Шторм
Шрифт:
Но её рак оказался слишком запущен. Никто ничем не может ей помочь, разве что обеспечить максимальный комфорт.
Неделю назад Тиффани пришлось окончательно переехать в больницу, так как сейчас женщине требуется круглосуточный уход, и её врач сообщил, что для неё будет лучше находиться здесь.
Поэтому Шторм живёт с Мэри в их доме.
Я хочу, чтобы он сейчас же переехал к нам, но не хочу давить на него, даже если мы и сблизились в последнее время.
Боб, Том, Денни и я проводим много времени со Штормом. Мы хотим,
Мои дети полюбили Шторма. С того самого момента, как они встретились с ним, казалось, будто они знали его всю свою жизнь.
И он сам реально привязался к ним. Это здорово видеть.
Тру была невероятной. Она проводила время с Тиффани, узнавая её лучше. Я знаю, что для неё это было нелегко. Она делала это ради меня, но, в большей степени, ради Шторма.
Он любит её. Я вижу это по тому, как парень смотрит на неё. И Тру тоже его любит.
У них завязалась отличная дружба. Особенно в последнее время, когда состояние Тиффани ухудшилось и Шторм обращался к Тру, когда хотел с кем-нибудь поговорить.
Мне чертовски повезло, что у меня есть Тру.
Когда я думаю о том, что происходит с Тиффани, и о том, насколько близок я был к тому, чтобы потерять Тру после несчастного случая, мне хочется обнимать её значительно крепче, признаваться ей в любви намного чаще.
Я знаю, как мне повезло, что она рядом со мной. И я никогда, ни на одну секунду не буду считать это само собой разумеющимся.
— Как ты? — спрашиваю я у Шторма, пристально смотрящего в свой телефон, играя в какую-то игру.
В последнее время он стал спокойнее, что неудивительно. В его жизни произошло много перемен.
Новый город. Новая школа.
Болезнь его матери становится всё хуже.
Я даже не представляю, как тяжело ему в данный момент.
Шторм не получает шанса ответить, поскольку на нас падает тень, и, подняв глаза, я вижу перед собой врача Тиффани, доктора Мансона.
— Джейк, можно вас на пару слов?
— Конечно, — поднимаясь, я говорю Шторму: — Я только на минутку.
Я следую за доктором Мансоном немного дальше по коридору, пока мы не оказываемся на достаточном расстоянии от Шторма.
— Такое нелегко говорить… — он скрещивает руки на груди. — Новый препарат, который мы вводим Тиффани, больше не помогает ей.
Я выдыхаю.
— Сколько?
— Неделя — максимум.
— Чёрт, — я мгновенно закрываю глаза и сразу же вспоминаю о парнишке, сидящем в коридоре.
Знать, к чему всё идёт, не значит быть готовым услышать об этом.
— Тиффани хочет увидеться с вами. Наедине, — подчёркивает он и переводит взгляд на Шторма.
Я получаю громкое и ясное послание. Ничего не говорить Шторму.
— Хорошо, — я покидаю доктора Мансона и возвращаюсь к Шторму.
Его глаза поднимаются от телефона
— Я просто пойду и увижусь с твоей мамой наедине, ненадолго. Тогда я приду за тобой. Хорошо?
— Да. Как скажешь, — его взгляд возвращается к телефону.
Я знаю, что он старается вести себя так, будто ему всё равно, будто он не хочет знать, почему его мать хочет увидеться со мной наедине, но я-то знаю, что это не так.
Я с минуту смотрю на него, чувствуя настолько сильную боль в груди, что потребуется чудо, чтобы избавится от неё.
Оставляя Шторма, я иду к палате Тиффани и открываю дверь, заходя внутрь.
Её голова повёрнута к окну.
Тиффани кажется такой маленькой на этой большой кровати.
Услышав, что я вошёл, она переводит взгляд на меня.
— Привет, — улыбается она. — Доктор Мансон поговорил с тобой?
— Да, — мягко говорю я, садясь на стул рядом с её кроватью.
— Ты ведь не рассказал Шторму?
— Нет, — я качаю головой.
— Спасибо. Я хочу сама рассказать ему... понимаешь? — выдыхает она. — Но сначала я хотела поговорить с тобой, потому что... ну, я хочу поблагодарить тебя за всё, что ты для нас сделал: пригласил нас сюда, принял Шторма в свою семью.
— Тебе не нужно меня благодарить.
— Нужно. Ты хороший человек, Джейк Уэзерс, и не позволяй никому убеждать себя в обратном. Господи, ещё в молодости ты всегда пугал меня, — она тихо смеётся. — Вся эта естественная уверенность и высокомерие устрашают. Тем не менее, я всё равно хотела быть с тобой. То же самое и с Джонни. Синдром «мотылька, летящего на пламя» по отношению к вам двоим. У большинства девушек он был рядом с вами обоими.
Я испускаю смешок.
— Не у большинства. У всех.
— И это так, — она снова смеётся. — Я рада, что ты счастлив. Очень хорошо, что ты выбрал Tру. Она потрясающая.
— Это она выбрала меня, а не наоборот. И, поверь, мне повезло.
— Вам обоим повезло, — она снова улыбается, но затем начинает кашлять.
Поднеся салфетку ко рту, она кашляет в неё. Я замечаю на ней маленькие пятна крови.
— Хочешь, я позову доктора?
— Нет. Просто немного воды.
Я передаю ей чашку, и когда она заканчивает, я забираю её у неё.
— Можешь подать мне тот конверт со стола? — она указывает на коричневый конверт рядом с цветами на столе в углу палаты.
Встав, я подхожу и беру его. Садясь, я протягиваю его ей, но она подталкивает его обратно мне в руку.
— Это для тебя, если ты захочешь. Я поговорила с Бобом, и он согласен со мной. У вас с Тру есть всё, что только можно предложить Шторму. Боб стар, и, конечно же, он будет присутствовать в жизни Шторма, но я хочу, чтобы у него была семья, настоящая семья — единственное, чего я так и не дала ему.
— Ты дала ему семью, — возражаю я.
Она слегка качает головой.