Штормовая угроза
Шрифт:
«Как хорошо, что ребята вернулись! Мы сидели наверху целый час, пока громадина не приплыла обратно. Шторм не стал радировать о происшествии, мы с Флиманом тоже не запаниковали. У кэпа железная выдержка. Нет, Шторм на самом деле – кремень. Весь этот час на его лице ходуном ходили желваки, но своего настроения он больше ничем не выдал. Даже не ругался больше. Карамба!
Парни вернулись с измотанной рыбиной. Если бы не сеть, их разметало по морю и неизвестно еще, выплыли бы они или потерялись. В водолазном снаряжении
Я не знаю, что было, если бы парни не вернулись! Вредный Стружевич, глупый Ридли, здоровяк Кинг, красавчик Габ стали мне как братья. По-сестрински я кинулась к ним на шеи. Они еле стояли. Как только мы все смогли затянуть огромного марлина на борт?! Он отбивался с недюжинной силой. Я тоже помогала. И не скрою, что оказала морякам существенную поддержку. А потом еще обработала их раны и порезы. Пусть не сильные, но довольно болючие. Жаль, конечно, валерьянку. Кэп вылил в море все наши запасы. Возможно, из-за нее марлин вернулся? Слабо верится.
Впрочем, какая разница! Парни вернулись».
После непродолжительного отдыха кок Ридли под радостные возгласы остальных мастерски разделывал здоровенную рыбину. Все, кроме него, сидели в кают-компании, соединенной с камбузом, за столом и наблюдали за священным действом. Разделанная рыбина пахла морем и водорослями, но Эн отчего-то этот аромат казался самым вкусным в мире. Они сидели тесно – на одной стороне, чтобы каждому было хорошо видно то, что происходит на кухне. Вооруженный большим разделочным ножом довольный Ридли показывал товарищам мастер-класс.
– Я же говорил, – подмигивал он ребятам и Эн, – что в ней порций сто! И это если не мельчить. Друзья, нам следует завести кота, кому станем отдавать потроха? – и кок со знанием дела быстро вспорол чудовищу пузо.
Запах, конечно, превзошел все ожидания Эн. Она поразилась тому, что дурно ей не стало. Это означало одно – Эн медленно, но верно превращается в настоящего морского волка. Или морскую волчицу? В любом случае, теперь смутить ее наличием у рыбы вонючих потрохов не сможет никто.
– Г-м, – озадаченно пробормотал кок, выбрасывая потроха в ведро. – Не может быть.
Внутри марлина Ридли нашел старинное золотое кольцо.
– Эка невидаль. Покопайся еще, сотня горбатых моллюсков, – пробасил капитан, – тварь могла найти затонувший корабль с сокровищами!
Моряки дружно рассмеялись. Ридли достал кольцо и вымыл его в проточной воде. Оно засияло под электрическим освещением, потому что в золото была вставлена крошка из драгоценных камней разного цвета.
– Ого-го, – поразился Габ. – Какая красота!
– Прощелыга подкильная, – капитан забрал у кока кольцо и положил себе в карман. – Пойдет в наш музей находок.
– Ага, – вздохнул кок, – знаем мы ваш музей. Штурвал уже тю-тю.
– Я бы не стала об этом напоминать, – возмутилась Эн. Так хорошо сидели! Придется ей и кока во вредины записать и относиться к нему настороженно.
– Ты и не напоминай, – предложил кок и принялся дальше возиться с рыбой.
– Стойте! – вскочила Эн. – Я вспомнила! Я видела это кольцо!
– Где ты его видела, девчонка? – напрягся капитан.
– Там, – побледнела Эн, кивая в сторону центрального отсека, – на мониторе, у старика!
– У глюка? – удивился Кинг.
– Да, – смутилась Эн. – Он грозил мне пальцем, а на нем было это кольцо. Разрази меня петарда, – грустно добавила она, прекрасно понимая, что довод не достаточный.
– Придумала бы что-нибудь более оригинальное, – хмыкнул Габ.
– Клянусь, – проговорила Эн, перед глазами которой со всей явью встал образ пергаментного старика с пальцем-крючком. – Старик был! С кольцом. Этим.
– Медуза тебе в печень! – разозлился капитан Смол и вышел из камбуза.
– Не ругайтесь, – отмахнулся от Эн Ридли. – Сейчас еще что-нибудь найду. Всем хватит. – И он выудил из рыбьих потрохов большую кость. – Человеческая? – пробормотал он бледными губами и… бухнулся с костью в обморок.
– Вот и поели рыбки, – трагически заключил Кинг и пошел к коку.
Больше всего на свете Том Ридли любил уходить и возвращаться. Готовку для моряков он не считал обузой, это была нравившаяся ему работа. Управляться целыми днями с продуктами и кухонной утварью коку было необязательно. Свободного времени для того, чтобы, не торопясь, прогуляться по судну, оставалось предостаточно. Ридли всегда присутствовал на значимых для матросов мероприятиях, принимал участие в опасных заданиях. О произошедших и придуманных приключениях он рассказывал многочисленной родне, каждый раз встречавшей его после погранпохода в порту. Отец, мать, братья, сестры, дяди, тети, племянники, двоюродная бабушка, троюродный дед – все стояли на причале и отчаянно махали руками, шарфами и шапками. От того Ридли любил возвращаться на берег, его всегда там с нетерпением ждали.
Довольного кока грузили в здоровенный джип, и семья на нескольких машинах отправлялась в большой трехэтажный дом, построенный еще дедом Ридли. Там разворачивался шумный праздник. Женщины готовили вкусную еду, ее было много, блюдам не хватало места на столе, занимавшим вместе со стульями всю огромную гостиную. Родственники ели много, с большим аппетитом, нахваливая друг друга и Ридли, чередующего между приемом пищи рассказы о своих беспримерных подвигах. За все время отпуска кок в родном доме не притрагивался к кастрюлям и сотейникам – отдыхал от готовки.
Когда приходило время отправляться обратно на стражевую сферу, многочисленная родня усаживалась в машины и везла Ридли в порт. И вновь, родственники махали руками, шарфами и шапками, когда он уплывал охранять грань Первой Республики. Ридли любил возвращаться. Он успевал соскучиться по своим сковородкам, матросам, аппетит которых был столь же велик, как у всей его родни.
Девушки у Ридли не было. Вернее, были насколько знакомств, когда он приводил девиц домой, и те стеснительно водили вилками по полным тарелкам. Родственники малоежек не одобряли и смотрели на девиц косо. Да и сам кок любил, чтобы аппетит его девушки не знал границ. Он считал, что тот, кто много работает, много ест. Иного не дано. И, если бы ему встретилась девушка с отменным аппетитом, сразу бы на ней женился! Но такая девушка ему не встречалась. Много и вдохновенно ели только служившие с Ридли матросы. Но, как и всем нормальным мужикам, Ридли очень хотелось жениться, обзавестись сыновьями и дочерями, чтобы достойно влиться в многочисленную родню, ждущую, когда ее великий путешественник продолжит род.
Пока кока приводили в чувство, разделкой рыбы занялся Габ. У него это получалось так споро, что Эн ненароком подумала, а не начинал ли свою службу на флоте матрос Габ помощником кока? Она даже засмотрелась на его мастерские действия. Раз-два-три и половина туши марлина отправлена в камеру глубокой заморозки. Вторая часть поделена пополам и уложена в обычную морозилку. Оставшиеся куски Габ пересыпал солью и собрался жарить. Команда выразила дружное «ура!», когда Габ водрузил на плиту огромную сковороду.