Шторм
Шрифт:
— Не о чем тут говорить. Выпусти меня. Мне нужен свежий воздух.
— Ты только что ходил на прогулку!
Как бы встряхнул его сейчас! Но я должен действовать осторожно. Возможно, у Шторма душевная травма. Ведь он был ранен и чуть не умер.
Очевидно, его тревожит также и то, что он до сих пор не вернулся в свою прежнюю форму. Он Воин. Ему нужны физические нагрузки. Когда-то ему было тошно лежать в больнице из-за одной только сломанной ноги.
— Ты сможешь когда-нибудь простить Джекса за то, что он ранил тебя? — спрашиваю я.
Шторм
— Я не держу на него зла.
— Но из-за него…
Шторм наклоняется и упирается рукой в дверь рядом с моей головой.
— Он великий Воин. Один из лучших. Тем точным выстрелом мимо моего бронежилета он доказал это ещё раз. Пуля попала бы прямо в сердце, если бы её не замедлила моя рука.
Он восхищается Джексом, я вижу это по блеску глаз. Но его слова шокируют меня. Он хотел бы быть убитым?
Я прочищаю горло:
— Так может быть, сходим куда-нибудь вместе позднее?
Пора Шторму вливаться в общество. И я очень хотел бы ему в этом помочь. Конечно, он чувствует себя посторонним, потому что в действительности ему нигде нет места. Пока ещё. Он не может тренироваться с Джексом, потому что для этого не хватает сил, тогда как все остальные Воины, которые остались в Резуре, присоединились к отряду.
И назад в Уайт-Сити Шторм вернуться не может, потому что и там он не был ни кем иным, кроме как Воином, а они теперь взяли на себя роль полицейских. Для этого он тоже не достаточно здоров.
Был бы ещё Нитро, его старый приятель, но сначала он сидел в тюрьме, пока не притворился больным и не взял в заложницы Соню, подругу Саманты, чтобы сбежать. А потом, несколькими днями позднее, добровольно вернулся и вернул невредимой Соню, и его снова арестовали.
Кроме меня у Шторма нет никого. Почему он хочет оставаться один? Никто не любит быть в одиночестве.
Я глубоко вздыхаю и вытаскиваю из заднего кармана коробочку. Это антидепрессанты, которые я попросил прислать из Уайт-Сити. Шторму уже давно пора было начать их принимать. Откашлявшись, я протягиваю ему лекарство:
— Если ты будешь принимать по таблетке утром и вечером, тебе скоро станет… легче психологически.
Его взгляд становится мрачным:
— Я не стану принимать ничего, что было разработано при этом проклятом режиме!
Этого я и боялся.
Из переднего кармана штанов я достаю две фишки казино и сую их Шторму в руку:
— Если захочешь что-нибудь купить.
Когда я касаюсь его большой, тёплой руки, которая когда-то крепко держала меня и нежно ласкала, возникает желание его поцеловать. Он так близко ко мне, и в то же время бесконечно далеко.
— Спасибо, — бурчит Шторм.
С тяжёлым сердцем я отхожу в сторону и пропускаю его. Когда-нибудь он придёт в себя и поговорит со мной. Надо дать ему время. Надеюсь, что смогу равным образом дать время и себе.
* * *
Я лежу рядом с ним и не могу заснуть, хотя последние дни
Когда Шторм переворачивается на спину и кладёт руку на травмированную сторону, он приглушённо стонет.
— Всё в порядке? — тихо спрашиваю я.
— Угу, — отзывается он.
Я неподвижно смотрю на его профиль, пока не слышу ровное дыхание. Он снова заснул? Его губы приоткрыты, лицо повёрнуто ко мне. Как приглашение.
Очень осторожно, миллиметр за миллиметром, я склоняюсь над ним.
Проклятье, я не могу удержаться. Его близость будит воспоминания и желания… Мне необходимо коснуться его. Вдохнуть его запах, поцеловать его. Только один раз.
Я осторожно касаюсь губами его губ, положив руку ему на живот. От ощущения его нежной кожи становится только сложнее — я хочу Шторма так сильно!
К моему удивлению, он возвращает нежный поцелуй. Он зарывается пальцами в мои волосы и притягивает мою голову к себе.
Неужели, мне это не снится?
Я прижимаюсь к нему и улыбаюсь от счастья. Внутри разгорается огонь, и я чувствую себя словно в невесомости. Наконец-то…
Прилив адреналина делает меня смелее, и я скольжу рукой вниз по его животу, за пояс шорт, пока не натыкаюсь на эрегированный член.
Я обхватываю его и начинаю дрочить, Шторм поднимает бёдра мне навстречу. Наши поцелуи становятся жарче, его язык проникает мне в рот.
Я чувствую бабочек в животе. Я рад, что Шторм наконец вернулся ко мне. Теперь всё будет хорошо.
Моя эрекция стремительно набирает силу. Я прижимаю свой твёрдый член через ткань шорт к его бедру и трусь о него. Головка зудит, по чреслам струится чистая похоть. Я слишком долго отказывал себе в удовольствии. Из-за этого сейчас едва могу себя контролировать.
— Шторм… — шепчу я, целуя его в шею. Она пахнет так хорошо. Им самим и свежим потом.
На его напряжённой головке, по которой я кружу большим пальцем, выступает первая капля.
Внезапно Шторм отворачивается и убирает мою руку.
— Марк, я не могу притворяться, что ничего не произошло.
Моё сердце делает скачок.
— Давай забудем об этом на одну ночь. — Я снова забираюсь рукой ему в шорты, чтобы дрочить его сильнее. Я хочу, чтобы он перестал думать, я жажду его. — Я хочу тебя.