Шпионка. Часть 2
Шрифт:
— Надеюсь, я нашёл, что искал?
— Я проснулась до того, как ты достиг самого главного, — с каменным лицом ответила я. Убийственно спокойно открыла тетрадь, взяла самописку и прикинулась, что мы ведём светскую беседу.
— Могу ещё раз поискать, — аристократически задирая подбородок и являя всем идеальный профиль, прошептал парень.
Я тоже глядела перед собой.
— Ну, попробуй.
— Сегодня вечером, — холодно сказал Золин.
— Встретимся в кладовке, — таким же тоном отозвалась я.
— Лучше
— Не хочу, чтобы Марти нам помешал.
— Значит, у тебя.
— Не хочу, чтобы Дарина нам помешала.
— Тогда в кладовке.
— Договорились.
Мы переглянулись, оба едва сдерживая улыбки и пытаясь не выдать себя смешинками в глазах, после чего уставились в тетради и эту тему больше не поднимали.
— Так, студенты, кто из вас написал эссе «Мамулина доча»? — не утруждая себя приветствием, спросил наш преподаватель. — Быстрее, не надо стесняться, я ведь не буду вас бить.
Он сказал это с таким выражением лица, что сразу стало ясно: будет.
Спустя несколько мгновений поднялась чья-то рука. Мы с любопытством уставились на её обладателя, и внезапно выяснилось, что это… парень.
— Отлично. Даже не хочу знать, как тебя зовут. Встань в угол.
— Простите? — удивился тот.
— Прощаю. А теперь встань в угол.
— Но…
— Без всяких «но»! Ты решил ослушаться преподавателя? Хочешь, чтобы я вызвал проф-мага?
Парень удивлённо посмотрел по сторонам, словно искал поддержки у других первокурсников, но так и не найдя её, неохотно поднялся и подошёл к углу.
— Повернись к нам спиной.
Студент стиснул зубы, но возражать себе не позволил. Две секунды помялся, затем повернулся.
— И так будет с каждым, кто решит сделать из меня идиота, ясно? Мне не нужно, чтобы кто-то писал за вас. Мне нужны ваши мысли! Ваши, понимаете?! Пускай глупые, в чём-то наивные, но мне нужны ВЫ, а не профессионал, который напишет за вас работу.
Прохор Авдеевич устало потёр виски.
— Так, те, кто написал эссе «Мои родители», «Моя семья» и странное что-то без названия, но оно подписано именем Матильды. Вы тоже встаньте.
Мы встали, хоть и с явным раздражением.
— Разойдитесь по углам. Живо. И это теперь ваша клетка на весь урок за то, что решили сделать из меня идиота. Не надо придумывать какие-то нелепые истории. Поверьте, правду всегда видно. Знаете, почему? Потому что правда никогда не бывает сказочной и радужной.
Сказать, что мне захотелось придушить собственного преподавателя — ничего не сказать. Но пока не заняли второй угол у задней стены, я ломанулась к нему. Не хватало ещё стоять перед десятками пар глаз, тем более — спиной к ним!
Мы уткнулись носами в холодные стены и злобно сопели. В это время Прохор Авдеевич продолжил занятие.
— Хорошо. Теперь я попрошу встать того, кто написал эссе «Всё, что у меня есть».
Я стояла спиной к партам, поэтому могла полагаться лишь на свой слух. Кто-то отодвинул стул — скрипнули ножки о пол.
— У тебя получилось лучшее эссе из всей вашей группы. Я бы попросил тебя зачитать его вслух. У тебя есть право отказаться, но тогда ты можешь потерять моё расположение, а оно дорогого стоит, уж поверь.
Дальше я не поняла, что произошло. Какая-то заминка, копошение. Затем Прохор Авдеевич сказал «отлично». Чьи-то шаги, шелест листов. Кашель, словно прочищают горло.
После чего Золин начал читать:
Раньше мне легко было сказать, кто моя семья. Мои родители маги, у меня есть старший брат. Чтоб вы понимали, он старше меня на две минуты. Мы двойняшки. У меня есть мама, и когда-то был папа.
Обычно люди странно реагируют, когда я говорю, что мой отец погиб. Они начинают жалеть меня и сочувствовать, но мне кажется, это глупо. Сочувствовать можно тому, кто потерял работу, ведь этот человек сможет найти себе ещё одну. Но я не могу ни вернуть отца, ни найти себе другого. Мне кажется, нужно ввести правило: когда ты говоришь, что у тебя погиб отец, в ответ должно быть несколько секунд молчания.
Удивительно, но после того, как я его потерял, в моей голове многое поменялось. Странно, потому что я всё время спрашиваю себя: неужели, чтобы что-то понять, нужно потерять самого близкого и дорогого человека?
Я понял, что всё это время тратил свою жизнь на никому не нужные вещи. Дело в том, что мой отец был крутым и занимал не последнюю должность. Он тащил меня наверх, за собой, но я этого не ценил. Он многое сделал, чтобы обеспечить мне хорошее будущее. Но я понял это только после того, как его потерял.
После смерти отца с братом у нас стали складываться ужасные отношения. Мой брат инвалид, и это ужасно. Не потому, что он не может ходить, а потому что он всех отталкивает от себя. Такое чувство, что больше никто никогда не сможет к нему пробиться, и единственный способ вывести его на эмоции — начать на него орать. Только тогда он реагирует.
Маму я очень люблю, но в последнее время она отдалилась от нас. Если мы находимся дома, то она делает всё, лишь бы сбежать на весь день. Она пытается справиться с утратой, но, наверное, мы с братом каждой день напоминаем ей об отце.
Мне бы очень хотелось сказать, что они моя семья, но сейчас я вижу, что как семья мы разваливаемся. Мы родственники, но мы уже не семья.
Зато я нашёл свою семью в других людях. Их немного, но они поддерживают меня, заставляют улыбаться, шутить, они помогают мне выживать, они дают мне надежду на то, что ещё не всё потеряно. Благодаря им я жив, и я смело могу назвать их моей семьёй.
Мне на самом деле, жаль только одного. Я очень люблю этих людей, только они, к сожалению, никак не могут этого понять.