манеры… – говорит девушка.
…все это создавало впечатление чего-то Иного, – говорит девушка.
О, да, я куда больше привык к дорогим костюмам, – говорит генерал.
Чем к таким вот нарядам, – говорит он.
Но так не хочется обижать друзей детства, – говорит он.
Которых я увижу тут, – говорит он.
Ведь не все они стали тем, кем стал я, – говорит он.
Генералом, владельцем крупной компании, – говорит он.
Миллионером, не нашедшим своего личного счастья, – говорит он.
Наташа выглядит как человек, сорвавший банк в казино.
Дадите мне м-м-м-м, – говорит она.
Дам, Наташа, – говорит генерал.
Дадите мне интервью, Николай? – говорит она.
Я бы с удовольствием сделала цикл передач, – говорит она.
Солдаты неизвестной войны, – говорит она.
Наши земляки в Алжире, Афгане, Намибии, – говорит она.
Еще в ЮАР! – говорит генерал.
И в ЮАР! – говорит девушка.
Мы видим, что она одета в костюм, юбка до колена, жакет, рубашка с большим воротником, расширенные рукава – в общем, вариация на тему «Бешеных псов», Тарантино. Для провинции и общежития МГУ вполне модно. Генерал говорит:
Мне нравится, как вы одеты, – говорит он.
У вас есть вкус, – говорит он.
О, и не только, – говорит Наташа.
У меня есть и вкус к авантюрам, – говорит она.
Смотрит на генерала многозначительно. Чокаются шампанским, генерал говорит:
На брудершафт! – говорит он.
На брудершафт, – повторяет девушка.
Тянут бокалы к губам друг друга, пьют. Потом – целуются. Камера скользит по ним, опускается ниже, вместе с рукой генерала, который лапает Наташу за бедро, потом за ляжку, потом лезет под юбку… Крупно – чулки в сеточку на Наташе (хоть одна деталь, да испортит наряд провинциалки – В. Л.). Крупно – обшивка сидений лимузина. Затемнение.
Отъезд камеры. Мы видим чулки, лежащие на сидении. Одежда, разбросанная по салону. Абсолютно голая Наташа. Она сидит, поджав под себя ноги, и держит в руках телефонную трубку. Раскрытая дверь лимузина. Тоже совершенно голый генерал Гудерианов-Альбац. Он стоит спиной к зрителю, мы видим его мясистые ягодицы, спину, мускулистые волосатые ноги. Судя по характерному звуку, и положению рук, генерал мочится. Он напевает.
Шаланды полные кефали, – поет он.
В трусах, – перебивает он сам себя.
В Одессу Костя приводил, – поет он.
Без трусов, – перебивает он себя.
И все биндюжники вставали, – поет он.
В трусах, – резко говорит он.
Когда в пивную он входил, – поет он.
Без трусов, – говорит он.
Смеется. Мы видим поле, солнце, проступающее через облака. Видим бабочку, божью коровку, кузнечика. Стебли кукурузы, ласково кланяющиеся издали генералу. Крупно – его лицо, он блаженно жмурится. Общий план лимузина с невозмутимым шофером за рулем. Шофер смотрит перед собой. Голая Наташа с трубкой. Девушка говорит по-румынски.