Шпионские игры
Шрифт:
— Президенту как можно раньше нужно получить ответы на интересующие его вопросы, — сказал Джонатан. — Ему все равно придется переубеждать Тяня.
— Думаете, все это еще не закончилось?
— Стрельба, полагаю, закончилась, но за ней всегда следуют дипломатические ритуалы.
— Как по-вашему, китайцы напали бы на Тайвань, если бы эта штука вывела из строя «Линкольн»?
— На самом деле я сомневаюсь, что они изначально намеревались нанести удар по авианосцу. Подозреваю, они просто хотели испытать самолет-невидимку против наших радарных систем, но устроенная Поллардом заварушка застала их врасплох, и они оказались в ситуации, к которой не были готовы. Или, возможно, они действительно собирались обстрелять авианосец. Если бы попали в «Линкольн» и президент Стюарт приказал бы флоту отойти, соотношение сил в этой части мира могло бы очень неприятно измениться. Возможно, Тянь Кай действительно играл ва-банк.
— Никто из флотских не догадался бы о самолете, если бы вы им не сказали.
— К счастью, китайцы об этом не знают, — заметил Джонатан. — Вероятно, они думают, что Нейгину и его парням просто повезло. А я мог и ошибаться.
Кира стала смотреть в воронку, где два человека с трудом поднимали кусок искореженного металла, может быть часть каркаса кабины, чтобы другие могли закрепить его на лебедке.
— Вот оно, ваше бесспорное доказательство, — сказала Кира.
Джонатан переступил с ноги на ногу, подтолкнув металлический осколок на несколько дюймов ближе к краю воронки.
— Как сказал Нейгин — он был прекрасен. Жаль, что пришлось разнести его на куски.
— Он хотел выпустить ракету по кораблю, на котором были мы. Мне нисколько не жаль, — возразила Кира. — Похоже, вы чем-то удивлены?
— Полагаю, да. Китайцы обладают потрясающим чувством прекрасного во многих областях, но военная техника к таковым не относится. НОАК никогда не придавала особого значения эстетике. Им приходится изрядно повозиться, чтобы заставить свою технику работать, что уж говорить о том, чтобы сделать ее красивой. Впрочем, порой то же самое можно сказать и про нас. Они явно построили эту штуку не в одиночку.
— Думаете, им помогли русские?
— Наиболее вероятные кандидаты, — кивнул Джонатан. — Но китайцы пытаются внедрять новшества. Им приходится красть чужие технологии, а то, что украсть не удается, — покупать. Но они продвигаются вперед, становясь все изобретательнее.
Кира пожала плечами, по-прежнему глядя в воронку:
— Наверняка мы рано или поздно увидим еще один такой же.
— Не сомневаюсь, — ответил Джонатан.
Он помолчал, наблюдая, как передвижной кран опускает груз на платформу. Кусок крыла заскрежетал о металлическую поверхность, и рабочие начали закреплять его цепями.
— Но когда они доведут до совершенства технологию невидимости для пилотируемых истребителей, мы сможем бросить против них такие же беспилотники.
— Их они тоже попытаются украсть, — предположила Кира. — Возможно, нам стоило добыть побольше образцов китайской техники.
— Похоже, вы рождены для работы в НСС, — заметил Джонатан.
Кира улыбнулась. Вынув руку из кармана пальто, он вложил ей в ладонь небольшое устройство:
— Держите сувенир.
Это был какой-то прибор в виде покрытой потрескавшимся стеклом сферы, с горизонтальными отметками и китайскими иероглифами.
— Что это?
— Думаю, индикатор положения самолета.
— Китайцы до сих пор используют в своих самолетах механические приборы?
Джонатан пожал плечами:
— В этом — да. Вероятно, они еще не овладели искусством проектирования полностью прозрачных кабин.
— А им это не понадобится? — спросила Кира, кивая в сторону работавших в яме.
— Подобный прибор имеется на любом самолете, так что вряд ли он скажет им что-то новое, — ответил Джонатан. — Они просто предположат, что он там был, даже если не найдут.
— Разве это не воровство? — улыбнулась Кира.
— Я вам уже говорил — если приходится спрашивать разрешения, прежде чем что-то взять, вы работаете не в той конторе.
— Это же ваше призвание, — заметила Кира. — Вам бы следовало работать у нас.
— Спасибо, нет, — ответил Джонатан. — Как я понимаю, «сихок» нас уже ждет?
— Угу.
— Жаль, — сказал Джонатан. — Так и не удалось повидать на Тайване ничего, кроме дымящейся ямы.
Он начал подниматься на холм. Кира последовала за ним, стараясь не споткнуться среди рыхлой земли и металлической стружки.
Чжуннаньхай, Пекин
Встреча с Тянем нисколько не волновала Данна. За свою жизнь он не раз становился объектом демаршей, и даже Тянь больше не вызывал у него никаких эмоций. Он просто устал иметь дело с подобными людьми — политиканами, для которых любое столкновение с США становилось личным испытанием. Данна утомили дипломатические кровопускания. Его измотала постоянная необходимость выслушивать потоки лжи и отвечать тем же. Нужно вернуться домой и подлечиться. Пришло время уступить место более молодым и горячим, готовым к постоянным противостояниям и общению с лицемерами.
Однако этой встречи он ждал, давно предчувствуя, что она будет совершенно иной. На этот раз речь пойдет о правде. Подобный разговор с главой государства случался у дипломатов в лучшем случае единственный раз за всю карьеру.
— Посол Данн, не хотите чаю? — спросил Тянь.
Голос его звучал совершенно невозмутимо, словно не было никакого сражения в Тайваньском проливе, тем более закончившегося не в его пользу.
— Нет, спасибо, господин председатель.
Тянь кивнул.
— Цзэн, оставьте нас, — приказал он по-китайски. — Предстоит разговор наедине.
Цзэн поклонился и вышел. Тянь отошел от чайного столика и вернулся в кресло за письменным столом. Данн не стал садиться. Для этого было не слишком подходящее время.
— Я мог бы оставить Цзэна в качестве переводчика, — сказал Тянь, снова переходя на английский, — но, полагаю, нам предстоит куда менее приятный разговор, чем во время наших прошлых встреч.
— Не сомневаюсь, господин председатель, — ответил Данн. — Уверен, вашего английского вполне хватит.
Данн был уверен, что Тянь знает достаточно английских ругательств. Большинство иностранцев, с которыми приходилось встречаться послу, их знали.