Шпора дракона
Шрифт:
Джиджи положил перо.» Сначала я должен повидать ребенка Фреффорда, — решил он. затем поговорить с тетей Дорой о шпоре «.
«Не стоит, — подумал он, — пытаться встретиться с госпожой Раскеттл до захода солнца. Все артисты спят днем». После ужина он зайдет в «Рыбы», может быть, известная певица там.
Известная певица, госпожа Раскеттл, тяжело ворочалась во сне. Ее мучал кошмарный сон про Кассану, злую колдунью, которая создала, а затем пыталась убить Элию. В этом сне Кассана не было уничтожена, она стала лича, восстав из мертвых. Кассана была одета в еще более дорогие одежды и украшения, чем при жизни. Но весь этот блеск не мог заставить Оливию оторвать взгляд от ее высохшего лица, когда-то так напоминавшего лицо Элии.
В этом сне Кассана захватила Джейд, но Оливия, в своем хафлингском обличий была слишком напугана, чтобы спасать ее. Более того. она побежала прочь от Кассаны. Как это часто бывает в снах, сколько Оливия не старалась убежать, казалось, что она стоит на месте. Она услышала лошадиное ржание.» Если бы я смогла найти и поймать лошадь, — . подумала Оливия, — то спаслась бы «.
Лошадь заржала опять. Оливия начала просыпаться. Она вернулась в Приморье, в сарай Джиджи. Она все еще была осликом.
— Глупая кобыла. Ешь овес, — сказал знакомый голос.
Оливия посмотрела через дырочку в стенке стойла. Кэт стояла перед стойлом Ромашки, протянув руку к кобыле. Волшебница успешно подавила с помощью подслащенного овса инстинктивное желание животного поднять тревогу. Кобыла приняла угощенье, и всякое недоверие к женщине пропало.
Все еще шел дождь со снегом, но. сумеречный свет проникал в сарай через окно.» Вечер «, — догадалась Оливия.
«Что она здесь делает? — размышляла хафлинг. — Может быть, она решила покинуть Джиджи, — подумала Оливия, — и пришла, чтобы выкрасть Ромашку».
Ей пришло на ум, что, может быть, дядя Дрон ошибся в том, что Джиджи не найдет шпору в катакомбах. Эта шпора всегда была у Кэт, и та только ждала, удобного случая, чтобы убежать с ней.
Но вместо того, чтобы оседлать лошадь, Кэт вытащила из кармана своей грязной одежды лист белой бумаги. Она все складывала его и складывала, подгибая уголки, пока тот не стал похож на длиннокрылую птицу.
Она поднесла эту птицу к лицу и зло уставилась на нее. Резким движением она внезапно скомкала бумагу и бросила ее в стойло Оливии.
Оливия увидела, как Кэт пошла к входной двери, остановившись в нерешительности у выхода, постояла там некоторое время и вернулась обратно к стойлу Оливии.
Открыв дверь, Кэт наклонилась. Она пошарила рукой по полу в поисках бумажной птицы. Подняв скомканную бумагу, волшебница расправила ее, опять придав форму птицы.
Поднеся птицу к губам, она прошептала:
— Господин Шут, у вашей Кэт есть сведения о шпоре. Я умоляю вас быстрее прийти сюда. Я вас жду одна в сарае Джиджиони Драконошпора.
Кэт вышла из стойла Оливии, видимо очень поглощенная своей бумажной птицей, так как забыла закрыть дверь. Она вернулась к входной двери и, открыв ее верхнюю половину, высунула руку наружу, положив бумажную птицу на ладонь.
Птица дернулась и замахала крыльями.
— Лети к трону моего хозяина, — приказала Кэт. Творение волшебницы вылетело из сарая и исчезло в снежной пелене.
Кэт оставила открытой верхнюю часть двери и уселась в кабриолет на место кучера. Она вздохнула и сидела неподвижно, положив руки на колени. Девушка прикрыла глаза. Со своего места хафлинг могла видеть, что Кэт явно чего-то ждет.
Оливию трясло от злости.
«Маленькая ведьма не теряет зря времени», — подумала она.
Тихо, как только было возможно, Оливия в обличий ослика вышла из стойла и спряталась в тени в конце конюшни.
«Сколько времени, — размышляла Оливия, — понадобится хозяину Кэт, чтобы прибыть сюда? Кассана и лич Зрай Пракис тоже сидели на тронах. Колдуны, которые сидят на тронах всегда сулят неприятности. Они ведут себя слишком серьезно».
То ли маленькая бумажная птичка Кэт летела со скоростью дракона, то ли трон ее хозяина находился на другом конце городка, но женщине не пришлось долго ждать. Времени прошло меньше, чем для того, чтобы сварить яйцо, и через открытую верхнюю половинку двери в сарай влетел огромный черный ворон. Он приземлился на фонарь кабриолета.
Птица стряхнула снег с перьев и уселась рядом с Кэт на сиденье. Сначала Оливия подумала, что птица — волшебный курьер, возможно питомец Шута. Ворон был огромным, таких хафлинг еще не видела.
И вдруг его перья стали одеждой и волосами, крылья превратились в руки, а лапы в ноги. Кэт сидела неподвижно, наблюдая за этими превращениями.
Ворон обернулся человеком. Он был одет в черный плащ огромного размера.
Шелковистые черные волосы, более блестящие, чем перья ворона, падали на плечи.
Он сидел затылком к Оливии, но хафлингу и не нужно было его видеть, настолько знаком был ей этот низкий, глубокий бас.
— Ну, Кэтлинг? — спросил он.
Кэт задрожала и опустила голову. Когда она заговорила, ее было еле слышно, и Оливия едва различала слова.
— Простите меня, хозяин, — сказала Кэт, — Я не выполнила поручение, которое вы дали мне.
Не сказав ни слова, Шут наотмашь ударил женщину по лицу. Удар испугал Ромашку, и она нервно забила копытом в стену и тревожно заржала. Оливия попятилась назад, приготовившись к ужасной битве. Только в прошлом месяце она была свидетельницей того, как Джейд отрубила палец одному глупому наемнику, который ущипнул ее, и, конечно, каждый, кто попытался подобным образом обращаться с Элией, умер бы от ее руки или от рук ее друзей. Оливию вдруг обуял страх, что сарай может оказаться недостаточно большим, чтобы вместить в себя какой-нибудь волшебный ответ резкой волшебницы, которая приходится сестрой обеим: Джейд и Элии.
Но Кэт сидела неподвижно. Она не издала ни звука в знак протеста. Ее голова оставалась покорно опущенной.
— С тех пор как я поручил тебе это простейшее задание, шпора уже дважды ускользала от меня. Твой провал означает, что мы потеряли ее навсегда, — прорычал Шут.
— Шпоры не было там, где вы сказали, она должна быть.
— Ты хочешь сказать, что я ошибся? — спросил Шут.
— Нет, хозяин. Хочу сказать, что кто-то выкрал шпору еще до того, как я попала в склеп.
— Кто? — рявкнул Шут.