Шпора дракона

Грабб Джефф

— Положи ребенка, — приказал Садкар, вытаскивая меч, — кто бы ты ни был.

Лже-Джиджи фыркнул. Он сунул ребенка в колыбель. Затем он повернулся к Садкару, развел руками и сказал:

— Огненные копья.

Кэт отскочила от двери как раз тогда, когда языки пламени вылетели из кончиков пальцев колдуна. Не успев приготовиться, Садкар принял на себя волшебный удар. Его лицо и руки стали красными от жара, рубашка и куртка загорелись. Застонав, он упал на пороге.

Кэт кинула свой плащ на его голову и плечи, чтобы потушить огонь.

— Кэтлинг, иди сюда! — заорал Шут голосом Джиджи.

Кэт выскочила за дверь и сжалась в коридоре. Она не хотела подчиняться, но была слишком напугана, чтобы убежать.

— Иди, Кэтлинг, или этому отродью будет хуже, — пригрозил колдун. Эмбер вскрикнула особенно громко.

Кэт преодолела свой страх. «Это ребенок Гейлин, — сказала она себе, — и ты не должна допустить, чтобы ему причинили вред».

Когда Кэт вошла в комнату, Шут держал всхлипывающую и икающую Эмбер на руках. Колдун посмотрел на нее. Ужасно было. видеть лицо Джиджи, искаженное такой сильной ненавистью, но Кэт переступила через тело Садкара, подошла к своему хозяину и протянула руки, чтобы взять плачущую наследницу Гейлин.

Шут подозрительно посмотрел на волшебницу.

— Нет. Лучше я подержу ее, — сказал он, прижимая ребенка к своей груди.

Возьми у меня из-за пояса бумагу и положи ее в люльку.

— Что это? — спросила Кэт, вытаскивая свиток.

— Мои условия, ведьма. Это все из-за тебя. Если бы ты принесла мне шпору, я бы не терял здесь время.

В углу комнаты Дора поднялась на ноги.

— Отдай мне мою Эмбер! — закричала она.

Раздраженно фыркнув, Шут повернулся к почтенной госпоже Драконошпор. Кэт показала пальцем на колдуна и пробормотала заклинание:

— Кинжалы в сердце.

Три кинжала из мерцающего света вылетели из ее руки и ударили в спину колдуна.

Шут закричал от боли и неожиданности. Он обернулся, его глаза расширились от ярости.

— Ты хочешь сражаться, женщина? Я покажу тебе. завизжал он, вытаскивая хрустальный конус. Смертельный лед! — прорычал он.

Волна холода охватила девушку. Кожу как будто обожгло, а сердце и легкие отозвались болью. Задыхаясь, она упала на пол.

Шут подошел к ней и ударил ногой в живот.

— Я тебя убью, — прорычал он и ударил ее еще раз.

— Прекрати! — закричала Дора, грохнув его фарфоровым кувшином по голове.

Шут повернулся к новому противнику. Комната была слишком мала, чтобы он мог применить какое-нибудь сильное заклинание. Кроме того, ему приходилось держать ребенка обеими руками, чтобы Дора не смогла его отнять.

На пороге появился Фреффорд.

— Что за чертовщина? — спросил он. Джиджи! Что ты делаешь?

— Фреффорд! Останови его! — закричала Дора, Шут схватил ее одной рукой за запястье и прошептал:

— Серебряная тропа к замку.

Прежде чем лорд Фреффорд успел удивиться, его кузен, тетя и дочь исчезли. ***

Джиджи отошел от окна.

— Мне срочно нужно в замок! — сказал он.

— Если только мы уже не опоздали, — пробормотал Дрон.

— Томас, запомни время, — приказал он. Джиджи, возьми меня за руку. И вы тоже, госпожа Раскеттл.

«Вероятно, это не самый умный поступок в моей жизни», — подумала Оливия, хватая волшебника за левую руку в тот момент, когда Джиджи взял его за правую.

— Серебряная тропа к башне, — пробормотал Дрон.

Что-то закололо у Оливии в боку и зажужжало в ушах. Она зажмурилась и, когда вновь открыла глаза, оказалась в Лаборатории Дрона в Краснокаменном замке. Рядом стояли маг и Джиджи. Снизу послышался женский вопль.

— Гейлин! — крикнул Джиджи. Он подбежал к двери, за которой была наружная лестница и рванулся вниз. Оливия заторопилась за ним.

Тремя этажами ниже детская стояла открытой. На пороге без сознания лежал Садкар. Его лицо и грудь были ужасно обожжены, а волосы сгорели совсем. На коленях рядом с ним стояла Джулия, осторожно вливая лекарство ему в рот. Из ее глаз катились слезы.

Гейлин сидела в комнате и рыдала. Фреффорд стоял на коленях рядом с ней, обняв ее за талию. Но он сам был настолько бледен и растерян, что вряд ли мог утешить свою жену.

Кэт лежала рядом с детской колыбелью. Ее тело было мертвенно-бледным, а на губах застыл иней.

Джиджи перепрыгнул через Садкара и подбежал к волшебнице. Он взял ее за руку и вздрогнул от холода. Он снял с головы свой платиновый обруч и поднес к губам Кэт. Поверхность металла слегка затуманилась.

— Она жива, — взволнованно закричал Джиджи. Садкар зашевелился на руках у Джулии.

— Сам, — прошепталаона. Сам, ты слышишь меня?

Обожженными губами Садкар произнес:

— Я попался. Старый трюк, а я попался.

Джулия открыла еще один пузырек лекарства., — Выпей еще, — ласково попросила она, но Садкар покачал головой.

— Девушка, — выдохнул он.

— Что? — спросила Джулия.

— Дай это девушке. Ей больше досталось.

— Я отнесу, — предложила хафлинг, протягивая руку.

Джулия неуверенно посмотрела на обожженное лицо своего любимого.

— Это последний пузырек в доме.

Садкар успокаивающе похлопал ее по руке. Подчинившись, Джулия неохотно отдала лекарство Оливии.

Оливия перепрыгнула через ноги Садкара и подбежала к Джиджи. Тот прижал к себе Кэт, завернув ее и себя в плащ, пытаясь согреть ее.

— Ей следует выпить это, — сказала Оливия, протягивая Джиджи пузырек.

Тот взял его со слабой улыбкой благодарности.

Оливия заглянула в колыбель. Там не было ничего, кроме свитка. Она развернула и начала читать про себя.