Штирлиц без грима. Семнадцать мгновений вранья
Шрифт:
В середине февраля 1944 года Адольф Гитлер ликвидировал Абвер. Агентура частично была передана VI управлению РСХА. В результате реформ на какое-то время Эдгар Клаус оказался без работы, но вскоре его вновь отыскал Петер Кляйст. Он попытался установить контакты с советскими дипломатами, но безрезультатно. Возможно, что в Москве его попытки воспринимали как провокацию или его рассматривали как человека, не имеющего реального веса в Третьем рейхе.
Эдгар Клаус 19 июня 1944 года снова прибыл в Стокгольм. Владимир Семенов информировал НКИД о том, что визитер «…всеми силами старается получить связь… для частных дискретных переговоров о мире».
Отдельные историки высказывают предположение, что инициаторами этой попытки зондажа были участники заговора против Адольфа Гитлера. Ведь они действительно хотели накануне 20 июля 1944 года укрепить внешнеполитические позиции после-гитлеровской Германии.
Эдгар Клаус продолжал свою деятельность до конца войны, поддерживал связи с Петером Кляйстом, со шведскими властями, которые после войны потребовали от него за связь с рейхом покинуть Швецию и выехать в Германию. 1 апреля 1946 года, в день его высылки, он умер в шведской больнице от инфаркта.
Еще одним влиятельным лицом в нацистской верхушке, непосредственно обсуждавшим с Адольфом Гитлером вопрос о сепаратном мире с Советским Союзом и склонявшимся к таковому, был Йозеф Геббельс. Как видно из дневниковой записи шефа нацистской пропаганды от 23 сентября 1943 года, обсуждая вопрос о возможности соглашения Германии с одной из воюющих сторон, фюрер отметил, что он предпочел бы начать переговоры с Иосифом Сталиным, однако сомневается в их успехе.
В конце 1944 года в письме к нацистскому вождю Йозеф Геббельс уже решительно настаивал на мире с Россией. Характерно, что при этом он указывал Адольфу Гитлеру на то, что единоличное правление большевистского вождя выгодно отличает его, как партнера для переговоров, от лидеров США и Великобритании, ибо делает возможным для Иосифа Сталина самостоятельно и быстро решить вопрос о заключении мира, вовсе не утруждая себя сложностями процедуры завоевания общественного мнения и сбора голосов политического большинства в парламенте… [134]
134
Гриневеч В. Гитлер и Сталин в поисках сепаратного мира: неразгаданная загадка Второй мировой войны // Зеркало недели. 2001.1–7 сент. № 34(358).
Хотя с практической точки зрения эти попытки Москву интересовали мало. Сводной стороны, Геббельс не обладал реальной властью, а с другой — Иосиф Сталин был намерен довести войну до победного конца.
Переговоры о сепаратном мире пытались вести союзники Германии — Италия и Япония. Если Бенито Муссолини после серии бесед с Адольфом Гитлером отказался от этой идеи (фюрер уклонился от прямого ответа по двум причинам: не верил в дипломатические способности дуче и надеялся на реванш на Восточном фронте — весной 1943 года готовилось новое наступление), то руководство Японии попыталось претворить эту идею в жизнь.
Токио беспокоила реальная перспектива ведения войны на два фронта. Воюя против США на просторax Тихоокеанско-Азиатского региона, Япония была кровно заинтересована в сохранении мирных отношений с северным соседом. Более того, разрыв Иосифа Сталина с англо-американскими союзниками и возможный выход СССР из войны могли бы создать благоприятную обстановку для дальнейшей экспансии японской империи.
В СССР нападение Японии ожидали еще осенью 1941 года. Угроза продолжала оставаться реальной (по мнению Москвы) еще и в начале 1942 года. А между тем в Токио не планировали начинать войну против Советского Союза, пока не завершатся боевые действия в районах Южных морей. Так, в докладе, с которым 13 марта 1942 года премьер-министр Тодзио Хидэки и начальники императорского Генштаба маршал Сугияма Хадзимэ и морского Генштаба адмирал Нагано Осами обратились к императору Хирохито, говорилось, что следует «прилагать усилия к тому, чтобы во время операций против районов Южных морей всячески избегать войны с СССР», а также «прилагать усилия к тому, чтобы сохранить спокойную атмосферу в японо-советских отношениях…». [135]
135
Горбунов Е. А Схватка с Черным Драконом. Тайная война на Дальнем Востоке. — М., 2002. С. 496–497.
