Схрон
Шрифт:
Окруженные веселыми девушками прямо у метро Смоленска «санитары» не успели понять, в чем дело. Усыпили обоих мгновенно, поэтому их программы самоликвидации не сработали. А потом психику каждого медленно, но уверенно, имея немалый опыт подобного рода операций, разгрузили в медцентре Управления, и Ромашин узнал кое-какие любопытные подробности о замыслах «хирургов». Так выяснилось, что ожидаемый ими инспектор имеет очень широкие полномочия, вплоть до «зачистки» ряда агентов, что означало ликвидацию не справившихся с делом или пренебрегших инструкциями хозяев.
Ромашин созвал всех своих помощников по «спруту», компьютерной сети связи, и провел короткое совещание, выяснив мнение каждого о проведении операции «Мангуст», то есть о полной ликвидации сети «санитаров». Двое из пяти «кобр» [6] не согласились с предложением начать операцию немедленно, до появления инспектора, и Ромашин перенес сроки ее проведения, остудив горячие головы пословицей: «Тот, кто делает быстро, не всегда делает достаточно быстро».
Златков все еще находился на излечении в клинике Склифа, личная встреча и даже переговоры с ним по рации были невозможны, и комиссар вынужден был ждать, когда ученый сможет уединиться, хотя вопросов к нему набралось изрядно. Особенно Игната интересовала проблема двойников: сколько их насчитывалось всего? Почему произошел переброс пары Полуянов – Белый не в свою Ветвь? Возможны ли другие накладки? Где находятся «настоящие» Полуянов и Белый? Того ли Жданова они встретили в Стволе или «чужого»? Как это отразится на судьбах Мироздания? И, наконец, каково же тогда устройство этого самого Мироздания, допускающего сосуществование бесчисленного множества Метавселенных, похожих одна на другую, словно капли воды? Не считая мелких отличий вроде тех, с которыми столкнулись люди.
6
«Кобра» – аббревиатура слов «командир обоймы риска».
Ромашин представил, как в этот же самый час миллионы других Ромашиных ломают голову над теми же вопросами жизни и смерти Вселенной, и у него стало муторно на душе. Вообразить такой вариант Мира было нетрудно, труднее было поверить в колоссальную сложность и избыточность Древа Времен, в его чрезмерное многократное дублирование, не поддающееся логике. Объяснить это дублирование можно было разве что замыслом Творца, придавшего сотворенной им Вселенной стопроцентную надежность, будто он сомневался в своей творческой силе и на всякий случай обеспечил сам себе шанс выживания при любом внутреннем преобразовании.
Ромашин повторил про себя последнюю мысленную формулировку и уставился перед собой ничего не видящим взглядом. Было похоже, что неожиданно для себя самого он сформулировал принцип бытия Большой Вселенной. Представляя собой невообразимой протяженности (бесконечной?!) и сложности разумное существо (Бога?!), Вселенная (Древо Времен) просто играла сама с собой в разные игры (жизнь – смерть, например), для чего и создала возможность вероятностного пересечения Ветвей, которая только и придавала интерес Игре, потому что при этом Вселенная могла притвориться, что незнает исхода Игры…
Шок, испытанный Ромашиным от осознания глобальности замысла «садовника», взрастившего Древо Мира или самого ставшего этим Древом, был так силен, что он не вытерпел и позвонил Златкову, и… был несказанно разочарован, услышав ответ:
– Я уже думал над этой проблемой, коллега. Конечно, все намного сложнее, чем вы тут нарисовали, но схвачено верно. Поздравляю. Вот подлечусь, и мы с вами подискутируем на эту тему. Замечу лишь одно: если ваше… гм-м, предположение верно, то выигрышной стратегии Игры просто не существует. Понимаете, о чем идет речь?
Ромашин понимал. Златков намекал на то, что судьба их Ветви так же, как множества других, давно решена, борись они за выживание или не борись, воюй или не воюй с «хронохирургами», посылай или не посылай в Ствол Пашу Жданова с миссией спасения человечества. Мало того, при таком варианте бытия в роли «хронохирургов», Тех, Кто Следит, людей, наконец, выступала сама Вселенная, увлеченно играющая сама с собой в вечный конфликт Добра и Зла…
– Господи! – вслух произнес Ромашин. – Сделай так, чтобы я был не прав!
Златков, понимающий состояние комиссара, наверное, лучше, чем он сам, промолчал.
После того, как прошли сутки, а от группы Полуянова не поступило больше ни одного сообщения, директор УАСС объявил Ствол и территорию вокруг него в радиусе двух километров зоной особого внимания. Теперь без специального разрешения или пропуска ни один человек не мог пройти в зону, ни один летательный аппарат вклиниться в ее воздушное пространство, ни одна организация или частное лицо не имели права вести там какие бы то ни было работы, в том числе исследовательские.
Естественно, указ Кострова серьезно осложнил работу «санитаров» и понравиться им не мог, поэтому ими были предприняты попытки надавить лично на директора с целью отменить указ, а также на Совет безопасности ВКС, председателем которого был заместитель главы ВКС Орест Шахов.
Первая попытка не удалась. Шахов не смог доказать Кострову его неправоту ни по видео, ни при личной встрече. Директор действовал строго в соответствии с пунктом «срам» [7] инструкции аварийно-спасательной службы. Тогда зампред ВКС начал срочно обрабатывать членов Совета безопасности с целью дискредитации действий директора УАСС и признания его неполного служебного соответствия, что автоматически означало лишение многих полномочий и в конце концов отставку. Но этот процесс требовал времени, а его-то как раз у Шахова не было, потому что долгожданный инспектор «хронохирургов» наконец-то прибыл на Землю.
7
«Срам» – сведение риска к абсолютному минимуму.
Он не стал выходить из Ствола (причину Шахов узнал позднее), а потребовал явиться к нему всех четверых резидентов первого и второго ранга, которыми являлись Орест Шахов, Луиджи Тарантино, Игорь Марич и Атанас Златков. Пришлось ломать голову, как проникнуть в Ствол, не вызывая паники среди безопасников, стерегущих зону с утроенным вниманием.
Поскольку Марич уже находился в здании хроноускорителя, а Златков лечился и прибыть не мог, задача упрощалась, хотя и не намного, однако Тарантино еще не сложил с себя полномочия комиссара после заявления директора УАСС о его несоответствии должности и продолжал командовать силами службы безопасности в зоне особого внимания.
Чтобы не возбуждать общественность и исследователей, оставшихся на некоторое время не у дел, поход в Ствол двух руководителей столь высокого ранга решили засекретить и разработали «легенду»: Шахов и Тарантино изъявили желание проинспектировать состояние отрядов поддержки, которые должны были в случае беды с первой разведгруппой идти в Ствол для эвакуации пострадавших. Таким образом, оба резидента спокойно прошли все заслоны, не обнаруживая при этом себя, и нырнули в одну из незаметных дыр в стенке нижней «колючки чертополоха» – там, где их ждал инспектор, в то время как специальная команда «санитаров» отвлекала всех возможных наблюдателей спецэффектами типа динго-программ и радиопризраков. Наблюдатели при этом могли слышать «радиопереговоры» важных персон со всеми службами и видеть их появление перед видеокамерами во время редких встреч с работниками Центра.