Схрон
Шрифт:
Щель была, скорее всего, следствием землетрясения. Поначалу узкая, она вскоре расширилась и, хотя неведомый враг продолжал обстрел – в спину Павлу с грохотом шибанула волна мелких камней, пыли и дыма, – не давая возможности уничтожить беглецов, вывела их в одно из помещений замка.
На ощупь в темноте двигаться не хотелось, поэтому Павел немного подождал, приводя организм в состояние паранормального видения, и лишь потом, разглядев комнату с какими-то незнакомыми предметами, двинулся к двери, придерживая Ясену за локоть. Однако та вдруг выдернула локоть и сказала, что хорошо видит в темноте. Вероятно, как многие россины, ее соплеменники, становившиеся впоследствии волхвами, девушка обладала экстрасенсорным восприятием.
Дверь, каменная, толстая, в узорах непонятных письмен, была заперта, и Павлу пришлось пробивать в ней выход мечом. Вырезав круг и вышибив его наружу, он выглянул в отверстие, увидел квадратный в сечении коридор, внутри которого мог свободно уместиться модуль серии «коракл», и выпрыгнул на его каменный потемневший пол. За ним выскользнула Ясена, и в ту же секунду в стену помещения с гулом и визгом ударил огненный вихрь. Преследователи не теряли времени даром и почти настигли беглецов.
– Бегом! – подтолкнул девушку в глубь коридора Павел. – Я их задержу и догоню тебя. – Встал за отверстием, вырезанным в двери, сжимая в руке меч.
Послышалось дробное цоканье многих ног, от которого завибрировал пол коридора, затем затрещала дверь, рассыпаясь грудой обломков от тяжкого удара, в проеме двери показалась кошмарная металлическая сколопендра, родственница той, что погибла в бою с черным всадником, разве что поскромнее в размерах. Это явно был робот-охранник, запрограммированный на уничтожение непрошеных гостей.
Глаза монстра, стебельчатые, с крупными фасетками, метнулись в сторону замершего Павла, черное дуло в бахроме шипов, торчащее в плече чудовища, повернулось в его сторону, но меч Павла был быстрее.
Взмах – и грозное оружие сколопендры отделилось от ее туловища вместе с частью плеча. Еще взмах и еще, и на пол упали чисто срезанные органы зрения и две передние лапы, протянувшиеся было к противнику. Последним ударом Павел отрубил сколопендре треть головы и ринулся вслед за Ясеной, увидев еще двух киберов, ворвавшихся в комнату вслед за первым. Сражаться с ними на равных он бы не смог.
Видимо, он повредил сколопендре энергобатареи, потому что она спустя несколько секунд взорвалась. Ударная волна толкнула Павла в спину, но вреда не нанесла, зато взрыв задержал двух собратьев сколопендры. Когда они выбрались в коридор, беглецы уже выбегали из распахнутых ворот замка, смотрящих прямо на базу «хирургов». Картина, открывшаяся взору, запечатлелась в памяти Павла со всеми деталями, но мозг автоматически выделил главные: двух сколопендр у дальнего угла замка, стерегущих противоположную стену, двух у ангара и шестилапого обезьянозмея возле чашевидной антенны.
На миг все застыли – и люди, и чудовищные твари.
Затем глаза Павла зафиксировали еще две детали: зависший над обломками колоннады замка (ноги-щупальца каракатицы), совсем рядом, черепаховидный перемещатель бровея Мимо, его самого, стоящего неподалеку в своем пластинчатом металлическом плаще и шлеме, – и у Жданова мгновенно созрело решение.
Он буквально швырнул Ясену к панцирю перемещателя, прыгнул к бровею и приставил к его груди острие сильнее засветившегося меча.
– Прошу прощения, господин Мимо. Но нам необходимо воспользоваться вашим перемещателем. Не будете ли вы так любезны…
Сколопендры выстрелили все одновременно. Однако, вопреки опасениям Жданова, их залп не достиг цели! Четыре клубка пламени ударились о землю, не долетев до бровея и Павла, срикошетировали и врезались в стены замка и в зеркальную чечевицу летательного аппарата базы, заставив шестилапа плясать. Затем еще один огненный вихрь проделал дымящийся шрам в холмике, над которым висел перемещатель бровея, но Ясены не достиг, она уже вползала внутрь «черепашьего панциря» сквозь круглое отверстие, протаявшее в его дне. Лишь один выстрел достиг цели: язык огня вонзился Павлу в спину и… бесследно погас, растаял, не причинив ему вреда. Скорее всего, это снова сработал защитный кокон трансгресса, спасая жизнь своему владельцу. Однако размышлять на эту тему было некогда, сколопендры готовы были повторить залп.
– Не будете ли вы так любезны… – вовсе не любезным тоном начал Павел.
– Хорошо, – с неким удивлением глянул на него представитель бродяжьего племени, появившийся в этом месте как нельзя более кстати. – Уступаю силе. Идемте.
Он повернулся и в одно мгновение перенесся к своему пластинчатому кораблю. Павлу пришлось догонять его в темпе, потому что охрана базы снова начала стрелять, удивительным образом ухитряясь мазать или попадать друг в друга.
Павел нырнул в люк вслед за бровеем, и тотчас вокруг сгустилась темнота, в тело хлынула странная тяжесть, как от перегрузки, сменилась невесомостью: перемещатель Мимо стартовал.
Глава 3
Вряд ли движение перемещателя можно было назвать полетом. Он стремительно двигался в среде, которую невозможно было считать воздухом, туманом, пылью, атомарной взвесью и даже вакуумом. Континуум «засыхающей» Ветви давно перестал быть многомерным и неумолимо таял, изменялся, превращался в ничто. А сколько времени ему оставалось до окончательного распада, не знал никто, даже бровей Мимо. На вопрос Павла об этом хозяин перемещателя ответил вопросом:
– О каком, собственно, времени идет речь?
Павел обменялся взглядом с притихшей Ясеной, задумался.
В рубке перемещателя (если можно было назвать таковой центральное помещение аппарата, похожее скорее на больничную палату какой-нибудь земной клиники) установилась тишина. Перемещатель продолжал двигаться, а может быть, стоял на месте или плыл по инерции, но ни один признак не указывал на его движение. Бровей Мимо, усадивший гостей в глубокие, не очень удобные и не очень мягкие кресла, сел сам и стал рассматривать людей сквозь отверстия в шлеме. Он явно никуда не торопился.
Решил не торопиться и Павел. Со времени их выхода из трансгресса прошло часов десять, по его внутренней оценке, и отдых с чаепитием или даже с легким обедом не помешал бы.
Словно угадав желание гостя, Мимо хлопнул в ладоши, и тотчас же на столе, с виду дубовом, тяжелом, в серебряной окантовке, появились дымящиеся металлические кастрюли, тарелки, ложки, ножи, вилки.
– Обедайте, – прозвучал бесстрастный голос бровея. – Надеюсь, вам понравится моя кухня. Заказ чисто земной. Я бывал в ваших краях и знаю обычаи. Хотя у вас мне не понравилось. Слишком много зелени.