Шпора дракона

Грабб Джефф

— Очень славный дракон получился из тебя, мой Джиджиони, — прошептала стражница.

Джиджи посмотрел на себя. Он был по крайней мере в тридцать футов длиной.

Его тело покрывала красная чешуя, руки стали огромными кожистыми крыльями, а на ногах появились острые когти. Но самым странным был его хвост. Он сам собой изящно извивался под Джиджи. Драконошпор напряг его, тот застыл в воздухе.

Джиджи неосознанно выбрал себе цель.

Он изогнулся и хлопнул хвостом. Своим жалом Джиджи проткнул кусок бархата, лежавший на колонне.

Колонна опрокинулась, и путеводный камень покатился по полу. Кусок бархата так и остался на кончике жала. Джиджи снял его когтем и чуть не упал, пытаясь сохранить равновесие на одной ноге.

Стражница засмеялась.

— Твое тело — твое оружие. Помни об этом. Тебе нужно привыкнуть к нему и научиться летать. Это не так легко, как кажется.

— А как мне превратиться обратно? — попытался спросить Джиджи, но смог только зарычать.

Но стражница поняла его.

— Полагаю, ты должен подумать о человеческих снах, — сказала она и, зевнув, добавила:

— Очень просто.

Джиджи попытался вспомнить о том, какие сны он видел, кроме снов про охоту дракона. Он подумал о Кэт. Его крылья начали хлопать по воздуху, и он остался драконом. Он подумал о Ромашке, но это напомнило ему об охоте. Затем Джиджи вспомнил о том, как тетя Дора вяжет у камина. Потолок стал удаляться, его ноги коснулись пола. Он выпрямился, ему больше не нужно было держать свой хвост и длинную шею.

Драконошпор поставил колонну и положил сверху кусок бархата, затем подобрал с пола путеводный камень.

— Когда я увижу тебя опять? — спросила стражница.

Джиджи вздрогнул, но ему не хотелось говорить, что он боится ее, и ему не хочется больше спускаться в склеп.

— Я не знаю, — ответил он. Зачем?

— Я буду скучать без тебя.

— Тебе здесь одиноко?

— Иногда. Не очень часто.

— Почему ты здесь?

— Тут похоронены мои кости. Кроме того, здесь кости моего друга, чье тело получали все твои предки — от Патона до Коула.

— О, — сказал Джиджи. — Я вернусь, когда сделаю то, что должен сделать, — пообещал он. Если, конечно, не погибну.

— В этом случае ты тоже вернешься, — грустно ответила стражница.

Джиджи обвел глазами камни, под которыми покоились его предки.

— Ты права. В любом случае, — сказал он.

— В любом случае, — согласилась стражница.

— Спасибо тебе за помощь.

— Возвращайся, мой Джиджиони. — Тень стражницы потускла, и он остался один.

Впервые Джиджи покидал склеп, не чувствуя страха. Солнце уже опускалось.

Драконошпор сунул путеводный камень в сапог рядом со шпорой. Он отвязал Ромашку и засунул ее повод в седельную сумку.

— Иди домой, девочка, — сказал он, похлопав ее. Кобыла не оглядываясь побежала вниз по холму.

Джиджи смотрел на нее около минуты, затем закрыл глаза и представил оленя, бегущего по лесу. Он вновь почувствовал вкус крови. Захлопав крыльями, он побежал по земле.

Ветер пошел от его крыльев, и Джиджи поднялся над вершинами деревьев. Он заработал крыльями быстрее и уже летел выше холма. Меньше, чем через минуту, он достиг Весеннего Холма. Джиджи мог видеть мать Лледью, она стояла около экипажа, полного провизии, приготовленной для поминок дяди Дрона.

Джиджи поборол искушение пролететь над Краснокаменным замком. Не нужно было лишний раз волновать тетю Дору. Кроме того, он был очень голоден. «Может быть, Томас пожарил оленину или свиной бок», — подумал Джиджи. Он полетел на восток в сторону своего дома, его тень следовала за ним далеко внизу.

Оливия стояла в чулане, приставленная к стене, как палка.

— Вы уверены, что не следует связать ее, сэр? — спросил Томас, прежде чем закрыть дверь и оставить Оливию в кромешной темноте.

Шут ответил, что в этом нет необходимости. Томас сказал, что ему нужно почистить камин в спальне и ушел.

Долгое время не было слышно ничего, кроме звука страниц, которые листал колдун. Наконец закончились двадцать минут, которые показались Оливии вечностью, и колдовство Шута кончилось. Она упала на пол. Ее затекшие руки и ноги кололи тысячи иголок. Она споткнулась о коробку на полу и ударилась ногой, — Сиди тихо, Раскеттл, или я превращу тебя в тритона, — приказал колдун.

«В тритона? — подумала Оливия. — Серьезно?»

Оливия тихо начала трудиться над замком кладовки.

— Убери отмычки, Раскеттл, — рассеянно приказал колдун, — или я поставлю на дверь огненную ловушку.

Оливия сунула отмычки в карман. «Он видит меня сквозь стены», — догадалась она.

«Почему Шут не убил меня, — удивилась Оливия. — Томас его шпион, а я следила за ним. Может быть, он не считает меня серьезной помехой? Ну что же, я покажу ему». Хафлинг тихо сидела на полу, придумывая способ, как предупредить молодого дворянина. Можно простучать сообщение по балке. Неплохо поймать мышь и привязать к ней записку. Но, к сожалению, под рукой не было ни балки, ни мышки.

Заскрипели ступени, и вернулся Томас.

— Он уехал поговорить со стражницей, сэр, пятнадцать минут назад, — доложил слуга.

— Превосходно, — ответил колдун. А Кэт?

— Она вместо меня отправилась вернуть лошадь лорда Фреффорда в замок.

Думаю, она хочет еще раз залезть в лабораторию.

— Находчивая девочка.

Томас начал собирать посуду. Оливия использовала шум, чтобы опять заняться замком. Грохот горшка о поднос заглушил щелчок засова.

Томас направился вниз по лестнице.