Штрафбат. Миссия невыполнима

Кротков Антон Павлович

Вскоре Нефёдову вновь удалось предугадать манёвр врага и «выстрелить навскидку» по «Сейбру», проскакивающему на пересекающемся курсе. Американский самолёт задымил и начал круто разворачиваться для контратаки. Борис вдруг услышал в наушниках крик своего курсанта и грохот взрыва. Вначале он решил, что в переднюю кабину попал вражеский снаряд. Но по тому, как сразу потяжелел его самолёт, будто свинцом налилась ручка управления, Нефёдов понял, что произошло катапультирование. То, что он принял за разрыв снаряда, было срабатыванием пиропатронов отстрела фонаря кабины и пилотского кресла. Курсант-кореец просто сбежал в критический момент боя, воспользовавшись парашютом.

Без

колпака задней кабины аэродинамика самолёта существенно ухудшилась. МиГ потерял в скорости и манёвренности. Шансы оставшегося пилота на выживание теперь выглядели весьма призрачными. Фактически он превратился в то, что охотники называют «сидячей уткой».

«А вечер перестаёт быть томным», – подумал Борис. Ему оставалось только отступать. Он начал уходить, зная наверняка, что теперь не сможет на равных драться с американцем. В таких ситуациях у проигрывающего схватку бойца остаётся лишь небольшая призрачная надежда, что ощущающий себя полным хозяином положения враг так увлечётся процессом добивания, что потеряет бдительность и совершит какой-нибудь промах. Правда, с настоящим профессионалом такого могло и не случиться.

Нефёдов перевёл машину в набор высоты, рассчитывая хотя бы на пикировании разогнать утратившую скоростную аэродинамику машину. Главным принципом, обеспечивающим возможность активной обороны, считается высокий уровень энергии самолёта, характеризуемый величиной избыточной тяги. Иными словами, только скорость является залогом победы. Потерял скорость – вбил первый гвоздь в крышку собственного гроба.

На высоте 13 780 метров «Сейбр» наскочил на нефёдовскую «спарку» сбоку, американский пилот открыл огонь. Осколки и пули изрешетили борт кабины МиГа. Нефёдов получил лёгкие ранения. Несколько осколков также вонзились ему в бок и спину. Но гораздо страшнее было то, что произошла разгерметизация кабины…

…Борис неожиданно получил резкий сильнейший удар в легкие. Инстинктивно он перевёл РУДы (ручки управления двигателями) на малый газ. Перевернул самолёт и обрушил его в отвесное пикирование. Состояние безразличия ко всему затуманило мозг. Бьющее в глаза солнце начало гаснуть…

Эсла торжествовал. Он прекрасно видел пробоины в борту кабины МиГа и понимал, что на такой высоте, даже если его противник не погиб от пуль и осколков, он всё равно мгновенно умрёт, ибо через несколько секунд после разгерметизации кабины кровь закипит в жилах того, кто в ней находится без специального снаряжения. Следуя за падающим врагом, Филипп надеялся увидеть и заснять на специально смонтированные на его истребителе, дополнительные кино-фотокамеры, как самолёт знаменитого русского аса врежется в землю.

Чтобы иметь возможность в полной мере насладиться зрелищем крушения русского истребителя, Эсла начал снижать скорость. В бою он бы никогда такого себе не позволил. Но ведь схватка-то уже была им выиграна! Так что можно было расслабиться и не заботиться о собственной безопасности. «Сейбр» по спирали, теряя скорость за счёт выпуска тормозных щитков, догонял МиГ. Филиппу не терпелось перед тем, как «спарка» врежется в землю и разлетится обломками на большой площади, заглянуть в её кабину, чтобы запечатлеть в памяти убитого им, прославленного, русского бойца. Вскоре он приблизился к русскому на расстояние всего 100 футов, но пока не мог видеть лётчика из-за ярких солнечных бликов на остеклении кабины МиГа.

