Шторм
Шрифт:
— Я разговаривал с Тру перед отъездом сюда, и она согласна со мной. Надеюсь, что и вы тоже. Мы хотим, чтобы вы со Штормом приехали в Лос-Анджелес и жили у нас. Вы могли бы переехать к нам или в старую квартиру Стюарта в нашем доме, она сейчас пустует. Но мы хотим, чтобы вы были поблизости. Чтобы Шторм был с нами. И это облегчило бы ваше бремя, вы бы не воспитывали его в одиночку.
Я готовлю себя к тому, что Боб отклонит моё предложение. Я знаю, что о многом прошу. Я прошу, чтобы он оставил свой дом, свой город. А Боб гордый
Он отводит взгляд. Несколько долгих секунд он смотрит в окно, на Нью-Йорк, проплывающий мимо нас. Затем его взгляд возвращается ко мне.
— Смена обстановки может быть как раз тем, в чём нуждаемся мы со Штормом.
Улыбка растягивается на моих губах, и я сажусь обратно на своё сиденье.
— Теперь нам нужно лишь убедить в этом Тиффани.
Боб издаёт короткий смешок.
— Не думаю, что нам придётся убеждать Тиффани.
С этим я вынужден согласиться.
Шторм, возможно, и не Джонни, но из того, что я видел раньше, он упрям, как и его отец. И ещё кое-что о Джонни: когда он принимал решение, то его уже ничто не могло переубедить.
Надеюсь, я смогу донести до Шторма свою точку зрения.
Если я чему-нибудь и научился у своих детей, так это тому, что если я хочу заставить их что-нибудь сделать, то мне нужно убедить их, что изначально это была их идея.
Мне просто нужно выяснить, как сделать это со Штормом.
Глава 12
Когда мы добираемся до дома, я направляюсь прямо наверх, чтобы позвонить Тру. По настоянию Боба, мы с Дейвом остаёмся сегодня у него, вместо того, чтобы поселиться в гостинице.
Лин и Боб никогда не переезжали, так что в этом доме вырос Джонни. Помню, как Джонни предложил купить им жильё побольше, когда наша группа начала добиваться славы и успеха, и деньги стали течь рекой, но они отказались.
Даже сейчас, когда Боб является довольно состоятельным человеком из-за оставленного его сыном состояния, богатство не отражается на его образе жизни.
Думаю, теперь, когда у Джонни есть наследник, Бобу, всё же, нужно будет принять во внимание денежную составляющую. Я поговорю с ним об этом позже.
В настоящий момент я просто хочу поговорить со своей женой и детьми.
Когда я вхожу в старую комнату Джонни, меня захлёстывают сотни воспоминаний.
Она совсем не изменилась. Это всё ещё святилище, посвящённое памяти Джонни.
На стенах висят плакаты с голыми девушками и группами. Старые нотные партитуры Джонни и его первая гитара, его «Фендер Стратокастер» (прим. пер.: Fender Stratocaster (или Strat) — модель электрогитары, разработанной Джорджем Фуллертоном, Лео Фендером и Фредди Таваресом в 1954 году и выпускаемой вплоть до настоящего времени), стоящая на гитарной подставке. На полу рядом с ней стоят
Даже после всех этих лет я всё ещё ощущаю здесь запах своей юности в сохранившемся сигаретном дыме и зловонии мальчишек-подростков, которые не понимали, что регулярное принятие душа стало бы хорошим началом для того, чтобы заполучить девушек.
Это вызывает грустную улыбку на моих губах.
Я бросаю свою сумку на пол и сажусь на край кровати.
Я смотрю на фотографию Джонни, Тома, Денни и себя в рамке на столе. Она была сделана прямо перед нашим первым официальным концертом под названием «Ужасный шторм». Я помню, как чуть не наложил в штаны в ту ночь. Джонни был чертовски спокоен, как будто знал, что рождён находиться на сцене.
Втянув в себя воздух, я закрываю глаза.
— Почему ты умер, мать твою? — вдыхаю я слова. Открыв глаза, я сосредоточиваюсь на нём на этой фотографии. — Ты должен быть здесь, Джон. Ты должен быть здесь со своим сыном.
Вытерев глаза, я достаю из кармана телефон и звоню Тру через функцию видео звонка. Мне нужно увидеть красивые лица моей семьи и услышать их голоса прямо сейчас.
— Привет, милый, — отвечает она.
Увидев лицо Тру и услышав её успокаивающего голос, я расслабляюсь.
— Как дела?
— Теперь лучше, — говорю я ей, улыбаясь.
Она улыбается в ответ, её лицо светится.
— Как всё прошло со Штормом?
Выдыхая, я потираю пальцами лоб.
— Не очень. Он не захотел разговаривать с нами. Сразу же умчался в свою спальню. Тиффани предложила нам вернуться позже на ужин после того, как она поговорит с ним.
— Это имеет смысл. Ему тринадцать, и сейчас он через многое проходит. Он, должно быть, совсем не контролирует свои эмоции.
— Да, я просто...
— Терпение, Джейк. Я знаю, что у тебя почти его нет, но с этим парнем оно понадобится тебе в избытке.
— Я пытаюсь, — я дарю ей слабую улыбку, на которую, уверен, она совершенно не купилась.
— Как там Боб?
— Держится. Я говорил с ним о переезде его и Шторма к нам. Он согласен, что так будет правильно. Теперь нужно поговорить об этом с Тиффани и Штормом.
— Как он выглядит?
— В точности, как Джонни, — когда я произношу эти слова, эмоции, которые я весь день сдерживал, вырываются наружу, и мои глаза наполняются слезами.
Мне не нужно притворяться перед Тру. Она единственная, с кем я могу быть самим собой.
— Казалось, будто я вернулся в прошлое, когда мне было тринадцать, и передо мной стоит Джонни.
— О, дорогой, — шепчет она, прикасаясь пальцами к экрану.
Я прижимаюсь кончиками пальцев к её руке на маленьком экране моего телефона.
— Я просто удивился, увидев его, понимаешь? — я отвожу руку от экрана и вытираю глаза рукавом.
— Я знаю, дорогой. Итак... ты пойдёшь сегодня вечером на ужин?