Поэтому неудивительно, что именно японцы, в конце концов, выступили посредниками в вопросе о советско-немецком сепаратном соглашении.
Весной 1943 года министр иностранных дел Японии Мамору Сигемицу обратился к германскому руководству с официальным предложением оказать посредническую помощь в организации советско-германских переговоров о сепаратном мире.
МИД Японии подготовил специальный план переговоров, согласно которому Германии должна была возвратить СССР все оккупированные территории. Для того чтобы заинтересовать Москву, японские руководители были готовы сделать огромные уступки и со своей стороны: Токио соглашался отдать Советскому Союзу Южный Сахалин и Курилы и признать «советской сферой влияния» Северный Китай, Маньчжурию и Внутреннюю Монголию. Сторонниками мирного плана являлись многие влиятельные представители японского руководства, в том числе председатель Тайного совета князь Коноэ, министр императорского двора маркиз Кидо, видные генералы и адмиралы. [136]
136
Последний шанс Гитлера // http://www.hist.ru/hitler.html
О том, что Токио планирует начать переговорых Москвой, в Берлине впервые услышали от бывшего кадрового сотрудника немецкой разведки Курта Янке, [137] который в марте 1942 года вернулся из поездки в Швейцарию и на встрече сообщил Вальтеру Шелленбергу, что Япония в ближайший год попытается сыграть роль посредника между Россией и Германией. Дело в том, что в Токио скептически воспринимали перспективы военных операций Вермахта на Востоке. Японцы якобы располагали достоверными сведениями о военном потенциале СССР и высказывали опасение, что Германия выдохлась и не способна нанести решающие удары до того момента, пока Запад не откроет Второй фронт. И все же, считали в Токио, имелись основания полагать, что Москва, учитывая нерешительную позицию союзников относительно вторжения на европейский континент с Запада, заинтересована в компромиссном решении. «Во всяком случае, — заметил Янке, — мы должны иметь в виду, что нам по самым различным каналам могут быть сделаны соответствующие предложения. Я только боюсь, что Риббентроп окажется первым, кто воспротивится этому».
137
Этот человек свою карьеру в немецкой разведке начал еще в годы Первой мировой войны. После прихода Адольфа Гитлера к власти он оказался не у дел, затем был привлечен к работе Вальтером Шелленбергом (руководил так называемым «бюро Янке» — частным агентством, которое занималось сбором информации). В середине апреля 1945 года оказался в советском плену, где был допрошен офицерами «Смерша». В документах советской военной контрразведки он фигурировал как начальник разведки отдела «Восток» («Собственноручные показания начальника разведки отдела «Восток» Курта Янке» от 14 апреля 1945 года. Источник: Сб. Агония и смерть Адольфа Гитлера. — М., 2000. С. 133–140).
И действительно, начиная с апреля начались контакты представителей японского военно-морского флота и германского военно-морского атташе в Токио. Немецкому военному разведчику было сообщено о роли Японии в возможных переговорах Германии и Советского Союза. Однако только в конце мая 1942 года последовал официальный отказ Берлина от этого предложения. По мнению Вальтера Шелленберга, это стало результатом интриг Риббентропа.
В июне 1942 года японский Генеральный штаб — на этот раз через немецкого военного атташе в Токио — вновь предложил свое посредничество. Японцы предложили направить на немецком самолете в Германию миссию во главе с одним из генералов армии, чтобы начать переговоры о координации политических и военных интересов. И вновь руководитель внешнеполитического ведомства сорвал реализацию этого проекта. [138]
138
Шелленберг В. Мемуары. — М., 1991. С. 206–208.