Схрон
Шрифт:
– Справимся, – поспешил заверить инспектора Тарантино.
«Вы ничего не сказали о главном вашем противнике, комиссаре Ромашине».
– Он… погиб.
«Хорошая новость. Ваши властители будут довольны. Я здесь не в последнюю очередь из-за деятельности этого опасного человека. Кто его ликвидировал?»
– Марич, – сказал Тарантино, хотя далеко не был уверен в этом.
Реакция инспектора походила на реакцию человека, побагровевшего от ярости. На Шахова и его спутника буквально выплеснулась волна недовольства, презрения и гнева.
«Кто давал задание Маричу?»
– Я, – нехотя ответил Тарантино.
В ту же секунду к нему метнулась рука инспектора и накинула на голову тонкое красное кольцо. Кольцо упало на плечи, захватив часть воротника костюма Луиджи, и мгновенно сжалось, передавив шею комиссара так, что он не успел ничего предпринять. Схватился за горло, пытаясь разжать смертельные объятия кольца-душителя, просунуть под него пальцы и ослабить хватку, но не смог. Лицо его налилось кровью, посинело, глаза вылезли из орбит. Захрипев, Тарантино упал, дернулся несколько раз и затих.
Шахов, готовый дорого продать свою жизнь, опасливо отступил, пристально следя за руками посланца «хирургов», но тот не собирался убивать обоих резидентов.
«Такие помощники нам не нужны. Он должен был продублировать исполнение и проверить результат лично».
– Мы не знали, что Марич подозревается в измене! – хмуро бросил Шахов. – Вы что же, предполагаете, что Ромашин… жив?
«Немедленно начните его поиск! Немедленно! Всеми доступными средствами! Этот воин слишком умен и непредсказуем, он может сорвать все наши планы. Уничтожьте Златкова. Готовьте удар по зданию – с утечкой информации, пусть служба безопасности занимается противодействием с максимальным напряжением сил. Мы же нанесем удар изнутри».
– Когда?
«Я вас извещу. Очень скоро. Как только ликвидирую тех, кто может помешать, – Полуянова и Марича. Ваша задача – Белый, Ромашин, Златков, Костров. Ждите вызова».
С этими словами инспектор повернулся и бесшумно зашагал по тоннелю, имитируя походку человека. Через минуту он затерялся во мраке, пропал.
– Тьфу! – сплюнул на пол трубы Шахов. Обладая умело отрецензированным пакетом информации о «хирургах», он знал о существовании подобных тварей, но встретил одну из них впервые.
«Колония микроорганизмов, – флегматично подумал он, успокаиваясь. – Уничтожить такое существо, наверное, очень трудно, всегда останется какое-то количество уцелевших микробов-клеток, способных воссоздать весь организм. А у меня неожиданно добавилось проблем: поиски комиссара и уничтожение Златкова».
– Ну и где мне теперь прикажете его искать, господина Ромашина? – Последний вопрос Шахов задал сам себе вслух, разглядывая скрюченное тело незадачливого коллеги.
– А зачем меня искать? – раздался сзади резидента чей-то любезно-ироничный голос. – Вот он я. Привет, Орест.
Шахов стремительно обернулся, готовый открыть огонь из всех видов оружия, встроенного в костюм, но предупреждающий залп суггесторов «слон» погасил его сознание, как гасит порыв ветра слабый огонек свечи.
Глава 8
Протопав восемь часов по кишкообразным петлям тоннеля со сменой разного рода эффектов, отряд снова вышел к гигантской шаровой полости с висящим в центре плотным облаком тумана, и Полуянов дал команду отдыхать.
В общей сложности они за это время прошли километров тридцать, ни разу не встретив «нормального» коридора, принадлежащего Стволу, или хотя бы какой-нибудь знакомой детали. Через каждые полкилометра тоннель пересекался с двумя отростками, действительно напоминающими прожилки на древесном листе, но и отростки не выводили людей в «цивилизованные» уголки здания. Попав в одну из проявленных многомерных областей «перекрестка пространств», отряд так и не смог из нее выбраться. Даже повернув назад, они не вышли в исходную точку путешествия, а продолжали спускаться-подниматься-кружить по бесчисленным коленам и петлям «кишечника», стенки которого не мог пробить ни кинжал, ни разряд «универсала», ни луч аннигилятора, которым, как выяснилось, был вооружен Марич.
После демонстрации аннигилятора Полуянов понял, что обречен, и инстинктивно ждал выстрела: в спину или в лоб – значения не имело, скафандр мог удержать антипротонный луч ограниченное время, – но выстрела все не было, Марич неутомимо шагал впереди, разговаривал мало, а оглядывался и того меньше. По-видимому, он и сам был обескуражен тем, что они никак не могут выбраться из заколдованного круга.
Конкистадоры-проводники сгрудились на краю бездны, потом разбежались кто куда, имея задание исследовать все препятствия и найти выход из положения.
Трое молчаливых спутников Марича сели отдельно и принялись сосать тоник, так, во всяком случае, думал Федор. То, что он их не слышал, еще не говорило о молчании ребят, они могли переговариваться между собой на другой волне.
Марич походил у обрыва, к которому их привел тоннель, сел рядом с Полуяновым. Федор проглотил несколько порций «концентрата силы», воспользовавшись услугами инка скафандра, глотнул «живой воды», почти мгновенно поднимавшей тонус, но начинать разговор не спешил. Марич нарушил эфирную тишину первым:
– Что будем делать, командир?
Федор еще некоторое время молчал, потом сказал коротко:
– Думать.
Марич хмыкнул, повозился немного, устраиваясь у стены тоннеля поудобней. Видимо, он был настроен на философский лад, потому что заговорил о проблеме, которая мучила и Полуянова:
– Федор, вы попутешествовали по Стволу изрядно…
– Вы тоже, – отрезал Полуянов.
– Да, конечно, – легко согласился Марич. – Хотя у нас были разные дороги и разные встречи. И все же кое-что из вашего рассказа мне непонятно. Не буду спрашивать, кто такие «хронохирурги», этого вы можете не знать. Как, впрочем, и я. Но вот Ствол, хроноускоритель – он-то почему сработал как шахта времени? Как его оценивают ваши высокие друзья? Ведь идея Златкова об ускорении хроноквантов, приводящем к зеркальному эффекту, неверна. Я хочу сказать, что наш Ствол недолжен был «пробурить» время и соединить Ветви Древа Времен. Что произошло на самом деле?
– Не знаю, – подумав, ответил Полуянов, который действительно не знал, что произошло.
– Жаль, – вздохнул разочарованный инженер. – Я думал, ваши друзья открыли вам глаза.
– А разве вам ваши не открыли? – Федор напрягся, пристально разглядывая сидящего напротив ртутно отблескивающего горбатого урода с конической головой – так выглядел Марич в скафандре. Подозвал конкистадора-охранника поближе, понимая, что провоцирует инженера на какие-то активные действия, но уже не желая играть роль ничего не понимающего человека.