Американец и не подозревал, что поторопился списать со счетов человека, которому за его долгую боевую карьеру не раз приходилось, подобно мифической птице Феникс, воскресать для похоронивших его врагов и друзей.

Нефёдова вновь спасли в почти безвыходной ситуации сильный организм, реакция, лётное счастье и… защитный скафандр, в который он на свою удачу облачился перед

этим вылетом. Правда, Борис не сразу сумел привести в рабочее положение аварийное снаряжение. Это промедление едва не стоило ему жизни, но, к счастью, теряющий сознание лётчик успел плохо слушающимися пальцами подключиться к бортовой кислородной аварийной системе, закрыть забрало шлема и с помощью специального клапана стравить излишки давления.

Это на какое-то время отвлекло Бориса от управления самолётом. Поэтому со стороны поведение МиГа могло показаться неуправляемым падением, что вполне вписывалось в представление преследователя о происходящем.

…Краем глаза Борис заметил приближающегося противника. У него всегда было великолепное чутьё на ситуацию, интуитивное знание, когда откроется дверь. Кажется, наступал именно такой момент. Борис начал подбирать ручку управления на себя, одновременно энергично разворачиваясь в сторону «Сейбра». При этом Нефёдов затеял в своей обычной манере односторонний диалог с оппонентом в кабине неприятельского истребителя:

– Ладно, раз не захотел разойтись по-хорошему, поговорим по-плохому.

…Обнаружив, что враг, которого он считал мёртвым, вдруг ожил и разворачивается для атаки, янки шарахнулся в сторону. Однако запаса скорости, чтобы мгновенно разорвать дистанцию, у него не было. Находясь почти вплотную друг к другу, противники оказались в равных условиях. Никто из них не обладал позиционным или скоростным преимуществом, поэтому всё решала скорость реакции – кто первый сумеет поймать противника в прицел и нажать на гашетку, тот и победит.

– Последним смеется тот, кто стреляет первым, – сказал Нефёдов. После обстрела и разгерметизации электрический прицел в его МиГе не работал, поэтому, доворачивая самолёт в сторону цели, он готовился выстрелить «навскидку», как только силуэт «Сейбра» окажется примерно на середине лобового стекла. Едва это произошло, Нефёдов тут же нажал на гашетку и удерживал её, пока в зарядных ящиках что-то оставалось. Куда угодили его снаряды, Борис не видел. Неприятельский самолёт превратился в огромный огненный шар. Видимо, от попадания одного из снарядов сдетонировал боекомплект «Сейбра». Поэтому-то взрыв был таким мощным. Обломки американского истребителя разлетались во всех направлениях. С высоты было видно, как кусок крыла и часть кабины упали в воды горного озера. Борис огляделся, надеясь увидеть распустившийся купол парашюта, но небо вокруг было пустынно…

Глава 16

Москва, вторая половина 50-х годов

Блестяще выполненное задание Василия Сталина помогло Борису вытащить из тюрьмы жену, вернуть сына. Но обещанного генералом карьерного взлёта не последовало. Василию не понравилось, что строптивый подчинённый не вернулся из Кореи в Москву по первому его зову. Поэтому он приказал задержать уже заготовленный в его секретариате приказ о присвоении подполковнику Нефёдову воинского звания «полковник». Также было положено под сукно представление командующего округом отличившегося пилота к званию Героя Советского Союза. Впрочем, вполне вероятно, что вспыльчивый, но отходчивый Василий через некоторое время всё-таки вознаградил бы своего любимца по заслугам. Но в марте 1953 года умер его отец Иосиф Сталин. Вскоре после этого сын скончавшегося «отца народов» попал в опалу. Вначале по распоряжению министра обороны Николая Булганина Василию пришлось покинуть Москву, чтобы принять командование одним из провинциальных округов. А 28 апреля 1953 года Сталин-младший был обвинён в клеветнических заявлениях, направленных на дискредитацию руководителей коммунистической партии, многочисленных злоупотреблениях служебным положением и приговорён к восьми годам тюрьмы.